Ангелы времени - Гаевский Валерий Анатольевич - Страница 7

Группа военных на это событие отреагировала усмешками, сдабривая их очередными порциями спиртного. Пили господа военные совершенно синхронно. Тыкали вилками в тарелки, прожевывали пищу и глотали так же — по незримой команде.

Студенты опять закурили. Девицы, опершись бюстами на стойку, принялись что-то нашептывать одна другой на ушко, взвизгивая дурацким смехом. Бармен, закончив «снайперскую охоту», принялся сливать в высокую хрустальную пиалу разноцветное содержимое бутылок. В зал ресторана вошла «пара глаз».

Пара глаз выполняла задание и решила нарушить конспиративную незаметность, обнаружив себя перед преследуемым. Пара глаз принадлежала высокой особе женского пола. Особа была одета в черное, облегающее фигуру, комби-трико. Голова особы была гладко выбрита и увенчана обручем связи, сработанным под старинное украшение.

Увидев особу, военные, несмотря на муть во взорах, синхронно привстали. Особа щелкнула костяшками пальцев правой руки — военные сели. Особа горделиво кивнула и направилась к столику объекта ее внимания.

Гомер с интересом наблюдал, как она бесшумно и плавно движется. В мыслях он уже назвал ее «пантерой», королевской пантерой. Ни секунды не смутившись и не спрашивая разрешения, она села напротив, скрестив руки на груди. Быстрые серо-стальные глаза пантеры, кажется, старательно «замедлялись», совершая внимательное изучение того, кто сидел перед ней.

Гомер тем временем готовился ко всему, вспоминал себя таким, каким он был в те годы, когда приходилось драться с пантерами королевской разведки, и особенно один случай, когда эти самые пантеры пытались конфисковать контрабанду, перевозимую им на планету утильщиков… И почему в пантеры брали таких натасканных всеми киллерскими тренингами женщин — одному Богу было известно! Может, все дело в глазах — равнодушно-диких, нестерпимо ясных?

— Господин Гомер, — сказала она, — я старший офицер разведки Департамента Защиты Королевского Двора. Не вздумайте делать какие-нибудь движения, не связанные с тем, ради чего вы здесь! Ужинайте, если уже заказали себе еду. Я подожду. Но потом мне придется доставить вас в наш Департамент и допросить.

— Почему бы вам не начать допрос прямо здесь? — предложил Гомер по возможности бесстрастным голосом. — Вы не испортите мне аппетит. Нисколько.

— Боюсь, что здесь не вполне подходящее место для ведения протокола.

— Вы так вежливы! — оценил Гомер с пониманием. — Включите свой изумительный обруч связи и транслируйте интервью со мной прямо в резиденцию его высочества королевского регента…

— Опять-таки боюсь вас разочаровать. Нас ждет не интервью, как вы сказали, а нечто другое…

— Госпожа пантера, что вас заставляет тратить на меня свое время? Это так бессмысленно…

— Ошибаетесь. Вы провели почти три часа за беседой с ректором Академии. К сожалению, Сулла Мануситха и его пресловутые контрагенты лишили нас простой возможности прослушать эту беседу.

— Как жаль! — посочувствовал Гомер. — Столь компетентный Департамент явно ввел себя в заблуждение…

Пантера блеснула, наконец, сталью своего молниеносно разящего взгляда.

— Не мелите вздор! Ни с кем из своих бывших студентов, даже профессоров, Мануситха не разговаривает более получаса. Он нарушил положенный регламент не случайно.

— А даже если так, разве это не его дело? Извините, но, кажется, плывет мой ужин… Позвольте, я поем. И позвольте сказать комплимент: вы очаровательны!

Золотой официант с подносом заказанных блюд возник перед столиком. Ужин на пятьсот королевских цехинов выглядел неплохо. Гомер с подчеркнутым достоинством этикета принялся его дегустировать.

Белое вино с легким привкусом жасмина было восхитительно, а рыбное филе с шестью видами соуса обворожительно. Пряная спаржа и салат из трепангов и лепестков кормовой магнолии под вишневым кремом заставляли вспомнить о райских промыслах, оранжереях и кущах…

— Последняя экзотика последних времен, не так ли? — заключил скромный гурман, чувствуя, однако, что его издевательскому спокойствию скоро придет конец. — Можно полюбопытствовать, госпожа из Департамента, как вас зовут?

— Не имеет значения, — ответила пантера.

