Королевский тюльпан. Дилогия (СИ) - Лебедева Ива - Страница 58

— До этого вечера я не слышала даже про Криллэ без башни.

— А это совсем недавняя история, не с таким хорошим концом. Был парнишка-простолюдин, получивший это имя в детстве и решивший его оправдать. Пошел в королевские солдаты, заработал офицерские погоны и дворянство, попал в гвардию. В тот год, когда все случилось, он был в чине капитана и охранял королевский арсенал рядом с дворцом. Настал День Свободы, дворец пал, а этот Криллэ все еще удерживал свой объект. Ему предлагали сдаться, он отвечал, что с поста его может снять или маршал гвардии, или король. Маршал благополучно сбежал, а когда ему показали голову короля, Криллэ ответил, что теперь тот точно не может отдать ему приказ, и продолжал сражаться. Когда же у него не осталось людей — они не погибли, а разбежались, — просто взорвал арсенал. Я этот треск запомнил на всю жизнь. Среди прочего рухнула и коронационная башня, в которой принцы становились королями по-настоящему.

— Им подгоняли корону по размеру головы? — уточнила я, слегка поеживаясь от героических картин, промелькнувших в моем сознании.

— Нет, корону надевали в коронационном зале. В этой башне происходило что-то более важное, после чего короли могли выращивать цветы, их не касаясь. Твой мальчишка в этой башне не бывал точно. Ну вот, теперь ты поняла? Я — Криллэ, который делает то, чего от него не требуют. Короче, как ты говоришь — слабоумие и отвага…

— Что не помешало тебе возглавить местных воров, — усмехнулась я.

— Может, и помогло. Я легко дошел до лейтенанта при капитане, узнал, что другой капитан проиграл деньги и хочет свалить вину на мальчишку-гонца. Я при всех назвал его клинок бесчестным, суд приговорил нас к поединку, я его повалил и щекотал ножом, пока он не сказал правду. Потом были выборы, два кандидата крысились друг на друга и подговорили голосовать за меня. Да, славная была история.

— Ну, это «во-первых», — напомнила я, — а во-вторых?

— А во-вторых, — сказал Лирэн с насмешливой улыбкой, — у меня есть для тебя одно интересное предложение.

И он посмотрел на диванчик.

Это что за сюрпризы? «Кто девушку ужинает, тот ее и?..» Пусть выразится ясней, тогда я решу, с чего начать — с короткого вводного словесного курса насчет непристойных предложений или сразу с пощечины.

Между тем Лирэн подошел к диванчику, поднял свою черную маску и протянул мне мою.

— Надень. Без нее здесь можно находиться только в кабинете.

— Мы уходим? — удивленно спросила я.

— Мы же еще не доели. Мы будем танцевать.

— Я не умею, — ответила я, практически не чувствуя себя врушкой.

О местных танцах я не имела даже теоретического представления.

— Здесь не умеют все, — улыбнулся Лирэн. — Мы будем умело делать вид.

Уф-ф, кто девушку ужинает, тот ее всего лишь танцует. Но я пока не сдавалась.

— Разве мы пришли сюда не для того, чтобы спрятаться за дверью, где нас не заметят?

— Когда заперлись мужчины, у них важный деловой разговор, они что-то задумывают на будущее или делят добычу. А вот надолго запереться с женщиной — это всегда немного подозрительно.

Вот свинская мужская зараза!

— Разве с женщиной запираются не для этого? — теперь на диван указала уже я.

Лирэн покачал головой.

— Вот именно «это» происходит быстрее всего. А вот парочка, которая ест, выходит, танцует и возвращается, — наименее подозрительная. Пошли кружиться! Пусть думают, что я шепчу о любви, а я буду рассказывать о лепесточниках.

— Хм… — мой скептицизм рос, как бешеный бамбук в каком-нибудь китайском лесу, — ну, пошли… Только предупреждаю: если оттопчу ноги — не жалуйся.

На самом деле, это было, конечно, преувеличение. Уж что-что, а танцевать я любила и умела. Только вот современные танцы. Менуэты, мазурки или, того хуже, Марлезонский балет — это не ко мне.

Зал, в который мы спустились по узкой лестнице с затейливыми резными перилами, оптимизма не внушал. Такое впечатление, что в борделе попытались устроить Версаль. То есть поверх несколько выцветших бордовых обоев навертели белых занавесей, поставили мраморные статуи по углам, зеркала прилепили на каждое оставшееся пустым место. И завитушки, завитушки с позолотой.

