Кровавый "Парк динозавров" (СИ) - Каминский Андрей Игоревич - Страница 29

Ву сказал:

— Они что, до сих пор опасаются побега животных? Не понимаю я их. Они уже должны были убедиться, что у нас все под контролем. Мы создали животных, создали привлекательное место отдыха…

— Это все Малкольм, — мрачно пробурчал Хэммонд. — Он за всем этим стоит. Вы же знаете, он с самого начала был против. У него своя теория: якобы сложные системы невозможно контролировать, а природе нельзя подражать. Черт, мы же тут создаем зоопарк! В мире полно зоопарков, и все они прекрасно функционируют. Но Малкольм намерен доказать правоту своей теории или умереть. Я лишь надеюсь, что он не напугает Дженнаро настолько, чтобы тот попытался закрыть Парк.

Ву сказал:

— А он может это сделать?

— Нет, — сказал Хэммонд. — Но он может попытаться напугать японских инвесторов, чтобы они отозвали средства. Или же поднимет вонь в Джакарте или в Канберре, в тамошних правительственных кругах. Из-за него могут возникнуть неприятности.

Арнольд погасил окурок.

— Давайте подождем и посмотрим, как будут разворачиваться события, — предложил он. — Мы с вами верим в наш Парк. Посмотрим, что из этого получится.

— Посмотрим, конечно, — пожал плечами Хэммонд, — что, кстати, слышно от Кортни? Он уже должен быть на месте.

Арнольд повернулся к одному из экранов и, нажав на кнопку, склонился к микрофону.

— Шон, вы меня слышите? Что там у вас?

— Все в порядке, — ответил негромкий голос, — направляюсь к загону чертовых рапторов. Не знаю даже, с кем бы я сейчас меньше хотел иметь дело — с ящерами или этими вашими гостями, чтобы их бешеный бородавочник погрыз.

Сказав это, Шон выключил рацию, положив ее рядом с собой на сиденье джипа — одной из немногих машин, что ездили на бензине в Парке. Позади осталась Стена — высокое, футов в тридцать, массивное сооружение, перекрывшее юго-западный полуостров от края до края. Никто толком не знал, когда возвели эту Стену, — на остров нечасто наведывались археологи, — но, стоит признать, сохранилась она неплохо. Лишь в нескольких местах строение разрушилось настолько, что пришлось укреплять его бетонными блоками, живописно замаскированными всякой ползучей растительностью. В других местах Стену поддерживали аккуратно врезанные в камень подпорки из нержавеющей стали. Ну и конечно, под лианами и прочими ползучими растениями была продета металлическая сетка, с пропущенным по ней электрическим током.

С противоположной стороны Стены обитали новые гости острова. Их предводитель, напоминавший Шону жеманную обезьянку, недовольно наморщил нос при виде деревянных хижин с крышами из тростника.

— Джон Хэммонд думает, что мы будем жить в этих халупах? Он, что и вправду считает, что мы совсем не изменились за полтора столетия?

— В Африке многие мечтали бы и о таком жилье, — парировал Шон, — даже горожане. Но здесь это все — бутафория. Есть, конечно, несколько хижин, реконструированные по точным описаниям жилищ ваших предков, — со всеми орудиями и прочим антуражем, — но все для туристов. Вам компанией предоставлено более современное жилье.

В справедливости этих слов аборигены вскоре убедились, войдя в одну из «бутафорских» хижин. Внутри все выглядело иначе, под тростником и соломой укрывались пластиковые стены, а на полу стояла неказистая, но добротная мебель. Туалеты, правда, находились во дворе, но зато в каждую хижину был проведен водопровод и электричество. В самом большой из хижин имелся даже холодильник и телевизор. На острове редко удавалось поймать какой-нибудь канал, но зато имелся видеомагнитофон и пара десятков кассет с боевиками, комедиями в стиле «blaxploitation» и легкой эротикой.

— Мистер Хэммонд знает, как принимать гостей, — сказал Шон, — и это только начало. Когда сюда начнут переселяться остальные ваши сограждане, каждому найдется занятие.

— Работать, как проклятые на плантации? — хмыкнул один из мужчин.

— Вас никто не заставит делать то, чего вам не хочется, — пожал плечами Шон, — но все же Хэммонд — не филантроп. Чем-то же вам все равно придется заниматься, даже в независимом государстве. Чем труд в поле хуже любого иного?

