Бакалавр (СИ) - Волошина Анна - Страница 29

— Мистер Стефанидес в курсе?

— Разумеется. Если я правильно понял, они с мистером Солдатовым уже что-то придумали.

— Тогда это уж точно не проблема. Разве что — расходы. Что-нибудь ещё?

— У меня есть письмо для вас. Мистер Моралес написал его и оставил у меня, приказав вручить вам в случае, если эта прогулка закончится для него фатально. Конверт можете вскрыть только вы или он сам. При любой попытке несанкционированного доступа или сканирования содержимое мгновенно уничтожится.

— Когда написал?

— Когда вы беседовали с этим спасателем, Хокинсом.

Лана натянула майку (Шмидт не выдержал, вздохнул разочарованно), сунула руки в рукава рубашки и требовательно протянула ладонь:

— Письмо!

Не слишком вслушиваясь в скороговорку юриста, сообщавшего под запись, для протокола, обстоятельства вручения документа, Лана вскрыла конверт. Где покойный Моралес раздобыл его на стоянке спасателей, было загадкой. Разве что у Шмидта позаимствовал. Судя по качеству и конверта, и листа писчего пластика, извлеченного из него, так и обстояло. Ну-ка, что там?

Мелкий, на удивление разборчивый — куда там каракулям Хокинса — почерк, который, кажется, в старину называли «убористым». Мало кто умел сейчас хорошо писать от руки. По сравнению с самой Ланой тот же Хокинс был каллиграфом. Моралес писать умел.

Лана раскрыла конверт пошире, увидела тонкую металлопластовую полоску, немного подумала — и решительно прижала её к считывателю браслета, который уже успела застегнуть на левом запястье. Несколько секунд спустя данные переместились в отдельную директорию, а еще через миг ей пришлось разжать пальцы — полоска нагрелась так, что держать её стало невозможно. Обугленный кусочек металлопластика вальяжно спланировал на пол, рассыпаясь невесомыми хлопьями. Мгновение — и уже никто и никогда не смог бы восстановить с него информацию, надёжно запертую в браслете мрины.

— Мистер Моралес озадачил вас, миз Дитц? — участливо поинтересовался Шмидт.

— Пожалуй, — задумчиво протянула Лана, заканчивая одеваться и распределять разного рода стальные штучки на поясе, за берцами ботинок и в рукавах.

И вдруг улыбнулась с озорной мечтательностью:

— А знаете, советник… хотела бы я узнать его получше. Причем желательно — молодым!

Глава 7

На борт где-то раздобытого Шмидтом трансорбитала Лану в прямом смысле слова внесли.

Нет, поначалу всё было не так уж плохо. Переодевшись, она почувствовала себя лучше, и снова привычно отмахнулась от медика: требовалось посовещаться с Солджером, прикинуть, пусть вчерне, что делать дальше. Впрочем, совещание оказалось коротким, хотя и продуктивным. Первым долгом — убраться с планеты. Гробы отослали на Чарити, «Пиза Тауэр» в трёх шагах оттуда, так что с направлением понятно. Куда сначала — решим по ходу пьесы. На планету проще попасть, станцию проще обыскать… в любом случае, сначала — подальше от Атлантиды.

Следовало ненадолго заскочить в кампус: оставшееся на борту арестованного кораблика снаряжение требовало замены. Со своими, легионерами, никаких проблем — и даже расходов — не предвиделось. Достаточно порыться в кладовых Ланы, которая, хоть и кошка, запаслива была, как хомяк. На порядком поредевший отряд уж точно хватит.

Солджер заверил мрину, что и у русских найдётся, где разжиться всем необходимым. Далее предстояло отправиться в сторону Чарити. Наем курьера и обеспечение стыковочных рейсов взял на себя господин майор. Несколько ехидный прищур обещал в самом недалеком будущем интересный поворот событий, но неприятностями, кажется, не пахло. Разве что — какой-то сравнительно безобидной каверзой.

Разумеется, стоило совещанию закончиться, Лана немедленно отправила Горовицу запрос по поводу русской инициативы с транспортом. Чем-то она её смущала, инициатива эта. Но пока ответ не пришёл, соглашаться или возражать не имело никакого смысла. Лана выдохнула впервые за полтора примерно суток — и её сразу же и основательно повело. Тут уж пришлось сдаться на милость миз Танк. Тихонько шипевшей сквозь зубы такое, что и во время службы в десанте Лане доводилось слышать вовсе не каждый день.

А потом произошло непредвиденное. Видимо, Тина, дорвавшаяся наконец до командирской тушки, что-то начудила. Или просто организм решил, что самому себе он нужнее, чем хозяйке. Так или иначе, ноги решительно отказывались идти, голова кружилась, зрение плыло…

Перед закрывающимися сами собой глазами возникла озабоченная физиономия Альтшуллера, сердито проговорившего куда-то в сторону:

— Слышь, старлей! Тут неадекват, причём полный! Что-то ваша медицина переколдовала, не иначе. Ну-ка, давай руку на плечо… ох ты ж!

Сбоку вынырнул Тим, неодобрительно покачал головой, потянулся… но ноги Ланы уже повисли в воздухе, рука Альтшуллера под коленями была абсолютно надёжной. Откуда-то, не иначе — с границы уплывающего сознания — донеслось резкое: «Дверь придержи!», и мрина позволила себе отключиться.

Очнулась она уже на посадке. Боль ушла из абсолютно ясной головы, как и не было её. По венам циркулировала, казалось, хорошенько встряхнутая содовая. Убравшая от шеи шприц-тюбик Тина наставительно проворчала, явно для сведения публики — ну и Ланы, за компанию: