Бесценный дар (СИ) - Темень Натан - Страница 54

— Вот он! Мы спали в холле. Ночью он пробрался ко мне за ширму. Я не стала возражать, ведь всё равно обряд проводил бы он!

Человек в балахоне со сдавленным стоном сжал ладонями голову. Ещё один, стоящий у другого плоского камня, неожиданно съязвил:

— Это называется в целости и сохранности? У нас, оказывается, и девственницы не было?

Тот не ответил, покачиваясь на месте и обхватив руками голову.

— Я не пробирался к вам за ширму, сестра! — едва выговорил застывший в изумлении Евстахий. — Я спал! Спал у себя на диване!

— Тогда кто же был этот храбрец, что осмелился лишить нас девственности сестры Гонории? — ядовито спросил человек в балахоне. На лице его ясно было видно облегчение. Нет девицы, нет и обряда. И страшный гость уйдёт несолоно хлебавши.

Стоящие в круг у камней люди в балахонах в недоумении переглянулись.

Зато один из молодых людей в бандане внезапно глянул на другого и издал звук, похожий на хрюканье. Он скривился, сжав губы и едва удерживаясь от смеха. Его напарник густо покраснел.

— А куда бы ты делся, когда кругом все орут — пожар? — проворчал он, набычась и старательно отводя глаза от сестры Гонории. — Я и затаился за ширмой. Тётка не возражала. Откуда мне было знать, что она… что она девица!

— Девица, не девица, — оборвал исповедь молодого человека брат Альфред. — За неимением гербовой пишут на простой! Лежи смирно, женщина! — прикрикнул он, и одним движением расстегнул, наконец, ремень.

Сестра Гонория дёрнулась, рука его соскользнула у неё с живота, брат Альфред потерял равновесие и упал на камень, почти придавив фальшивую девственницу. При этом он едва не съехал с округлого бока валуна и свесился с камня. Широко открытые, холодные глаза брата уставились прямо на Астру.

Глава 37

Астра застыла на месте. Так вот почему кролики не убегают от змей. У них просто отказывают ноги. Невыносимо долго страшный человек смотрел на неё с высоты каменного алтаря. Потом губы его растянулись в улыбке.

Астра зажмурилась. Цепкая рука ухватила её за плечо. Её вытащили на свет, поставили на ноги и встряхнули. Она открыла глаза. Вокруг на плоских валунах исходили белым дымом маленькие чаши. У чаш стояли люди и смотрели на Астру расширенными глазами. Переливался в свете луны атлас широких балахонов.

— На ловца и зверь бежит, — тихо сказал брат Альфред. Коротко глянул на сестру Гонорию:

— Уходи, женщина. Ты больше не нужна.

Сестра Гонория, цепляясь за неровности камня, сползла с алтаря. Неловко шагнув к разбросанной по траве одежде, присела и принялась подбирать негнущимися пальцами смятое бельё.

Астра сглотнула. В горле щекотало от дыма и привкуса давешней сыроежки. Она глянула на расстёгнутый ремень стоящего перед ней человека и сказала:

— А я тоже не девушка!

— Ничего, — спокойно ответил Альфред, подталкивая её к алтарю. — Зато ты Астра.

Он подтолкнул ещё, и Астра потеряла равновесие, упав спиной на каменный бок алтаря. Она охнула. Лунный свет уже не горел так ярко над поляной, как в том сне, и не слепил глаза. Она моргнула, смахивая слёзы, машинально отметив, что луна уползла куда-то в сторону, и теперь виден лишь её серебряный краешек над окаёмкой сосен. Удар спиной о камень отдался во всём теле. После недавнего оцепенения, когда Астра не чуяла под собой ног, ощущения вернулись, и теперь она чувствовала всё. Все шишки и царапины, полученные вечером, напомнили о себе разом, словно сговорились.

— Ну что же вы, братья, — сказал у неё над ухом холодный, язвительный голос человека-призрака. — Продолжайте обряд. Осталось ещё несколько куплетов.

Он дёрнул Астру за пояс штанишек. Многострадальная ткань не выдержала, что-то треснуло, от штанишек отлетела пуговка и тихо звякнула о плоский валун. Альфред дёрнул опять, Астра извернулась, и пихнула его коленом в бок. Он деловито отвёл её коленку, и прижал ладонью.