— Вы правы, мистер Шон, — кивнул Бобби Мугела, — и мы благодарны мистеру Хэммонду за то, что он предоставил нам работу, на родине наших предков.

Шон предпочел не замечать прозвучавшей насмешки. Сам он считал, что Хэммонд предложил переселенцам достаточно сносные условия — пусть и совершенно не из альтруистических побуждений. Растущее поголовье ящеров нуждалось во все больших объемах пищи, а доставлять ее из Индии или Индонезии становилось все более накладно. Всю не занятую Парком часть острова Хэммонд планировал превратить в большое сельскохозяйственное угодье, где выращивались бы культуры, которыми бы кормились травоядные динозавры и пасся скот, предназначавшийся хищникам. Ухаживать за всем этим хозяйством предстояло новопоселенцам, которые автоматически становились работниками чего-то вроде огромной агрофирмы. Кроме верхушки вроде Бобби Мугелы: составив местное правительство, они вошли бы в долю с Хэммондом, получая процент от выручки с посещения туристами Парка Юрского периода. Вполне справедливое вознаграждение за возможность легализации Парка на территории карликового государства, избавленного от территориальных притязаний соседей. По замыслу Хэммонда, Парк должен превратиться в первое в мире государствообразущее развлекательное предприятие.

План был, может, и не лишен изящества, но Кортни он не нравился — в первую очередь потому, что ему не нравились сами туземцы. Здесь они вели себя так, будто все им должны за полтора века лишений. Какого черта — ни Шон, ни Хэммонд, не имели никакого отношения к их выселению! Да и сказать по правде — Кортни не особенно жалел и их изгнанных предков. В семейном архиве сохранилось кое-что о посещении этого острова Френсисом Кортни и если хотя бы половина того, что писал основатель рода об островитянах — правда, то предки аборигенов не заслужили ни малейшего сочувствия.

Впрочем, эти соображения Кортни держал при себе. Он даже устроил «гостям» небольшую экскурсию вдоль Стены, хотя, глядя на обезьяноподобных верзил, он не верил, что их предки могли построить столь величественное сооружение.

— Это то, о чем я думаю? — Бобби указал на белые полукруглые предметы, вмурованные в кладку примерно на три фута выше человеческого роста.

— Да, это черепа, — кивнул Шон Кортни, — они украшают стену с обеих сторон, на всем протяжении. Жутковатое зрелище.

— За него мы тоже должны быть благодарны европейцам, — Бобби глянул на него в упор, — именно головорезы Пенворда вырезав почти весь наш народ, разместили эти черепа.

— Есть такая версия, — кивнул Шон, — если вы хотите похоронить ваших предков, то…

— Эти черепа — лучший памятник. Когда сюда зачастят туристы пусть смотрят и вспоминают о преступлениях колонизаторов. Не воспринимайте, пожалуйста, на свой счет, но если бы ваш предок не открыл этот остров, было бы лучше для всех.

Кортни скрипнул зубами, но промолчал.

— Так или иначе, — продолжал Бобби, — я с удовольствием встречусь с мистером Хэммондом, чтобы обсудить наше совместное будущее.

— Уверен, что он не меньше вашего ждет этой встречи, — выдавил улыбку Кортни, — простите, но я вынужден вас оставить.

— Конечно, капитан, — Бобби улыбнулся, легонько коснувшись руки Кортни. Тот изо всех сил стараясь не показать охватившего его отвращения, спешно отправился на контрольный пост здешней базы. Там ему и передали приказ Джона Хэммонда — выехать в Парк, чтобы проверить вольер с велоцирапторами.

По мнению Шона все это нужно было сделать гораздо раньше, но сам он закрутился с аборигенами, а Хэммонд соизволил вспомнить уже во время экскурсии. Так или иначе, Шон взял джип и, открыв в Стене автоматически открывавшиеся ворота — нарочито вычурные, с каким-то фэнтезийными мотивами, — выехал в Парк.

Машина ехала между огромных стен, поросших тропической растительностью. Шон, положив рядом ружье, заряженное шприцами со снотворным, настороженно осматривался. Эту часть Парка он считал самой опасной — несмотря на мнение руководства, видевшего наибольшую проблему в крупных хищниках. Шон же, много лет проведший среди диких зверей думал иначе — и клял про себя Хэммонда вздумавшего вообще вводить в Парк столь опасных животных.