Химера. Последний поход (СИ) - Кузиев Эд - Страница 42

У нашего кострища была самая разношерстная компания. Побратимы, Берендей, Волокуша Сергей и жрица. Чуть позже присел и Марук.

— Славный у вас костёр. Вроде и дрова те же и огниво одинаковое, но тут уютно, как в купальнях. Твоя заслуга, Лесма? — осторожно спросил септ.

— И да, и нет. Я помогаю костру быть более полезным, не растрачивать впустую дар огня. Но уют дают люди, что сидят вокруг. Берендей, что видит в огне свой дом, от того ему тепло на душе. Призыв, которому рад Светоч, моё Синее Холодное Пламя. Теперь и ты дымный человек, потянулся на свет словно мотылёк. Омрачает тебя лишь то, что ты хочешь сообщить хозяину Огня, Босику. Но не стоит портить приятный вечер. Поговорите после роздыха, как насытитесь и согреетесь.

— Будь по твоему, жрица. Таран, сгорит древко, куда смотришь? — рассмеялся изумленному лицу Стража. — Думал, твой Побратимы один на белом свете людей читать может? На следующем привале не то увидеть. Кстати, Лесма, что тебе нужно для ритуала?

— Всё, что горит. А ещё лучше кувшин Синего огня. Вещь очень опасная, но крайне полезная для меня. Что же, Марук, снимай пробу с каши. — ответила жрица.

— От чего такая честь? Может хозяина костра уважим? — изумился септ.

— Что ты. Поскольку готовила Я, потому попробуешь первым, тебя не жалко. — рассмеялась Лесма, да так задорно, что улыбнулись все вокруг. Лишь спину мне уперлись десяток глаз, наполненных злобой.

****

— Босик, твоя монета, вырученная за припасы. — передал мне деньгу Олег. — Не держи зла на Петра. Он не привык жить по совести. Разделяй и властвуй, вот его девиз. За три дня он успел испачкаться во многом. Пытался рассорить септориев меж собой, сулил златом ветеранам за защиту, звал жрицу на княжество, пытался договориться с возничим о проезде. Он знал, что мы вступимся за тебя, потому сознательно толкнул на ссору своего человека, не знал он лишь о размере виры. Южане привыкли, что деньгой могут откупиться от любого греха, скорее всего хотел позже стенать о размере виры и просить лучшие условия для себя. Мы живем честно, а для них это, как бельмо на глазу. Но Я позвал тебя для другого. Скоро будет развод с южанами, и моя просьба в силе. Ты нашел поселение, о котором Я тебе говорил?

— В пятнадцати-двадцати верстах слева, будет место, где много жизни. Я не вижу дома и заборы, лишь искры живой души. Скорее всего ты говорил об этом. Да и Лесма указала на родной дух именно с той стороны. Перед большим походом или важным шагом, Пожарские устраивают Танец Огня, как ритуал, думаю, что мы уведём зарево отсюда, да и хороший маяк для южан будет.

— Везет Петру, огоньки расшугают всю шушеру, а особо наглых подарят костру. Да и путеводная нить хорошо видна. Если поторопятся, то быстро дойдут, ещё и погреться с дороги смогут. Мы не будем мешать им в желании достичь Пустоши, даже понимая, что они расскажут о жрице и о нашем походе. Получается мы нагнали соперников, вопрос в том, где афоньки? Им добираться дальше всех, но они и вышли раньше. — размышлял вслух Олег. — Я не знаю, что тебе рассказывал ветеран Сет… Все не так просто, как кажется. Думаю тебе известно о цели нашего похода. Эликсир Обман Судьбы. Это очень важная для городища вещь, без него наши отцы угаснут, и начнётся Великая Смута. Такая, что зальет Север кровью калеченных. Каждый из тридцати знатных домов захочет стать первым из новых столпов. Будут рваться к власти, а страдать будут невинные люди. Война брата против брата, отца и сына. Мы не сможем противостоять следующей орде, пока отцы руководят, шаткое равновесие сохраняется. Мы не можем набрать достаточно сил, чтобы откинуть изменённый выше на Север. А если даже и сдюжим, новые земли нам не освоить и не удержать. Привычный мир рухнет, а если щит из калеченных опустится, Орда сожрёт и афанасьево племя и огнепоклонников. Следующим годом заполнит Юг. Тогда всему миру придёт конец. У нас есть возможность предотвратить вымирание нашего народа и улучшить жизнь, но не сильно. Если деревня волокуши не будет молоть зерно в ручную, то не будет больше их сильных рук. Если фермеры у излучины не будут вглядывался в речную глубь, больше не будет вострых глаз Следопытов. Мы измельчаем и потеряем свою исключительность. На юге распри и борьба за власть, там никто не готов к изматывающей битвы против тварей Севера. Без наших знаний, лесолесье поглотит и соберёт большую кровавую жатву, пока с ней научатся бороться. Ты можешь их всех спасти, Босик. Не ломай устройство мира, прими на себя грехи Юга. Поговорим позже, Я вижу зарево на горизонте. Пора и нам начинать чудить. Иди к жрице…

