Ловушка во времени - Дворкин Девид (Дэвид) - Страница 7

Мориц махнул рукой кому-то, находившемуся позади Кирка. Одна из женщин, которая стояла у кровати в момент первого пробуждения капитана, вошла в холл и села за соседний столик. По знаку Морица она встала и присоединилась к ним, сев справа от Кирка.

– Это Калринд, – представил женщину Мориц. – Я попросил ее быть вашим учителем и за несколько дней научить вас всему необходимому. У меня много другой работы, Джеймс.

Клингон встал:

– Я думаю, Калринд убедит вас лучше, чем я. А мы с вами поговорим через несколько дней.

Мориц быстро направился к выходу.

– Итак, – произнесла Калринд, – я вижу знаменитого капитана Джеймса Кирка. Вы не можете себе представить, сколько молодых клингонов боготворят вас.

– Это неверное представление обо мне, – пробормотал Кирк.

Капитан был смущен, видя восхищение в глазах этой молодой женщины. Он предположил, что Калринд считается очень привлекательной. Да, она была привлекательна, если глядеть на нее глазами клингона. Но Кирк смотрел на нее как человек с планеты Земля. У Калринд были широкие скулы и густые брови. От женщины исходила какая-то опасная сила.

– Я думаю, что вы не представляете, насколько отличаетесь от клингонов моего времени.

– Почему? Я знаю это, капитан, из трех источников. Во-первых, у нас есть исторические видеозаписи того времени; во-вторых, в Империи еще много таких клингонов, которых вы знали; в-третьих, еще живы спасшиеся с «Маулера» Клант и несколько членов его команды.

Ах да, Клант! Какое интересное совпадение, что именно Клант и его несколько подчиненных, оставшихся в живых, были единственными существами из прошлого, единственными, как Кирк подозревал, кто мог действительно понять его мысли и взгляд на такую вещь, как политика.

– Знаете, капитан…

– Джим. Зовите меня Джимом, пожалуйста, – вопросил. Кирк.

Калринд счастливо улыбнулась. Капитан восхитился улыбкой, осветившей лицо клингонки и сделавшей его теплее и добрее. Такой же эффект произвела на Кирка улыбка Морица. Когда они улыбались, капитан забывал, что перед ним клингоны. Но широкая мягкая улыбка Калринд придала ее лицу не просто доброе выражение, но сделала его милым в полном смысле этого слова.

– Джим, мне очень приятно. Ваши земные имена мне всегда нравились больше наших. Как я уже сказала, прежде всего перемены в нас самих сделали возможным это Великое Примирение, которое мы называем Великим Миром. Некоторые историки утверждали, что изменения в нас носят неестественный характер и вызваны без нашего ведома органианами. Они пытались убедить в том, что органиане сгорали от нетерпения в ожидании, когда их пророчество сбудется, и решили форсировать события. Хотя сами органиане всегда отрицали это предположение. Таким образом, этой гипотезе нет доказательств. В любом случае, после Толианского инцидента мы стали такими, как сейчас, то есть похожими на вас.

– Мягкими и презренными, как бы сказали ваши предки, – уточнил Кирк. Калринд засмеялась:

– Да, точно. Мягкие и презренные. Мы называем себя «новыми клингонами», что звучит на нашем языке как «зи инган ху».

– Хорошо, я не стану пытаться имитировать ваше произношение, я буду называть вас «новые клингоны».

– Я предпочитаю, чтобы вы называли меня Калринд.

Кирк засмеялся и отвел глаза в сторону. Капитан был обеспокоен, почувствовав, что Калринд физически его привлекает. Он решительно переключил свое внимание с внешности женщины на ее слова.

– «Новые клингоны». Толианский инцидент. Вы используете эти термины, не задумываясь ни на секунду, потому что вы слышали их с детства. Но для меня все незнакомо, и это меня смущает.

Калринд кивнула:

– Конечно. Я не думала дразнить вас непонятными словами, и попытаюсь рассказать обо всем по порядку.

– Спасибо. Вы меня уже заинтриговали.

Калринд улыбнулась, а затем рассмеялась:

– Между прочим, как вы себя чувствуете физически?

Кирк сел и сконцентрировался на своем теле, на том, что он чувствовал, вернее, не чувствовал – боли не было.

