Почти Целитель. Часть третья (СИ) - Коткин Андрей - Страница 41

— Спасибо тебе. — Проговорил Иван и расплатился с извозчиком, дав лишнюю полтину против уговоренного.

После чего, отпустив извозчика, по ступеням крыльца поднялись к входной двери и постучали в нее тяжелым дверным молотком в виде фигурной скобы с мордой неведомого чудовища.

Не соврал извозчик, очень достойная женщина. Устроила все с жильем для приезжих в точном соответствии с пожеланиями. И недорого взяла за свои услуги: всего один процент от суммы договора с хозяином дома.

Через два часа уже заселялись. Небольшой домик с маленьким участком земли. То, что надо, чтобы не чувствовать себя ущемленным, но и не роскошествовать излишне. Купеческая вдова же взялась и с документами приезжих все дела в полиции уладить, и с приходящей прислугой вопрос решить. Иван аж похвалил себя, что когда-то воспользовался своим служебным положением и выправил для Родиона еще в Бодайбо все необходимые бумаги. Тут с этим строго.

Развалившись на кровати с белоснежным накрахмаленным постельным бельем, Иван в очередной раз призадумался, зачем он вообще в столицу приехал. Мог бы ведь и в тот же Китай податься. Там и поместье у него свое имеется. Но вот решил еще раз попытаться на Родине обустроиться. Все же китайцы — те еще националисты. Не-ет! Китай пусть остается резервной базой для отступления, с завтрашнего дня Иван Федорович Лудильщиков намерен начать покорение вершин Санкт-Петербурга.

Утро для Ивана началось со стука в дверь. Заявилась наниматься в качестве прислуги пожилая женщина лет сорока пяти — пятидесяти. Ей вдова купца Копаныгина накануне заветный адресок подкинула. Иван ради интереса поинтересовался:

— За наш адресок тоже деньги платить пришлось?

— А как же! Три целковых взяла. — Ответила претендентка на место, явно опасаясь, что, несмотря на потраченные деньги, на службу ее могут и не взять.

— Нам нужно, чтобы вы каждое утро топили печь, готовили еду, раз в неделю мыли полы и делали прочую влажную уборку в доме. Ах, да еще относили грязное белье в прачечную и забирали его оттуда.

— Не извольте сомневаться, все будет сделано в лучшем виде. — Заверила Ивана женщина. В эмофоне у нее тоже сквозила твердая уверенность в своих силах справиться с предложенным фронтом работ.

— Тогда, если согласны с предложенной суммой в двадцать пять рублей в месяц, то вы приняты. — Решительно объявил Иван. О сумме найма он тоже вчера с бывшей купчихой обговорил. Как для Сарапула, дороговато, конечно, там и десятки за глаза бы хватило, тем более, что питание ее тоже за счет нанимателя, но ведь тут столица. Порядок цен немного другой.

Женщина, назвавшаяся Евдокией, тут же приступила к работе. Ну, правильно, а то Родион, конечно, дров уже принес и печку растопил, но по готовке еды докой точно не был. Как и Иван, собственно. Но пока еды в ихнем доме не наблюдается, пришлось идти кормиться куда-нибудь в общественное заведение. Таю же оставили на попечение своей новой кухарки с наказом непременно ее побыстрее чем-нибудь покормить.

— А не шикануть ли нам, Родион! — Внезапно объявил Лудильщиков под впечатлением волнительного момента. Он только в эту минуту окончательно осознал, что жизнь под чужую дудку для него окончательно закончилась. — Во! Смотри! Афиша, словно в цирк какой-нибудь! Анри Каюзак. Выдающийся гофкох, ученик царского личного повара Кюбе! — А вот приписка про то, что блюда, изготовленные руками этого чудо-повара, могут дать счастливчикам единички Характеристик, показалась Ивану очень интересной. Правда, оставался вопрос, каков у отдельно взятого гурмана шанс так, без всякого труда, себя развить. Ну, и вопрос с ценой тех кушаний тоже стоило бы прояснить.

До ресторана «Палкинъ», где кухарил этот кудесник, снова доехали на извозчике. Иван в уме уже пожурил себя за такую бездумную трату средств. Ну, да ничего, вот освоит город чуток получше и будет, как прежде, порталами перемещаться.