Глава 14. Мертвый город

Ночь, полная огня и пламени, иначе Я не смогу описать таинство ритуала. Тщательно вытоптанный круг, размером в двадцать локтей, был окружён по границе горящими факелами. В центре уложены колодцем все дрова, камыш и осока, что остались в наличии, в горячке чуть было не разобрали копья и сани, но обошлось. Все что могло гореть, чадить и плавиться, было уложено внутрь будущего костра, наполняя его ребра плотью.

Призыв расположился по кругу, стараясь не пропустить мгновения и детали происходящего, особо впечатлительные боялись даже моргнуть. Отдельно стояли Септы, скрестив руки на груди, любопытством горел Олег, настороженностью Марук, лишь Вязь был по-прежнему Ледяным.

По кругу ходила жрица, поправляя выпавшие ветки и дрова, приглаживала осоку и камыш с любовью и старанием. Отдельно из снега и льда собрали алтарь для кувшина с Синем огнем и личными вещами Химеры. Все было собрано аккуратно, будто строили Храм или Церковь. Мне же притоптали снег размером в два шага, бросили циновку из камыша и осоки под ноги да воткнули рядом коптящий черным дымом факел.

Наконец Лесма осталось удовлетворена качеством и размером площадки, потерла руки и взглянула на Олега. Тот кивнул головой, разрешая начать ритуал. Но неожиданно для всех, Жрица огня отошла в мою сторону с новым факелом, что еще не был подожжен.

— Ты готов, мой суженный? — ласково спросила Дева.

— К чему всё это? И ты и Я уже знаем место, где находится яйцо Химеры. Зачем теряем время? — спросил Я жрицу.

— Какой же ты все таки простой. Это нужно не нам, это нужно всем им. Ритуал, священнодействие, церемония. Они хотят приобщиться к нашему Дару, быть частью чего-то большего, чем просто похода. Пока верят в сказку, наша задача её показать, да так, чтобы легенды и песни остались на земле после нас. Наше пламя горит для них, простых людей, им мы греем надежду, их согреваем и уберегаем от отчаянья. Отсюда будет хороший вид на мой танец, Я буду стараться для тебя. Но и сам не будь сухарем, сделай вид, что такое под силу лишь избранным. А теперь поцелуй меня. — Лесма подняла над головой палку с паклей, а затем прижалась ко мне. Жарко поцеловав и не отрывая губ, щелкнула ногтем, высекая искру. Факел тут же принялся, Озарив нас двоих, а под его бликами был только жаркий поцелуй. Призыв заулюкал и одобряюще бил себя по груди кулаком, подбадривая нас.

Дева нехотя отстранилась от меня. — Время творить историю. Пусть Пламя наших душ обогреет этих несчастных людей.

Затем грациозно последовала к месту проведения церемонии. Сначала прошлась по кругу, мурлыкая неизвестную мне мелодию. Поджигая каждый угол колодца и кланяясь огонькам пламени, громко читала текст молитвы или заклинания. Мне стал ясен выбор одежды Лесмы, тёмная кожа куртки отлично отливалась на фоне огня. Казалось будто одежда живая и двигалась она в такт танцу жрицы.

— Хочу поговорить я об огне. — направив руку на разгорающийся костёр декларировала дева, освещая себя факелом.

— Ведь это сила, что божественно прекрасна. — повернулась к зрителям, выгодно предоставив себя перед горящими взглядами.

— И одновременно с тем безжалостна и страстная, — после этих слов, бросила взгляд на меня.

— Я преклоняюсь перед этой красотой, — грохнулась на колени, низко поклонилась жару из колодца.

— Ведь это символ мой — огонь! * (Ода огню Татьяна Бандур )