Она услышала, как вскрикнула сестра Гонория. И тут же что-то тёмное, большое, с низким, яростным рыком мелькнуло мимо и обрушилось на брата Альфреда, сбив его с ног. Разом закричали люди в мантиях, сестра Гонория отползала в сторону, растеряв всё бельё. Магистр Евстахий ухватил её за руку и оттащил подальше.

Астра приподнялась на камне. По поляне ворочался клубок из тел, царапали по траве ботинки, мелькали локти, летела в стороны выдернутая трава. Магистры в атласных мантиях кричали на разные голоса, рычал и издавал невнятные, отрывистые звуки клубок, катающийся по земле. Возле дерущихся метался брат Базиль, тщетно пытаясь вклиниться в сплетённые тела и оттащить одного от другого.

Ворочающиеся по поляне перекатились, разбрасывая комья земли и пучки травы, и накрыли расстеленную салфетку с набором ритуальных ножей, не использованных Евстахием. Мелькнула рука, блеснул отсверком луны металл ножа. Коротко вскрикнул не то человек, не то зверь. Какое-то время сплетённые в борьбе тела ворочались, постепенно затихая. Потом куча распалась, и брат Альфред поднялся на ноги.

Он шумно дышал, покрытая потом грудь его под распахнувшейся, съехавшей на сторону курткой ходила ходуном, на жилистой шее вздулись вены. Он отёр ладонью лицо, перепачканное землёй и кровью из открывшихся царапин. Альфред откашлялся, вытер ладони о брюки. На земле сидел, мотая головой, брат Викентий. Бандану он потерял, и волосы его, коротко остриженные на висках, топорщились каштановым ёжиком на затылке.

Астра приподнялась на камне. Моргнула, смахивая слёзы. В первый момент ей показалось, что рядом с сидящим на заду и мотающим стриженой головой Викентием на земле лежит огромный лохматый пёс. В глазах расплылось, тёмная, бесформенная муть рассеялась, и Астра стала видеть ясно. На траве, зажав ладонью живот, лежал полицейский Федька. Из-под пальцев, пятная синюю форменную рубашку, расползалось тёмное, быстро увеличивающееся пятно.

— Святые угодники! — хрипло сказал кто-то, и все повернулись в сторону говорившего. Там стоял на коленях очнувшийся магистр Митрофан. Он водил ладонями по вымазанному в земле, потерявшему всякий вид пятнистому балахону и глядел на окровавленного полицейского. — Не может быть. Это не я!

Он опустил глаза на валяющийся на земле нож и содрогнулся.

— Очнитесь, Митрофан, это не вы сделали! — резко отозвался Высший магистр Никодим. Он повернулся к брату Альфреду — А вот вы, любезный, ответите за всё! Нападение на полицейского — это вам не козлов резать!

Астра соскочила с алтаря и подбежала к Федьке. Она упала рядом с ним на колени и попыталась перевернуть полицейского на спину. Он оказался очень тяжёлым, и она только повернула ему голову, чтобы взглянуть в лицо. Глаза его были закрыты, сквозь судорожно сжатые зубы прорывалось хриплое дыхание.

— Он жив, — коротко ответил брат Альфред, глядя на склонившуюся над полицейским Астру.

— Он первый начал, — пробормотал брат Викентий. Он поднялся с земли, подошёл к своему наставнику, и тоже стал глядеть на Астру. — Кто его знал, что это за тип? Я вообще сначала подумал…

— Молчи, непосвящённый, — резко сказал Альфред, и Викентий поперхнулся словом.

Брат Базиль повёл взглядом по заволновавшимся магистрам. Рука его словно невзначай полезла за пазуху, и люди в балахонах притихли. Травяная смесь в чашках почти догорела, белёсый дымок вяло поднимался в воздух, растекаясь тонкими струйками и пропадая в неярком лунном свете.

Астра встала, неторопливо отряхнула штанишки, одёрнула курточку. Шагнула к наблюдавшим за ней людям в чёрной коже. Глядя в глаза Альфреду, размахнулась и со всей силы хлопнула ему ладонью по лицу. Рука мгновенно онемела, пальцы заныли. На щеке брата появился белый отпечаток ладони.

— Гад! — с тихой яростью сказала Астра. Ей уже не было страшно. — Чтоб тебе сдохнуть!

Брат Альфред потёр щёку. Отпечаток руки медленно покраснел, на коже налились багровыми каплями следы кончиков пальцев.

— Ты ещё не поняла, Астра, что гибель ждёт нас всех? И скорее, чем ты думаешь?