Последний сын - Андреев Алексей - Страница 31

— Мы изучали вашу историю и, знаете, не нашли документа о том, что вам разрешено иметь детей. Его у вас не было.

— Не было, — согласился Телль.

После того, как его брак с Финой зарегистрировали, им приходило предписание сдать анализы и пройти медосмотры. Фина сразу разорвала его, сказав, что не станет жить так, как от нее хотят.

— Слуховой аппарат вы не нашли? — словно напоследок спросил инспектор.

— Нет.

— Вот вам последнее предписание с датой проверки исполнения, — протянув Теллю документ, решительно сказал старший инспектор.

— Почтой пришлете.

Телль сунул руки в карманы и вышел из кабинета, чувствуя, как на него наваливается молчание старшего инспектора.

***

Почтальон в сопровождении коменданта дома принес предписание через два дня. Едва Телль, собравшись на работу, открыл дверь квартиры, ему протянули конверт с печатью инспекции Нацдетства.

— Вам документ, — сказал почтальон. — Подпишитесь за получение.

Из-за Телля выглянула Фина. Она сразу столкнулась с недовольным взглядом коменданта.

— Сейчас, за ручкой схожу, — сообразил Телль.

Он хотел уже шагнуть обратно в квартиру, но почтальон быстро вытащил из сумки авторучку и снял с нее колпачок.

— Возьмите, — сказал он.

От грохота двери за спиной Телль вздрогнул. Он оглянулся — Фины не было, а на половике белела пыль штукатурки. Комендант с захлопнувшейся двери не сводил глаз. Почтальон тем временем проверил авторучку на какой-то бумажке.

Тишина после грохота была невыносима. Она давила отовсюду. Чтобы вырваться, Теллю пришлось взять авторучку и расписаться. Его сразу отпустило.

— Спасибо, — забрав авторучку, почтальон положил в руку Телля конверт.

Тишина рассеялась. Телль услышал легкие шаги почтальона вниз по лестнице.

— Скажи жене, чтобы не хлопала так, — лениво произнес комендант, показав пальцем на дверь. — Штукатурка слетит — за ремонт сниму с вас.

Дождавшись, пока тот уйдет, Телль спрятал письмо в карман пиджака и тихо постучал в дверь. Фина не отозвалась.

— Они ушли, — шепнул Телль.

Фина не отвечала. Он постучал еще раз. Фина вышла. Не обращая внимания на мужа, она стала спускаться по лестнице. Телль закрыл брошенную женой дверь и догнал Фину. Он хотел взять ее за руку, но жена сложила ладонь в кулак, крепко прижав его туловищу.

— Я на работу опаздываю, — холодно бросила Фина.

— Пока не опаздываем, — сказал Телль.

Выходя с женой на работу, обычно он открывал дверь подъезда. Сейчас Фина нажала кнопку замка сама.

— Ты же видела: они нас просто подловили, — наконец поравнялся с ней Телль.

Фина остановилась.

— Дело не в них. Зачем ты взял это письмо?

Телль тронул ее руку. Ему хотелось, чтобы они пошли вместе, но Фина не шелохнулась. Тогда он тоже остановился, спрятав ладонь в карман.

— Сейчас не брать уже было нельзя. К тому же, там ведь сроки написаны. Мы хоть их узнаем.

Выслушав мужа, Фина продолжила путь. Телль шагал следом за ней. Так они дошли до угла, где дальше Фине нужно было прямо через перекресток, а Теллю — налево. Он остановился в ожидании своего сигнала светофора. На то, что сейчас жена скажет ему, как обычно на этом месте, "до вечера", Телль не надеялся. Действительно — Фина не повернула головы. Телль с грустью смотрел, как она переходит проезжую часть.

Но даже с таким настроением Фины ее присутствие рядом делало Телля сильнее. Теперь же он остался один с этим письмом. Письмо росло, оно уже было больше кармана, в котором лежало. Скоро оно станет больше самого Телля, заполнив все вокруг.

***

Чтобы забыть о письме, да и об остальном, всю дорогу до проходной Телль пел. Он пел про себя, даже не шевеля губами. Мелодии и слова наполняли его голову, не оставляя места ничему другому. Голова гудела от песен, голоса здоровавшихся с ним рабочих доносились словно издалека, а сам Телль отвечал им, как будто откуда-то со стороны.

