Солнечная тайна Изабель (СИ) - Лерн Анна - Страница 44

— Не переживайте донна, — он наконец пришел в себя и теперь выглядел невероятно счастливым. — «Мистико соларе» в надежных руках.

А вот Эдмунда была без настроения. Она поманила меня к себе и поцеловала в лоб.

— Благословляю тебя дитя. Вас соединили там, наверху, и не в людских силах разорвать эту нить. Запомни, что бы ни случилось, вы будете вместе. Я это вижу так ясно…

— Что должно случиться? — я почувствовала, как щупальца страха заползают в мою душу. — Скажите мне!

— Ничего, что разлучит вас, — снова повторила она и легонько толкнула меня. — Идите донна, он ждет вас.

Я вышла из ее комнаты и медленно пошла по коридору. Наверное, ее предсказание снова касается короля. Неужели он не успокоится и станет вмешиваться в нашу жизнь?

Лучиана и мальчишки уже собрались и ждали меня в обществе маркграфа, который с удовольствием общался с близнецами, внимательно слушая их бесконечные истории.

— Изабель! Ну, где ты ходишь? — Матео поправил бархатную курточку и горделиво произнес: — Мы надели свою лучшую одежду!

— Чудесно! Вы выглядите, как очень красивые и благородные сеньоры, — похвалила я братьев и взглянула на Массимо. — Мы можем ехать.

— А как же свадебное платье? — Лучиана тоже надела свое праздничный наряд и белоснежный, накрахмаленный чепец. Ее взгляд пробежался по мне и стал укоризненным. — Вы же не пойдете под венец в этом?

— Не переживайте, матушка с герцогиней уже подготовили для моей невесты подходящее платье, — ответил вместо меня маркграф. — Я в этом ни секунды не сомневаюсь. Кстати, донна Изабель, вы не будете против, если мы свернем в сторону и проедем мимо виноградников? Мне хочется посмотреть на них.

— Нет, я не буду против, — мне было все равно как ехать, лишь бы чувствовать его крепкое плечо рядом и ощущать этот темный, пронзительный и жадный взгляд.

Готовящаяся ко сну природа, в сумерках казалась спокойной, и нежная прохлада проплывала между изумрудными кустами винограда. Солнце еще набрасывало теплые пятна на дорогу и холмы, играло в листве и золотило края вечерних облаков.

Экипаж выехал со двора виллы и свернул в сторону виноградников, и никто из нас не заметил, как по дороге в сторону «Мистико соларе» скачет всадник в черном развевающемся плаще…

Платье было шикарным, и я несколько секунд просто смотрела на него, не в силах выразить свое восхищение. Атлас цвета слоновой кости переливался под светом свечей, ниспадая мягкими волнами до самого пола, и Доротея чуть не прослезилась, глядя на меня.

— Это мое платье, дорогая… Я надевала его всего один раз на весенний королевский бал и сразу поняла, что оно будет тебе в пору — слава Богу, моя фигура до сих пор остается такой же стройной, как и в молодости. Портниха убрала цветы с декольте и подола и приделала шлейф. Тебе нравится?

— Очень, — я обняла ее, чувствуя, что эта женщина очень искренне относится ко мне. — Благодарю вас, матушка.

Графиня всхлипнула и, расцеловав меня в обе щеки, сказала:

— А теперь садись, я хочу сама украсить твою прическу, дитя.

Мои волосы были завиты в тугие локоны и собраны на затылке, шелковистой волной падая на спину. Доротея украсила их белоснежными розами, которые подчеркнули их сияние, и вплела изящную нить персидского жемчуга «ориенталь»*.

— Ты прекрасна, дорогая. Массимо невероятно повезло.

— Дамы, вы готовы? — в комнату заглянула Марселла. — Священник прибыл!

Она всплеснула руками, увидев меня, и прижала их к груди.

— Детка… Ты выглядишь прелестно! Иди сюда, я тебя обниму!

Она сжала меня в крепких объятиях и, всхлипнув, прошептала:

— Надеюсь, от этого платья к утру останутся лишь воспоминания.

Я вспыхнула, а женщины рассмеялись и принялись обниматься друг с другом.

Если священник и был удивлен таким странным ночным венчанием, то виду не подал, хотя я, конечно, догадывалась, что Винченцо потратил приличную сумму, чтобы он согласился.