Ресторан был открыт. Пафосный донельзя бородатый мужик в цветастой, шитой золотом ливрее с поклоном распахнул перед ними двери. В гардеробе приняли верхнюю одежду, выдав взамен металлические жетоны с номерами. Анфиладой богато отделанных переходов прошли в главный зал. Сверкающие мрамором полы, картины по стенам, лепнина, позолота. А еще настоящий бассейн, в котором плавают, лениво шевеля плавниками, всевозможные рыбины. Важный и услужливый официант проводил их на выбранное место. По случаю раннего времени, свободных мест было еще много. На вопрос о блюдах авторства французского гофкоха смущенный официант посоветовал приходить вечером. Блюда, могущие добавить Характеристики, полагалось употреблять с пылу с жару, такое у них свойство. Ну, а еще энтузиазм Ивана по поводу данного кулинарного открытия был заметно пригашен объявленной ценой за одно блюдо. Две сотни целковых — очень даже не дешево, при десятипроцентном шансе получить заветную единичку хоть куда-нибудь. Правда, был еще небольшой шанс, что эта единичка будет не единственной, но то, что после получения прибавки за следующим блюдом полагалось приходить не ранее, чем через три месяца, тоже изрядно так гасило надежды на дальнейшее развитие исключительно при помощи поедания кулинарных шедевров.

В отсутствие чего-то пристойного, пришлось довольствоваться ухой из стерлядей, наловленных тут же в бассейне, несколькими блюдами с непроизносимыми названиями на французском, которые порекомендовал все тот же официант и соком из тропического фрукта манго. А пока готовились основные блюда ограничиться мясной нарезкой, тонкими ломтиками сыра и бокалами сухого вина.

Наелись досыта, и обошлось все это великолепие не так уж и дорого: за двоих Иван всего восемь рублей заплатил. И это включая чаевые официанта! Тем более, цена блюд от француза стала казаться сильно завышенной. Впрочем, помимо собственно пользы и вкуса у данных блюд было и еще одно важное свойство: пафос. Ведь как здорово на следующий день перед сослуживцам в какой-нибудь второразрядной конторе так небрежно обронить: «Ужинали вчера у «Палкина». Все-таки эти блюда от Каюзака бесподобны!».

Прямо на выходе из ресторана, у того бородача в ливрее, что двери открывал поинтересовался:

— Не подскажешь, любезный, где бы нам найти поблизости клинику, чтобы там целитель настоящий принимал?

— Так это вам нужно, господин, направо сейчас пойти, дойти до площади с фонтанами, а оттуда, по Ямской, всего два квартала. Клиника «Доктор Боткин». Очень известная в городе клиника.

— Простите, но я решительно не могу вас принять! — Объявил Лудильщикову старенький щуплый живчик, в кабинет к которому их провел парень регистратор, встретивший их в вестибюле возле самых дверей. Судя по прицепленной к двери табличке «Б.М. Боткин», так как бы, не сам владелец этого заведения. — После прошлогоднего указа его величества я просто не могу принять на работу с пациентами лицо, не имеющее бумаг об окончании учебного заведения именно по медицинскому профилю. К тому же, прием у нас идет исключительно по терапевтической части. Если вы собрались руки, ноги пересаживать, так это вам надо в клинику Гинцбурга попробовать обратиться. Но и там практически наверняка вам откажут. Указ! — И старик в белом халате возвел очи к потолку, показывая, что упрашивать его, означает напрасно потратить еще время без всякой пользы для просителя.

Еще в трех больницах, куда Иван с Родионом добирались уже на извозчиках, разными словами повторили отказ первого владельца клиники. Правда, в одном снова адресовали к Гинцбургу. По всему выходило, что именно туда и была Ивану дорога. Но эта клиника располагалась, по описанию, на городской окраине с совершенно противоположной стороны по отношению к нынешнему местоположению Ивана в городе. Решить проблему трудоустройства лихим кавалерийским наскоком не получилось, решил отложить посещение рекомендованной больницы на завтра.

Едва успели отведать приготовленное их новой работницей, как на пороге нарисовался посетитель в форменной шинели и барашковой шапке с двуглавым орлом во лбу. Околоточный надзиратель собственной персоной.