Ненавидеть Адама Коннора (ЛП) - Мейз Элла - Страница 46

Мой сын.

Он был только моим.

Он всегда был только моим.

— Отсутствие матери — отстой, — тихо сказала Люси, прерывая мой разговор.

— Я знаю, что не мое дело что-либо говорить, но… прежде чем что-то делать, убедись, что ты делаешь то, что нужно для Эйдена, а не для себя.

— Он по-прежнему будет видеть ее, когда захочет. Я не пытаюсь помешать ему быть с ней. Я просто хочу убедиться, что он в безопасности.

— Тебе следует поговорить об этом с Эйденом, а не со мной. Спроси, что он думает о том, чтобы оставаться с тобой все время.

— Ему пять лет, а не двенадцать. — Мне нужно было сменить тему. — Я

нашел кому за ним присматривать. Мередит Шэй. Ей сорок два года, у нее хорошая репутация, и она кажется счастливым человеком. Она много улыбается, и мне это нравится. Я думаю, что на этот раз это сработает, но я знаю, что Эйден все равно будет рад тебя видеть.

Легкая улыбка играла на ее губах, когда она смотрела в потолок.

— Поэтому меня увольняют с работы няни.

— Ты никогда не брала денег, так что технически это не было работой.

Она хмыкнула и упала обратно на кровать.

— Если ты не против, я бы присмотрела за ним ещё.

— Ты любишь его, — заметил я. — Я вижу, какая ты рядом с ним. Я смотрю на тебя, и я не могу оторвать глаз от этой девушки, Люси. Я рад, что ты не беспокоишься о своем проклятии с ним.

— А кто сталкер, мистер Коннор?

Я ждал, что она язвительно прокомментирует то, что я только что сказал, но вместо этого мы разделили тяжелое молчание.

— Я люблю его, — без колебаний подтвердила она. — Он всего лишь ребенок. Он заслуживает всей любви, которую может получить. И проклятие так не работает. Мне разрешено любить своих друзей и быть любимой ими, а Эйден сейчас мой лучший друг, потому что Олив меня бесит. Как бы. Но не совсем. — Она вздохнула. — Я просто не могу влюбиться в того, у кого есть член. Пока я не слишком забочусь о парне, со мной все будет в порядке. Я буду отличаться от них. Я не буду такой, как они. Проклятие закончится на мне..

«Бред», подумал я про себя.

Она была настолько уникальна, насколько это возможно, и с каждым днем, с каждой улыбкой и беззастенчивым смехом, с каждой ухмылкой и хмурым взглядом, брошенным мне навстречу, она нравилась мне еще больше.

— Я думаю, твое сердце разбито, Люси, — сказал я, и был уверен, что она уже знала и изо всех сил старалась спрятаться от всех вокруг. Или, может быть, она даже не знала об этом спустя столько времени. Она не смотрела на меня, но я уловил внезапную жесткость ее тела. Идентификатор задел нерв, это было хорошо. — Я думаю, что тебе разбили сердце очень давно, и ты ходила, не зная, что с ним делать, не зная, кому ты можешь доверить заботу о нем, с самого детства.

Очень осторожно она положила руки на живот и крепко сцепила ладони.

— И я думаю, тебе пора убираться к черту.

У нее была родинка прямо под правым глазом, так близко к ресницам.

Я увидел это в тот первый день, когда схватил ее за запястье и прижал к своему телу. Как и все остальное в ней, меня заинтриговала даже эта маленькая неприметная точка. Мои глаза нашли её, и я подавил желание протянуть руку и ощупать кончиком пальца.

— Я говорю это не для того, чтобы расстроить тебя, Люси, — мягко сказал я.

— Ты меня не расстраиваешь, Адам, — возразила она.

— Тогда хорошо, — сказал я, когда стало ясно, что она закрывается от меня.

Я опустил ноги, готовый оставить ее с ее мыслями и вернуться к Эйдену, чтобы Дэн мог уйти на ночь. Затем мой взгляд остановился на ней, и я передумал. Заметьте, она не смотрела на меня или что-то в этом роде.

Ее глаза все еще были сосредоточены на потолке, и я понял, что мне это не нравится. Мне не нравилось, что я был тем, кто вызвал ту скованность в ее теле, когда я хотел только расплавить это самое тело под своими руками.

Но она не была к этому готова. Еще нет. Она будет. Но еще нет.