Зайдя в туалет, он открыл кран умывальника, набрал в ладони воды и опустил в них лицо. Голова начала остывать, Телль почувствовал привычный металлический запах. Оставив этот запах на полотенце, Телль стал переодеваться. Снимая пиджак, он зацепил конверт во внутреннем кармане.

Письмо вернулось. Оно снова стало расти. Телль, беспомощно оглядевшись и не найдя поддержки, подумал о Фине. Вдруг до него дошло, что жена сейчас тоже переживает из-за письма. Теллю в эти минуты даже легче: он может открыть его, прочесть — и все станет ясно. Тревога уйдет, он будет знать, сколько у них времени, как надо действовать. А Фина узнает это только вечером, до которого еще — Телль посмотрел на свисающий над выходом из цеха циферблат — целый рабочий день. Девять часов ей не находить себе места, думая о письме, о сыне, о том, что предстоит сделать!

Телль решил: только с Финой он откроет конверт.

— Нам осталось всего девять часов, родная. Мы встретимся и все узнаем, — тихо сказал он.

Весь день Телль разговаривал с женой, успокаивал ее, просил подождать, считал каждый час до конца смены. В перерыв он пошел к начцеха, пока тот был в столовой, взял на столе телефонный аппарат и стал набирать номер, который Фина ему когда-то вышила на платке на всякий случай. После первых цифр в трубке все время шли гудки, но Телль упрямо крутил диск, смахивая рукавом стекающие на брови капли пота. Он несколько раз проверял номер на платке, смотрел — в порядке ли сам телефон. Все было правильно, все работало, однако номер почему-то никак не набирался.

— Ага! Кому звонишь, Тридцатый?

От голоса сзади Телль вздрогнул. Он оглянулся — в двери стоял, уперев руки в бока, довольный мастер.

— На работу жене? — чуть улыбаясь, мастер пристально смотрел на Телля. — Отсюда ты только по заводу можешь позвонить.

Телль поднялся со стола начцеха, положил трубку и направился из кабинета, сопровождаемый взглядом мастера.

— А я смотрю, тебя нет нигде. Пошел искать, — слышал Телль за спиной всю дорогу. — Тут старые телефоны. В главном корпусе в приемной — новый, и в сбыте. Там кнопки на них. Когда разрешат телефоны дома, я с кнопками поставлю. Мне нравится — удобно.

Вернувшись на свое место, Телль бросил взгляд на циферблат над выходом. Оставалось еще четыре часа.

— Меньше половины, — удовлетворенно произнес Телль.

Чем ближе был конец смены, тем чаще он смотрел на часы.

— Скоро, уже совсем скоро, родная.

Последний час тянулся бесконечно. Телль чувствовал, что устал от ожидания, но сигнал о конце смены должен придать ему сил.

— Помнишь, как мы первый раз договорились встретиться? Пошел дождь, ты подумала, что я не приду. Зонта у тебя не было, и ты сидела на работе. А я пришел. Я тогда ждал часа три или четыре. И ты пришла. Сегодня тебе пришлось ждать больше…

— Что ты там шепчешь? — раздался над самым ухом голос мастера.

Телль повернулся к нему. За головой мастера были видны часы. Оставались минуты, и если б не мастер, Телль мог бы уже пойти в раздевалку.

— Ты весь день — мне уж все сказали — смотришь на часы и разговариваешь. С часами что ль?

— Да. С телефоном ведь не получилось.

Мастер усмехнулся.

Когда он подходил к двери своей комнаты, Тридцатый пронесся мимо него к раздевалке. Но сигнала об окончании работы мастер не слышал. Он посмотрел на часы — до завершения смены были еще две минуты. Мастер хмыкнул, подумав, что ни слова не скажет, если сейчас Тридцатый нарвется на начцеха и получит хорошую взбучку.

***

Фина ждала Телля с работы у подъезда. Он заметил жену сразу, как только вывернул на свою улицу. Стоя так, чтобы Ханнес не мог видеть ее из окна, Фина смотрела на приближавшегося мужа.

— Давно тут? — спросил Телль.

Наконец-то он рядом с Финой, и она ждала его.

— Я не знаю… Кажется, нет, — чуть пожала плечами Фина.

Радость мужа, о причинах которой ей размышлять было некогда, показалась Фине неуместной.

— Ты письмо читал? — спросила она, внимательно глядя на Телля. — Я весь день думала об этом письме. Ты не открывал его?