— «Неимеетзначения»… — повторил он. — Хорошее конспиративное имя! Я так и буду вас называть, если позволите: госпожа Неимеетзначения!

— Не позволю! — прошипела она, и в ту же секунду Гомер почувствовал, как носок ее остроносой туфли уткнулся ему в коленную чашечку под столом и продолжал нащупывать дальнейшую дорожку…

Он осторожно опустил руки под стол и нежно поглаживая, обхватил ее щиколотку пальцами…

— Какой приятный намек! — любострастно проговорил он и, не дав ей опомниться, резко встал, поддергивая ее ногу и переворачивая стол с остатками пиршества. Опрокинутая навзничь, не успевшая сгруппироваться, пантера оказалась на несколько секунд погребена под блюдами, бокалами, салфетками и накрыта столом…

Гомер рванулся к выходу, успев швырнуть в оторопевшего бармена пригоршней заранее отсчитанных и дожидавшихся своего «часа расплаты» королевских цехинов.

Зал ресторана и метров двадцать тротуара закончились очень быстро. Разъяренная пантера уже преследовала его. Слетевший с ее головы обруч связи она опрометчиво забыла на полу. «Вторая ошибка!» — подумал Гомер, стараясь набрать скорость во весь дух. Он мчался к ближайшему перекрестку.

Еще только успев оглянуться во второй раз, заметил, как один из гравикаров, припаркованный у ресторана, тронулся с места — белый старинный королевский пикап — на таких и им подобных он часто удирал в молодости от жандармских фаэтонов. Что изменилось с тех пор? Да ничего особенного: стартовые условия…

Пантера уже дышала ему в затылок. Она бежала быстро и грациозно, собственно как и должны были бегать пантеры, даже бритоголовые, даже в комби-трико, даже старшие офицеры Департамента Защиты, даже…

— Ты уже приготовился, придурок?! — кричала она.

— К чему? — прокричал он в ответ.

— К расшибленной голове! К чему же еще! Ужин не мешает? — она издевалась.

— Ужин не отдам! — ответил он и рассмеялся, стараясь сбить ее с толку. Увы, только с толку, с ног она не сбивалась. Тогда Гомер резко остановился и развернулся к ней, готовясь принять удар, прыжок, что угодно… В ушах все еще звенели цехины, ударившиеся о бутылки и зеркала барной стойки. Пантера тоже больше не бежала — наклонив голову набок и сжав кулаки, медленно шла на него. Их отделяло метров пять.

Белый гравикар, подвешенный в воздухе в режиме «заземления», подкатил и стал так, чтобы заполнить промежуток между беглецом и преследователем. Передняя дверца открылась, из пикапа вышел Дарий Скилур. Сделав пару шагов, он перегородил собой дорогу пантере.

— Терциния! — в голосе личного секретаря Мануситхи чувствовалось нечто очень ядовитое. — Окажи мне любезность — оставь этого уважаемого господина в покое. Сегодня он никак не может попасть в ваши лапы. И вообще никогда… Объясни это его высочеству королевскому регенту.

— Уйди с дороги, Дарий! Не мешай мне выполнять задание.

— Ты можешь его выполнять, но после того, как мы с господином Гомером сядем в кар и умчимся отсюда. Я даже скажу тебе куда.

— Это интересно… И куда же?

— Видишь ли, господину Гомеру нужен корабль… Так что, скорей всего, на вторую королевскую верфь.

— Это идиотизм! — Пантера Терциния все еще не выглядела смирившейся. — У вас ничего не получится. Вторая верфь под личным контролем нашего Департамента.

— Вот именно поэтому… Ты же понимаешь, я не буду с тобой драться. Ты мне дорога как воплощенная ностальгия по прошлому… Но твои конченые сподвижники и сподвижницы, перекачанные спецнаркотиками — полная мразь…

— Ты ни черта в этом не смыслишь, Дарий. Ты был хорошим ученым когда-то, но не разведчиком и уж тем более не политиком. Зачем ты ввязываешься? Мануситха поручил?

— У нас у всех свои поручители. Верно, господин Гомер?

Гомер не ответил. Почему-то ему сейчас было жаль этих двоих. Может, они когда-то любили друг друга. А теперь были беспомощны перед прошлым. И каждый в глубине души понимал, что такая беспомощность ужасна. Любая беспомощность ужасна. И удивляясь тому, что вдруг возникло в его голове, Гомер сказал, обращаясь к пантере: