Купленная. Доминация (СИ) - Владон Евгения - Страница 130

Нет, моя радость. Я заставлю тебя это сделать вслух и прямо сейчас. Тем более, что ничто мне в этом не препятствует. Снова подняться, снова накрыть тебя всю собой, впечатывая в свое тело спиной и в этот раз прижимая свой перевозбужденный член к твоей горячей промежности, тут же скользнув чувствительной головкой по очень мокрой от моей слюны и твоих интимных соков киске. И затрясло тебя от этих ощущений не менее сильно, чем от развратных ласк моего языка. Даже поддалась на меня назад по собственному наитию, будто попыталась поймать его тугими тисками своей изнывающей вагины.

Нет и еще раз нет, мое солнце. Это будет немного по-другому.

— А теперь проси… — я словно и сам одурел от звериного рычания собственного голоса, когда опалил им твое и без того раскрасневшееся ушко. — Умоляй, чтобы я тебя вые*ал… Только по-настоящему… Со всей искренностью испытываемых тобою желаний.

Похоже, я сам не верил в то, что говорил или тому, что это был я, поскольку сам находился на грани, пока растирал тебе киску членом и усиливал стимуляцию нашего обоюдного безумия бесстыдной лаской пальцев по твоему клитору, одновременно придерживая тебя за горло под скулами и подбородком второй рукой. Естественно, в таком положении и в убийственном состоянии одержимой мною сучки, ты ничего не соображала и не понимала. Только беспомощно всхлипывала и начинала усиленно дрожать, если я задевал самые чувствительные точки или принимался намеренно их распалять.

— Пожалуйста-а… — едва слышным шепотом, едва не срываясь до плача…

Да. Именно так. Сумасшедшим разрядом по моим перетянутым нервам, зудящей от парализующего онемения коже и едва не взрывающейся головке члена…

— Бл*дь. Умоляй. Чтобы я это слышал.

— Прошу… Пожа… — жалобный всхлип, на грани почти подступившей истерики…

Тебя трясет еще сильнее, потому что нажим моих пальцев чересчур болезненный, чтобы дать тебе кончить, но от этого ничуть не умаляющий испытываемых тобою ощущений запредельного возбуждения.

— Что, пожалуйста? Что ты, бл*дь, от меня хочешь? — я зверею еще больше, поскольку сам не в состоянии этого терпеть. Уже почти тебя трахать, но все еще не так, как мне хочется.

— Трахни меня. Умоляю.

— Боюсь, трахни — это совершенно не то слово. Мне нужна точная конкретика. Что именно ты хочешь, чтобы я с тобой сделал?

Ох, как ты взвилась и заскулила, когда я скользнул пальцами по всей вагине и загнал средний в интенсивно спускающее влагалище. Если я уже умудрился смазать о твою киску свой член пока им растирал всю промежность и клитор, что будет, когда я всажу его по самые яйца прямо в пи*ду? Точно потечет по мошонке.

— Вые*би меня… Умоляю. Я хочу, чтобы ты меня вые*ал…

А уж после таких слов, еще и срывающимся в скулящий стон голоском, не то что крышу способно сорвать в один дожим чужого сладкого всхлипа, но и буквально довести до бурной эякуляции. Даже не знаю, как в тот момент не кончил, тем более после оглушительного удара в голову, расплескавшего кровавыми пятнами перед полуослепшими глазами вырвавшегося на волю безумия. Кажется, на первых порах я почти ничего не почувствовал, если бы не вжался со всей дури в твою киску своей мошней в момент вспарывающего погружения на всю длину члена в твое на удивление тугое лоно. Вскрикнула ты тогда почти в унисон с моим хриплым выдохом, заскользив по стеклу трясущимися ладошками и интуитивно прогибаясь в спине, будто собираясь в ближайшие секунды от меня сбежать.

Да, конечно, размечталась. Особенно после того, как я сделал пару грубых толчков, наконец-то ощутив головкой пениса умопомрачительную глубину бархатных стенок влагалища, еще и постоянно спускающих… бл*дь. После чего озверел окончательно, тоже уперевшись ладонью о стекло рядом с твоими дрожащими пальчиками, второй рукой насильно разворачивая твое перекошенное от сумасшедшего перевозбуждения личико к своему лицу, чтобы тут же впиться сминающим поцелуем в твои стонущие губки.

