Купленная. Доминация (СИ) - Владон Евгения - Страница 131

Естественно, я не останавливался уже буквально в тебя вбиваясь, нещадно, жестко, до подхлестывающих и будоражащих слух громких звуков-шлепков, до сладкой боли в яйцах при каждом ударе о твои упругие ягодицы и, конечно же, до твоих задыхающихся криков. Да, моя Стрекоза, именно так и е*ут, по-настоящему, пока твой рассудок окончательно не порвет и тебя саму не выгнет в моих чуть дрожащих от перенапряжения объятиях. И то, мне придется прерваться, потому что ты вытолкнешь из себя мой член в буквальном смысле этого слова, а меня в тот момент едва самого не накроет преждевременной эякуляцией. Уж что-что, а спутать струйный оргазм от обычного просто нереально, особенно в тот момент, когда он начинается. Когда одна из внутренних мышц влагалища вздувается очень твердой и крупной шишкой, тут же выпихивая из себя все "лишнее", и практически сразу же оттуда начинает бить эякулярной струей, сила и объем которой зависит только от индивидуальных особенностей женского организма.

Так что ты меня облила, можно сказать, как раз тогда, когда я приятно ошалел и вовремя подхватил твое забившееся в конвульсиях тело.

— Моя умничка… Хорошая девочка… — меня и самого в тот момент пробрало одуряющей эйфорией, до сладкой подкожной дрожи и ментоловой волны, накрывшей от затылка и до копчика умопомрачительным приступом то ли ментального, то ли физического экстаза. По сути, это как ловить оргазм своего партнера. Так что я не просто словил твой, а чуть сам от него не двинулся черепушкой, прижимаясь все еще эрегированным членом и мошонкой к твоей кончающей пи*денке, пока она спускала на меня постепенно ослабевающими и сходящими на нет струйками. И даже когда они полностью прекратились, тебя все еще продолжало бить неслабыми конвульсиями во истину очень бурного и затяжного оргазма. А меня при этом не переставая крыли новые приступы разрастающихся аппетитов от только что распробовавших очень ценное блюдо моих персональных внутренних демонов.

Может от того я тогда и не удержался, снова впившись в твой ошалевший ротик ненасытным поцелуем, пока ты ловила последние судороги запредельной разрядки, и которые я не преминул подхлестнуть дополнительной стимуляцией со своей стороны — своей непомерной жадностью и собственной неудовлетворенностью. Тем более входить в кончающую киску, это, я вам скажу, такой крышесносный кайф. Особенно когда головкой проталкиваешься между тугими стеночками вагины с огрубевшей ребристой поверхностью, стискивающей твой член очень и очень сильными тисками. Будто прорываешься в девственное лоно еще никем не исследованное, но зато какое влажное и скользкое, еще и обсасывающее весь твой фаллос весьма осязаемыми спазмами. Тут уж запросто можно и рассудком двинуться, и с катушек съехать. Хотя меня от последнего почти пронесло.

Я зверел сейчас немного от другого. Я все еще хотел тебя трахать и куда сильнее, чем до этого, уже мечтая вспороть тебя буквально собственным членом до самого сердца. Или хотя бы дотянуться до сердечной мышцы, чтобы ты прочувствовала ею мои бешеные удары.

В этот раз хватило еще меньше времени, наверное, и полминуты не прошло, как ты опять меня вытолкнула и опять бурно излилась на мой живот с таким видом и ненормальными конвульсиями, будто собралась уже вот-вот испустить дух. Так что мне пришлось подхватить тебя на руки и все еще извивающуюся и дергающуюся перенести к ближайшей тахте секционного мягкого уголка.

Кажется, в те секунды ты впервые посмотрела меня почти осмысленным взглядом при чем не пойми с какими именно эмоциями. Прочесть в эти мгновения в твоем одурманенном чистейшим экстазом взгляде хоть что-то, кроме самого экстаза, наверное, было попросту нереально. Но ты ведь смотрела прямо мне в лицо и видела перед собой меня, хотя могла закрыть глаза в любой момент и ловить свой сладкий кайф дальше без мешающей для этого картинки с моим "пугающим" образом доведенного до полного помешательства психопата. Правда ты так на меня несколько раз уже глядела, еще когда трахала своим ротиком мне член у кресла, и когда я развернул тебя у окна лицом на себя. Разве что длились те моменты совсем недолго. А теперь…