Ну и паркет, натертый до зеркального же блеска. Вот паркет был единственным, что хоть как-то меня утешило — в темном полированном дереве смутно отражались светлые платья вычурно изогнувшихся дам и белые панталоны кавалеров, делая пол похожим на старый пруд с лебедями.

— Я эту тоску точно танцевать не хочу. — Лицо само по себе сморщилось от особенно заунывного пассажа местной скрипки.

М-да? Это называется «развлечения аристократии»? В кино про трех мушкетеров и то веселее выглядело…

— Вам не по душе высокий стиль танца лучших королевских балетмейстеров? — с какой-то стати развеселился Лирэн и так на меня глянул, что с ходу захотелось либо укусить его за нос, чтоб не задирал, либо еще какую каверзу совершить.

— Тоска, — вздохнула я, отчаянно давя в себе мелкую хулиганку.

Не ко времени она проснулась и не к месту. Мы тут прячемся, вообще-то.

— Имеете что предложить? — вдруг хитро сощурился пакостный маршал местных воров.

Ну, точно жулик с Привоза из какой-нибудь колоритной одесской постановки.

— А можно? — Соблазн неожиданно оказался велик.

Ну правда, меня как следует и по маковку задолбала звериная серьезность происходящих вокруг событий. Сдохнуть можно, так все вокруг мрачно, пафосно и вообще паршиво.

— Нужно, — отозвался прожженный преступник, одарив меня клыкастой усмешкой.

Зубы у Лирэна были отличные, белые, ровные, а вот клыки чуть длинноваты, выступали за ровную линию резцов, придавая улыбке слегка диковатый и опасный вид. И почему-то именно этим он выбил мне пробки совсем к фигам тюльпаньим.

— Тогда нам нужна музыка повеселее. Эти заунывные стенания можно как-то поправить? — Я кивнула на спрятанных за драпировкой музыкантов.

Там точно была скрипка, что-то ударное, а также парочка трубачей. И еще кто-то с чем-то незнакомым, но явно музыкальным.

— Были бы деньги, сыграют хоть танец дикарей из-за моря, — заверил Лирэн и ненадолго оставил меня на нижней ступеньке лестницы, скользнув в сторону музыкантов.

— А давай, — шепнула я ему вслед и тихо рассмеялась.

Кажется, вино, которым мы запивали нехитрую закуску, было немного более пьянящим, чем я сначала подумала.

— Серьезно? — Парень обернулся и глянул на меня еще заинтересованнее, хотя, казалось бы, куда уже. — Может, вообще что-то из латинейских колоний за морем? Южных таких? Они горячие ребята.

Быстренькая ревизия слегка хмельного разума высветила где-то в путанице извилин мысль, что это, должно быть, похоже на южноамериканские мотивы типа самбы, румбы и прочей сальсы. А что? Пропадать, так с музыкой. Тем более что пропадать я как раз не собираюсь, я вообще не я, а просто слегка пьяная женщина, решившая устроить оргию в духе прежней династии и «преодолеть соблазн».

А если кто вякнет, что при дворе не танцевали таких разнузданных танцев… ха! Пусть докажут! Может, я бывшая горничная страшно тайного клуба королевы, в котором фрейлины ее величества развлекались ламбадой?

Ну-у-у… ровно через полминуты выяснилось, что я в чем-то была права. Ключевое слово тут «в чем-то». Потому что ни одному латиноамериканцу и в кошмарном сне не приснится то, что заиграли местные виртуозы звуков и нот. А вот про ламбаду — это была пророческая мысль. Если, конечно, бывает ламбада под африканские завывания и барабаны в ритме польки.

— Я видел, как это танцуют! — довольно бодро заявил вернувшийся из-за драпировки Лирэн, с поистине великолепным самообладанием игнорируя возмущенные возгласы остальных танцоров.

Глаза у маршала воров подозрительно блестели и я начала подозревать, что хмельное вино оказалось немножко слишком не для меня одной. Хотя вроде он местный крепкий мужик и наверняка завсегдатай кабаков и прочих злачных мест. С чего бы так разобрало-то?

Но вот на два метра он от меня отскочил совершенно зря. И принял позу токующего павлина с оттопыренным хвостом тоже не слишком удачно. Во всяком случае, я не выдержала и захихикала. А Лирэн в ответ сделал возмущенный прищур котика.