Миледи и притворщик (СИ) - Ванина Антонина - Страница 68

Тромец подскочил ко мне и на корявом аконийском стал меня распекать:

– Мы плыть "Гора сталь". Вы сидеть молча.

– Сам сиди. И руки от меня убери.

На шум сбежались матросы и уставились на нас с нижней палубы яхты.

– Я Эмеран Бланмартель, мы уже виделись с вами на Камфуни. – попыталась я напомнить им о себе. – Я была у вас на борту в гостях у графа Гардельского.

– Маркиза Мартельская? – чуть ли не в ужасе вопросил самый старший из них. – Да мы же вас уже пятую неделю ищем по всему побережью!

– Тогда позвольте мне подняться к вам на борт. Пожалуйста.

Мне скинули верёвочную лестницу, и тромец уже никак не мог мне помешать воссоединиться с соотечественниками.

Как только я забралась наверх, в меня вцепились три пары рук, чтобы помочь перелезть через поручень и не разбить камеру вместе с содержимым сумки. Всё, я на аконийском судне, почти дома.

– Пожалуйста, скорее снимайтесь с рейда и выходите в море, – взмолилась я. – Мне нельзя здесь больше оставаться. На мою жизнь покушались.

Матросов словно ветром сдуло с палубы. Они разбежались в разные стороны: кто в рубку, кто в трюм. Я же одиноко стояла на палубе и думала, что же делать дальше. Про меня словно все забыли. Хотя, о чём это я, я же сама просила поскорее покинуть порт, вот все и стараются.

Я уже хотела подняться на верхнюю палубу, как вдруг из трюма поднялся он – Эжен Гардельян. Всё такой же седовласый, франтоватый, но непривычно растерянный:

– Эмеран, как же долго я вас искал...

Я не успела ничего ответить и даже понять, как граф смял меня в страстных объятиях и крепко прижал к себе, уткнувшись в шею горячими губами. Его смелые прикосновения не шли ни в какое сравнение с робкими объятиями Шанти. И оттого мне стало не по себе.

– Эжен, пожалуйста… – я попыталась выставить руки вперёд, лишь бы он как можно скорее отстранился от меня.

– Да, конечно, простите, – словно опомнился он. – Просто я столько дней не мог думать ни о чём кроме вас. Вы так неожиданно пропали с острова. Я вышел на ваш след в госпитале Камфуни. Какой-то пропитый тип со сломанной ногой сказал, что вы вместо него поехали в Синтан с журналистом Адриэном Леонаром. Я нашёл этого Леонара уже в столице. У него одна за одной выходили статьи в "Голосе Фонтелиса", иллюстрированные репортажи из Чахучана. Я прижал его и спросил, где фотограф, который делал снимки. В редакции он всем говорил, что его напарник, тот тип со сломанной ногой, из-за несчастного случая остался в госпитале, и Леонар сам снимал свой репортаж.

– Ложь! – не стерпела я. – Он украл мою фотокамеру, подарок Лориана, и бросил меня в горах!

– Что!? – вскипел граф, и угрожающе процедил, – найду мерзавца во второй раз и морально уничтожу.

А дальше мы поднялись в кают-компанию, где я услышала душещипательную историю о том, как Леонар клялся графу Гердельскому, что расстался со мной в Синтане в виду моей полной профнепригодности и безответственности. Он сказал, что забрал у меня редакционную камеру и поехал делать репортаж вверх по реке Палай, я же, по его словам, осталась в Синтане ждать пароход до Камфуни, а когда покинула Чахучан, Леонар не знает.

Я поняла, эта бесстыдная ложь была призвана прикрыть не только трусость Леонара, но и интриги генерала Зиана. Рин Реншу наверняка придумал сам, что говорить Леонару о моём исчезновении, чтобы правда никогда не всплыла. Да вот только эти двое не учли двух факторов: что меня разыскивает сам граф Гардельский, а я решительно настроена вернуться домой.

О своих странствиях я поведала графу с существенными правками. Сказала, что сама по воле случая заблудилась в горах, и не стала упоминать разбойников. Это Шанти правильно понял ситуацию и посмеялся над ней, ибо прекрасно знает, что из себя представляют горные разбойники, и как на их фоне выгляжу я. Граф вряд ли всё это поймёт, а я не хочу, чтобы потом по Фонтелису ходили слухи, будто я нимфоманка, делившая хижину с семью холостяками.

Про поход через горы Жатжая и леса Санго графу было не особо интересно слушать, потому я сказала, что мне помог выбраться к морю паломник-аскет, а там мне встретилось проплывающее мимо судно, что и доставило меня до Синтана.