Старинная «домовая» церковь**, несмотря на небольшие размеры, выглядела величественно и святые на фресках, освещенных свечами, казались живыми. Доротея и Марселла украсили ее цветами из сада, и розы окутывали помещение нежным ароматом.

К Массимо меня вел герцог, и мое сердце чуть не выпрыгнуло от волнения, когда я увидела какой он красивый и статный в бархатном камзоле, белоснежной рубахе и начищенных сапогах. Его темные волосы волнистыми прядями обрамляли мужественное, серьезное лицо, руки были сложены за спиной, а взгляд прожигал меня даже на расстоянии.

Перед глазами промелькнули картины из прошлой жизни — ЗАГС, лицо моего жениха, гости… Все это казалось таким далеким, ненастоящим и даже вульгарным, по сравнению с тем волшебством, что происходило сейчас в маленькой церквушке, окутанной ароматом роз.

Улыбнувшись Лучиане и близнецам, я сделала последние несколько шагов к маркграфу и остановилась, не в силах отвести от него взгляд.

Винченцо и Лучиана встали за нашими спинами, являясь свидетелями ритуала, и я почувствовала, как Массимо легонько сжимает мои пальцы теплой рукой.

Священник что-то говорил, я что-то отвечала, и когда нас начали поздравлять, не смогла сдержать слез, которые градом лились по щекам.

— Ох, как это все волнительно! — Марселла тоже рыдала, а герцог без конца подкатывал глаза пока, наконец, не сказал:

— Я скоро стану таким же сентиментальным как вы, матушка! Все эти любовные истории с тайными венчаниями сделают из меня романтика, который станет читать с вами стихи и собирать цветы в саду.

— Это было бы чудесно! — Марселла нахмурилась. — Что в этом плохого?

— Не приведи Господь…

Вся эта шумная и всхлипывающая компания направилась к выходу, а Массимо сжал мои плечи и посмотрел в глаза страстным, взволнованным взглядом.

— Вы не жалеете о содеянном, ваша светлость?

— Я безумно счастлива называть вас своим мужем, дорогой, — я положила голову на его грудь, обтянутую мягким бархатом. — И мне не нужно другой судьбы.

— У меня есть для вас подарок.

— Да? И что же это? — я немного отстранилась от него и маркграф достал из кармана красивый футляр — в таких обычно хранят украшения.

— Надеюсь, он придется вам по душе.

Не знаю почему, но я заволновалась, и с трепетом открыв футляр, ахнула — это были драгоценности баронессы, которые я сдала ювелиру.

— Как они оказались у вас??? — моей радости не было предела. — Это просто какое-то волшебство!

— Мне захотелось стать вашим волшебником еще в тот момент, когда вы рухнули под копыта Смерча, любимая супруга, — его теплые губы коснулись моей макушки и в этот момент все пазлы такой непростой и мистической судьбы сложились в одну красивую картину.

На следующий день после завтрака, мы отправились на виллу, чтобы сообщить слугам радостную весть и подарить в честь свадьбы по несколько золотых монет каждой семье.

Погода стояла отличная, на душе пели птички, и я с нетерпением ожидала момента, когда покажу мужу аппарат для перегонки вина. Он живо интересовался виноградниками, и я подозревала, что производство коньяка его заинтересует не меньше, чем виноделие.

Экипаж въехал во двор и, обхватив руками мою талию, Массимо снял меня с подножки и поставил на землю.

— Донна Изабель!

Я услышала голос Густаво и обернулась — мужчина шел к нам со стороны конюшни и выглядел взволнованным.

— Что случилось? — мне ужасно не хотелось в этот день слышать дурные вести или разбираться с проблемами. Но по его глазам я видела, что произошло что-то из ряда вон выходящее.

— Как только вы уехали вчера, на виллу явился незнакомец и представился посыльным короля, — быстро заговорил управляющий, поглядывая на дом. — Он сказал, что привез важную бумагу и ему нужно видеть вас.

Я испуганно взглянула на Массимо, но он был спокоен и, погладив меня по плечу, спросил:

— Он оставил эту бумагу?

— Он остался сам! — горячо ответил Густаво. — Сказал, что распоряжение короля должен передать баронессе лично в руки и попросил выделить ему комнату. Вы уж меня простите, донна, но я не знаю, что, да как здесь, поэтому предложил ему расположиться в кабинете. Моя супруга приготовила ужин, он съел его и отправился спать.