– Удивительно хорошо, на самом деле хорошо. Хотя это странно. Я помню, как меня сильно отбросило к капитанскому мостику «Маулера» во время бури и ударило о какие-то приспособления, Я сильно ушибся. Думал, что у меня сломаны кости, порваны мускулы и множество внутренних ран. А сейчас я чувствую себя хорошо, даже лучше, чем обычно, – более энергичным, чем несколько дней назад.

Калринд снова улыбнулась:

– Это вовсе не странно, Джим. Это результат Великого Мира. Именно тогда ваши и наши ученые добровольно обменялись научными знаниями. Насколько я понимаю, от этого особенно выиграла сравнительная биология. Поэтому наша совместная медицинская технология в прошлом столетии продвигалась вперед с невероятной быстротой, и сейчас наши врачи без труда смогли вылечить вас.

Калринд наклонилась вперед и крепко сжала руку Кирка.

– Вы понимаете, Джим, – продолжила она с большей убедительностью, – это – то чудо, которого мы ждали от Великого Мира. Наша цивилизация полностью изменилась. Это самое важное событие в истории клингонов, и перемены должны быть сохранены.

Кирк чувствовал себя неуютно от прикосновения крепкой руки клингонки, сжавшей его запястье.

– Вы говорите так, опасаясь чего-то?

Калринд отпустила его руку и выпрямилась:

– Позже мы вернемся к этому. Мориц вам все объяснит.

Казалось, женщина была подавлена и немного грустна. Затем ее настроение снова изменилось. Калринд вскочила на ноги:

– Мы погрустим позже. А сейчас я собираюсь показать вам наш мир. Пойдемте.

Она наклонилась к Кирку, снова взяла его за руки и подняла с кресла.

– Вы такая же стремительная, как и ваши предки.

Калринд улыбнулась:

– «Космос убивает медлительных» – это древняя поговорка клингонов. Наши предки были не совсем никчемными.

– Мы говорим: «Время не ждет», а старые клингоны считали, что время разрушает.

Калринд кивнула:

– Это была непростительная гонка, и они ничего не прощали космосу. А теперь давайте двигаться. Я не люблю медлительных.

База была большой, но они успели увидеть и исследовать многое. Кирк нашел два основных отличия базы клингонов от Звездной Базы его времени. Второе было приятным. Первое – угнетающим: чуждая Кирку, неизвестная техника, которую он встречал во многих местах. Когда Калринд показала техническое производство, капитан был подавлен и поставлен в тупик тем, что увидел.

Наблюдая за группой техников, выполняющих какое-то задание, Кирк произнес:

– Вы знаете, я ожидал любого прогресса по сравнению с тем, что знал сто лет назад. Но не мог предположить, насколько велик скачок вперед. Я сбит с толку и не имею понятия, что делают эти люди, меня удивит, если я смогу выучить то, что вы знаете теперь, догнать вас. Если я вернусь к своему народу, мне вряд ли снова присвоят квалификацию командира корабля или какого-либо другого транспортного средства. Я буду исторической редкостью, кладом для историков, не больше.

– Кое-что осталось прежним, Джим, – успокоила Калринд. – Администрация, текучка – все то же. Ваши люди не изменились. – Она засмеялась:

– Мои – да, как вы сами уже знаете. Держу пари, что вы еще сможете быть полезны Звездному Флоту.

Кирк скорчил гримасу:

– Конторская работа. Прошло сто лет, и она настигла меня.

Второе, что приятно удивило капитана, – свобода передвижения для всех и всюду, за исключением территорий госпиталя и таких мест, как АЭС, где беззаботные и несведущие отдыхающие могли нанести большой вред. Туристы бродили повсюду.

– В мое время все было иначе, – не переставал изумляться Кирк. – Я сомневаюсь, что сто лет назад клингон мог так же свободно разгуливать по Звездной Базе. Думаю, что некоторые места были бы закрыты и для меня.

– Да, вы можете благодарить за это Великий Мир. Вы видите чудеса будущего. И не забывайте: мы только отдаленное поселение. Мы живем без удобств, по стандартам Клинзая. Вернувшись домой, вы увидите более дорогостоящее оборудование. Сюда мы получаем только остатки. Мы еще не так богаты, как Федерация. Такое поселение, как наше, должно довольствоваться тем, что может достать. Лучше всего находиться в пределах Клинзая или других центральных миров. Когда-нибудь я покажу вам сердце Империи, и тогда вы, действительно, будете поражены.