Теперь, в моей голове вдруг что-то переключилось, хотя я все равно пребывал не в том состоянии, чтобы здраво оценивать или понимать все происходящие со мной изменения. При любом раскладе, я продолжал ходить по смертельно-опасной грани собственного безумия. Я не мог не перестать тебя хотеть и тем более сейчас, когда ты сама, собственными "стараниями" толкала меня к очередному приступу едва контролируемого экшена. Ты словно сама отдала мне в руки все козыри со всеми ответными ходами, просто принимая мои последующие атаки с летальными ударами, как за должное или неизбежное и… конечно же, с этой блаженной, но очень-очень слабой улыбочкой святой грешницы на губах. Тут уж действительно в конец чокнешься, поскольку так и не поймешь, кто же из вас двоих на самом деле выиграл в этой уж чересчур неравной схватке.

Только сейчас мне было уже на все наплевать. Сейчас мой мозг, да и все тело в особенности, долбило лишь одной навязчивой одержимостью — украсть тебя у этого гребаного мира, мою и только мою девочку. Привязать к себе настолько крепко и глубоко, чтобы даже не могла дышать без меня. Чтобы чужие прикосновения вызывали в тебе острую неприязнь и отторжение, а от моих, как от условных рефлексов (и прямо как сейчас), мгновенно включалась лишь нужная и только правильная на меня реакция. Хотеть МЕНЯ. Ждать МЕНЯ. Мечтать умереть или лишиться здравого рассудка под МОИМИ руками и МОИМ членом.

Хотя, скорей всего, на грани острого помешательства в те моменты находился именно я. Заполучить тебя всю, буквально держать в своих руках, дуреть от ощущений на своей коже при прикосновениях к тебе и от твоего одурманенного взгляда… Я не знаю, как от такого можно не сойти с ума. От ТЕБЯ. От моего персонального сладкого сумасшествия.

Может поэтому я и не хотел никуда спешить, растягивая это неземное удовольствие до бесконечности или, пытаясь как-то остановить время. Наслаждаясь моей девочкой по праву единоличного победителя — твоим восхитительным телом, твоим неуемным возбуждением, вызванным лишь моими стараниями — моими ласкающими тебя ладонями, моим ртом, языком и членом. Я и уложил тебя на тахту, чтобы с полной отдачей и без лишнего для нас двоих дискомфорта именно сытиться тобою. Буквально. Каждым сантиметром твоей чувствительной кожи, каждым твоим ответным всхлипом-стоном и несдержанной подо мною дрожью на мои откровенные поцелуи и бесстыжие ласки. Да и не могла ты как-то по-другому сейчас реагировать на меня.

Я уже почти довел тебя до грани. Теперь тебе только и оставалось, как принимать мои пытки в должном на то положении — в качестве моей любимой и окончательно сдавшейся перед своим победителем жертвы. Выгибаясь, подставляясь и цепляясь дрожащими пальцами в собственного палача-растлителя, пока он расписывал языком по твоему воспаленному телу своими привораживающими рунами-заклятиями и пока оставлял на твоей кожей своими пальцами несводимые следы своего порочного греха.

Ты и терпела через немогу, только потому, что не могла ничего теперь предпринять, поскольку не имела для этого ни собственных на то прав, ни каких-либо физических сил. Только постанывать и извиваться, мечтая, как одуревшая до истерики извращенка заполучить мой член и еще один мощный оргазм. Разве что не молила об этом вслух, хотя и порывалась, несколько раз, особенно после моих долгих истязаний над твоей грудью, а потом еще более невыносимой пытки над киской. Я растер языком, губами и даже зубами, наверное, каждый миллиметр на твоих и без того воспаленных грудках и, в особенности, сосках в то время, как ты так и норовила прижаться к моему животу лобком или даже поймать своей пи*денкой головку моего фаллоса. Само собой, неизбежный контрольный я приберег напоследок, прижав тебя крепче попой к тахте и накрыв твою киску горячим вакуумом своего бесстыжего рта. Тогда тебе и пришлось почти что окончательно сдаться, едва не теряя сознание и не срывая голос от участившихся и усилившихся криков. Тем более, что останавливаться я не намеревался очень долго, с особым садизмом трахая твою вульву языком, обжигающими засосами и растирая клитор извращенными ласками до тех пор, пока ты не кончила в третий раз, хотя и не так, как два первых.