Тулонский острог - дю Террайль Понсон - Страница 3

— Положим, но ведь это необходимо. Неужели же вы сами предпочитаете попасть под суд?

Барон молчал.

— Пословица говорит: «Куй железо, пока оно горячо», — сказал Карл де Морлюкс и встал.

— Куда вы идете? — спросил барон.

— К своему человеку, который пристроит, куда следует, этих сироток. До свидания!

— Но, — сказал барон, — Аженор возвратится сейчас.

— Так что же?

— Что я скажу ему?

— Скажите, что я отправился тотчас же наводить справки о его протеже.

Простившись с бароном, Карл Морлюкс проехал по Университетской улице, достиг набережной, переехал мост и остановился в улице des pretres Saint Germain I'Auferrois перед домом такой жалкой наружности, что даже грум виконта выразил крайнее изумление.

Виконт бросил ему вожжи и направился в темную узкую и сырую аллею.

Он поспешно поднялся в третий этаж по неровной, витой лестнице, на которой вместо перил был протянут грязный и засаленный от долгого служения шнурок.

Он остановился перед дверью, на которой была прибита медная дощечка с двумя следующими словами: «Контора и касса».

Конторы, как мы знаем, существуют везде и повсюду и этим именем крестят всякого рода лавчонки, но касса!..

При виде этой надписи Карл Морлюкс не мог удержаться от улыбки и от следующего размышления:

— При входе в подобный дом поневоле застегнешь свою одежду и позаботишься о безопасности своих часов и кошелька! Нашли же помещение для кассы!

Он постучал.

— Войдите, — ответили ему из-за двери, на которой было написано белыми буквами:

Карл де Морлюкс поспешил исполнить это и очутился лицом к лицу с человеком лет сорока пяти или даже пятидесяти в дорожном пальто и в фуражке без козырька. Этот человек носил длинные усы с проседью, высокий воротник и выглядел военным, хотя на самом деле был отставной полицейский сыщик.

— Здравствуйте, господин Тимолеон, — сказал Карл де Морлюкс. — Вы, может быть, не узнаете меня?

— Смотря по обстоятельствам, — ответил Тимолеон.

— Как?

— То есть, смотря по надобности, иногда мы узнаем людей, а иногда делаем вид, что видим их в первый раз.

— Вы можете меня узнать, — заметил, улыбаясь, Карл де Морлюкс и рассказал ему, что он от него хотел.

— Мы отправим ее в Сен-Лазар, — продолжал Тимолеон, — хотя это и не совсем легко, но я все-таки надеюсь устроить ваше дело.

— Отлично. Сколько же вам нужно?

— Пятьдесят тысяч франков, — запросил Тимолеон. — Мои дела давно уже плохи, и я хочу оставить их, а если и иду на такой риск, то я и хочу взять такие деньги, чтобы мне хватило их на мою старость.

— Идет, — согласился виконт де Морлюкс.

Тогда Тимолеон расспросил виконта обо всех привычках Антуанетты, узнал ее адрес и наконец решил:

— Я заставлю женщин дурного поведения признать ее за свою подругу.

Де Морлюкс смотрел совершенно спокойно на Тимолеона.

— Теперь вы можете ехать домой, — заметил Тимолеон, — а завтра вы получите известие от меня.

Де Морлюкс встал.

— Кстати, — добавил он, — вы не знаете, что сталось с каторжником Милоном?

Тимолеон взял список в одном из ящиков своего стола и пробежал его.

— Вы принимаете участие в его судьбе? — спросил он.

— Большое.

— Так знайте, что он убежал и теперь свободен. Де Морлюкс мгновенно побледнел.

— Ого! — проговорил Тимолеон. — Вы меня обманули: вы боитесь его.

— Правда, — проворчал де Морлюкс, — я опасаюсь его.

— Столько же, сколько и Антуанетту?

— Пожалуй. Тимолеон нахмурился.

— Знаете ли вы, — сказал он, — что Милон бежал в обществе человека, который гораздо сильнее нас. Если он только против нас, то борьба становится уже опасной.

— А, — пробормотал де Морлюкс.

— И я советовал бы вам допустить вашего племянника жениться на Антуанетте.

— Это невозможно!

— В таком случае, — заметил Тимолеон, — вы должны мне рассказать все, или я заранее предсказываю вам, что вы проиграете. Тут идет теперь уже не игра, а дуэль, и дуэль насмерть.

Де Морлюкс опустил голову.

— Хорошо, — сказал он, — вы все узнаете.

— Значит, нас теперь двое против тебя, Рокамболь, — прошептал Тимолеон, и глаза его заблестели.

Тимолеон сдержал свое слово и дал несколько советов де Морлюксу.

Карл де Морлюкс немедленно пригласил к себе Аженора и в видах его счастья, как говорил он, послал его на несколько дней к его бабушке в Ренн.

А во время его отсутствия Антуанетта получила письмо, в котором ее приглашали к Карлу де Морлюксу. Он будто бы был болен и потому просил молодую девушку приехать к нему, так как хотел познакомиться с невестой своего племянника.

Антуанетта поехала, чем воспользовались несколько мошенников, подкупленных Тимолеоном, которые и затащили молодую девушку в свой притон, где их скоро накрыла полиция и арестовала всех. Как ни старалась Антуанетта доказать свою непричастность к их обществу, ей это не удалось, в особенности тогда, когда явилась к следователю присланная Тимолеоном старая торговка и признала в Антуанетте свою родную дочь.

Следователь уже не колебался и отправил ее в Сен-Лазар в обществе четырех негодяев, из которых Мадлена Шивот тотчас же приревновала ее к своему другу Политу и сделалась ее непримиримым врагом.