А вот это уже все. Полный и только обоюдный блэкаут. Когда за пределами нас двоих больше ничего и никого не существует, даже россыпи живых огней ночного города за огромными окнами. Вообще ничего. Пустота, вакуум, черная дыра. И только мы одни (или уже одно целое), в ее черном сердце, подобно его единственной бьющейся мышце, пульсирующей в унисон нашего общего сумасшествия. Прорастая друг в друга, сливаясь клетками тел и сущностей все глубже и неразрывней при каждом последующем толчке, ударе, несдержанном стоне…

Я уже и сам не понимал, как и где именно тебя трахал. Казалось, везде, где только можно и невозможно — в рот, в пи*ду, по всей поверхности кожи и под кожей, а мне все было мало. Мне хотелось проникнуть еще дальше, туда, куда еще никто не добирался (особенно мой отец) и никогда не сможет добраться, кроме меня. Не удивительно, что от такого напряжения во всем теле и чуть ли не бешеных толчков членом, я взмок практически моментально. Буквально в тебя вбиваться, одновременно сдерживаясь, чтобы, не дай бог, не кончить не в самый подходящий для этого момент, для такого во истину нужна нечеловеческая выдержка. Да еще и трахать языком твой рот. Похоже, я немного переоценил свои силы. Но остановиться все равно уже не мог. Тем более, когда вбирал твои усилившиеся стоны и эрогенную тряску практически всей своей кожей, а охренительные сокращения-сжатия тугих стеночек бархатного влагалища всем своим членом и вздувшейся до своих возможных пределов головкой. А как из тебя текло по моим яйцам… бл*дь…

Когда дрожь в твоих коленках (да и почти во всем теле тоже) ощутимо усилилась, и ты даже перестала отвечать на мой насилующий поцелуй, все чаще и чаще задерживая дыхание со стонами, прекращая мне подмахивать и явно теряясь в пространстве, тогда и мне пришлось на ходу переосмыслить эту ненормальную ситуацию. Я вытащил из тебя член, хотя ты при этом не до конца поняла, что произошло и почему тебе стало так резко прохладно, а потом и вовсе прервала все физические связи с окружающей реальностью. Мне пришлось развернуть тебя к себе лицом, подтолкнув еще ближе к окну и прижав спиной к массивной колонне межоконных перегородок, после чего присесть на корточки, чтобы снять с твоих почти парализованных ступней совершенно неудобные для таких экстремальных подвигов туфли. Не представляю, как за все это время ты умудрилась не подвернуть ноги и не упасть. Ты же сама была не своя, а сейчас так и подавно ни черта не соображала, интуитивно цепляясь за мои плечи и продолжая ненамеренно вздрагивать при каждом моем к тебе прикосновении и тех разрядов предоргазменной эйфории, которые все еще тебя не отпускали. Может только немного и, то ненадолго, пришла в себя, когда я снова встал, снова над тобой нависнув, припечатывая собой к теплому граниту колонны. В очередной сумасшедший момент, когда с одержимостью озабоченного психопата во взгляде полуослепших глаз вперился в твои распахнутые во всю ширь глазки с частично отсутствующим в этом мире взором. Но тебя затрясло еще до того, как я раздвинул твои ощутимо ослабевшие бедра своей ногой и уже секунды через две опять ввел в тебя свой член. Хотя поиметь тебя хотелось в очень большом количестве всевозможных поз, и чтобы в каждой из них ты очень бурно кончала, учитывая, сколько раз я рисовал все эти красочные картинки в своем извращенном воображении.

Правда не знаю, чего я сейчас жаждал больше всего — измучить тебя забойным трахом, прерываясь всякий раз перед тем, как ты вот-вот кончишь или наоборот, довести до обморока бесконечным счетом циклических оргазмов. В любом случае, небольшой перерыв пошел на пользу только мне, немного охладив и дав возможность удерживать все свои дальнейшие движения под жестким контролем. К тому же, мне куда сильнее хотелось ловить собственный садистский приход, наблюдая за выражением твоего немощного личика с очень близкого расстояния, вернее, с его полного отсутствия. Что я теперь и делал, пока насаживал тебя на одеревеневший х*й, усиливая и ускоряя его удары в твоем влагалище в ответ на твою реакцию. На возобновившиеся стоны из твоего перекошенного ротика, на эпилептические припадки твоего содрогающегося в эрогенных конвульсиях и изгибающегося в моих крепко удерживающих руках тела и, само собой, на твои несдержанные попытки мне подмахнуть, чтобы подстроиться под мой сумасшедший ритм и тем самым усилить воздействие трений долбящего тебя члена на и без того воспаленные мышцы вагины.