Поэтому, вместо того, чтобы встать и уйти, я изогнулся, чтобы приблизиться к ней, положил руку ей на плечо, наклонился и остановился, когда мои губы оказались достаточно близко, чтобы она могла легко почувствовать мое горячее дыхание на своей коже. Она не шевельнула ни мышцей, но, что более важно, она не остановила меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я вздохнул и потянулся, чтобы коснуться родинки под ее глазом. У нее их было больше: одна на кончике носа, одна близко к губе, одна прямо под ней, скрытая тенью, отбрасываемой губой… точно так же, как она прятала свое сердце.

— Что ты обернула вокруг своего сердца, чтобы защитить себя, прекрасная девочка? — спросил я, ведя кончиком пальца от ее щеки к подбородку.

Ее глаза встретились с моими, и я понял, что привлек ее внимание. — Я вижу, как ты разворачиваешь это, что бы это ни было у тебя на сердце, поэтому я знаю, что оно там. Ты меняешься, когда ты с друзьями, с Эйденом, но как только можешь, ты возвращаешься назад. Надеюсь, это не стальная клетка, Люси. Я надеюсь, что ты бережно относишься к своему сердцу, заботясь о нем для меня.

Она приподнялась и оперлась на руки, успешно оттолкнув меня от своего лица. Ее хмурый взгляд сменился ухмылкой, но глаза выглядели уязвимыми.

— Это была фраза из одного из твоих фильмов?

— Ты просто персонаж, Люси? Персонаж, написанный другими? Или ты реальный человек?

Ухмылка вернулась.

— Конечно, я настоящая.

— Тогда не задавай мне глупых вопросов. Мне не нужно использовать кадры из фильма, чтобы произвести впечатление на кого-то, о ком я начинаю заботиться.

— Так ты думаешь, что произвел на меня впечатление? Ты думаешь, я та девушка, которая растает у твоих ног только потому, что ты сказал то, что написал кто-то другой?

Вместо ответа я продолжал смотреть на нее.

— Я довольно прямолинейный парень, Люси. Я не играю в игры. Не то чтобы мне не нравились или не нравились определенные игры, но в такие игры, — я указал между нами, — я не хочу играть. У нас есть один шанс в этой жизни, так что я не собираюсь тратить свое время на игры ни с кем. Я не об этом. То, что ты видишь, это то, что ты получаешь со мной, и чем больше я смотрю на тебя, чем больше я рядом с тобой, тем больше мне нравится то, что я вижу. Не только твое лицо, твоя улыбка или твои прекрасные глаза рассказывают мне всевозможные истории каждый раз, когда я смотрю в них достаточно долго. Мне нравится, когда ты с моим сыном, я вижу, как тебе на самом деле нравится проводить с ним время, как тебе нравится подшучивать между нами. Мне нравится, как ты изо всех сил стараешься защитить свое сердце от меня, и в то же время пытаешься не показывать, как это тяжело. Я говорю тебе, что дам тебе то, что ты хочешь от меня, то, что ты хотела от меня с того первого дня, когда ты смотрела на меня через эту чертову стену. Я пересплю с тобой, Люси Мейер, и поцелую тебя, мой неожиданный преследователь. Я собираюсь поцеловать тебя, — объявил я. Её растерянные глаза снова скользнули ко мне. — Я говорю тебе только потому, что знаю, что тебе нужно подготовиться к этому.

— Я не сплю с парнями. Я трахаю их или позволяю им трахать меня, а потом прошу их уйти. И спасибо за жалкое предложение секса, но я больше не в настроении.

— Это хорошо, потому что я не имел в виду сейчас. Я не собираюсь спать с тобой, пока ты не признаешься, что я тебе тоже нравлюсь. Я не жду от тебя признания в любви, но было бы приятно услышать из твоих уст что-то кроме «Я тебя ненавижу».

Она открыла рот, чтобы заговорить, но я опередил ее.

— Да, Люси, хоть я и отправил тебя в «тюрьму», я тебе все равно нравлюсь.

Я слегка улыбнулся, когда гнев вспыхнул в этих прекрасных глазах.

Я потянулся, чтобы коснуться родинки, ближайшей к ее губе, и она оттолкнула мою руку. Я усмехнулся. Это не было сильной пощечиной. У нас в тот момент это была в значительной степени прелюдия.

— Но когда это происходит, мне нужно, чтобы ты развернула этот защитный щит вокруг своего сердца. Я не буду… натыкаться на тебя, пока ты так занят защитой своего сердца, что не замечаешь того, что происходит вокруг тебя.