Ещё я показала ему укушенную ногу и добавила, что переболела лихорадкой и потому не стоит все время меня держать за руку и норовить приобнять и даже поцеловать – вдруг я ещё заразная. Если бы эти слова были услышаны…

– Эмеран, я и сам виноват в случившемся, – пожирая меня взглядом, признался он, сидя всё на том же диване, где в первый раз пытался соблазнить меня и уговорить на брак. – Если бы моя настойчивость так сильно не напугала вас, вы бы ни за что не бежали в этот дикий Сарпаль. Я должен был вести себя терпеливее. Теперь я всё осознал и всё исправлю. Только скажите, и я сделаю всё, что вы хотите.

– Что я хочу? – растерялась я от такого пустословия.

– Да, Эмеран, – он снова взял меня за руку и запечатлел поцелуй, а потом заглянул мне в глаза с такой тоской и призывом, что мне оставалось лишь сказать:

– Я хочу только помыться, поесть нормальной аконийской еды и проявить плёнки.

– В вашем распоряжении любая из четырёх кают, а мой повар приготовит всё, что пожелаете. С плёнками будет сложнее.

– Мне нужно вернуться на Камфуни за своей лабораторией.

– Обязательно вернёмся. Но для начала вы должны отдохнуть. Прошу, пройдёмте в трюм.

Граф снова поцеловал мою руку, а в его глазах читался такой голод, будто он все недели поисков напрочь позабыл обо всех своих женщинах и думал только обо мне. И вот теперь вся накопившаяся и нерастраченная страсть грозила выплеснуться на меня одну.

– Вы так прекрасны Эмеран, так восхитительны… – в узком коридоре он снова попытался прижать меня к себе, прежде чем открыть одну из дверей. – Это моя каюта. Как видите, здесь тесно, но весьма уютно.

Первым делом мне бросилась в глаза двуспальная кровать. Она занимала большую часть крохотного пространства и так недвусмысленно намекала, чего ждёт от меня граф в своей каюте.

– Нет, Эжен, я не посмею вас стеснять, – попыталась я выпутаться из его объятий, – лучше я одна…

Мне удалось нажать ручку противоположной двери, а за ней оказалась пустая каюта.

Я поспешила заскочить туда и захлопнуть дверь перед носом у обескураженного графа:

– Мне нужно принять ванну, – словно извиняясь, сказала я через дверь, – а ещё, привести себя в порядок.

– Конечно, я понимаю, – нервным голосом отозвался тот. – Я буду ждать вас к ужину в кают-компании. Я зайду за вами. Через пару часов. До скорой встречи, Эмеран.

О боги, куда я попала? Думала, спаслась от генерала Зиана, демона, тромских контрабандистов и озабоченных матросов сухогруза, а угодила в лапы распутного графа. Почему-то ещё час назад "Вечерняя звезда" казалась мне оплотом спокойствия и безопасности. Видимо, всё пережитое в Сарпале напрочь застлало все неприятные моменты на яхте графа. Просто за месяц на чужбине я сильно изменилась, а вот граф со своими планами женить меня на себе и зачать наследника явно не расстался. Значит, придётся ему напомнить свою позицию по этим вопросам. Только позже, когда доберусь до дома. Иначе я рискую никогда не вернуться в Фонтелис.

За ужином граф поведал мне, что уже две недели его яхта стояла на рейде в порту Синтана и никто из членов экипажа не имел права высадиться на берег без разрешения властей. Таковое разрешение ему получить не удалось, как он ни старался, поэтому все две недели он нанимал среди лодочников посыльных и ищеек, чтобы хоть что-то разузнать обо мне.

Граф активно пересказывал мне различные городские слухи, а я всё повторяла про себя: две недели, две недели он безвылазно сидит на яхте. Я точно угодила в капкан и рискую не выбраться из него живой… то есть не пополнившей список постельных побед графа.

– Когда вы выйдете за меня Эмеран, вам больше не придётся работать, обещаю, – пока я с жадностью поглощала жаркое из кролика под винным соусом, делился своими планами граф. – Это ведь не только из-за упрямства, но и из-за нужды вы решили поработать на "Голос Фонтелиса" в Чахучане. И как плачевно всё это закончилось. Теперь вам больше не придётся путешествовать в одиночку. Мы будем делать это вместе. Моя яхта всегда в вашем распоряжении. Завтра мы прибудем на Камфуни, пополним запасы, а на следующий день отправимся к берегам королевства. Шесть дней в открытом океане. Только вы и я. Надеюсь, этого времени нам хватит, чтобы поближе узнать друг друга.