Последняя надежда (ЛП) - Клэр Джессика - Страница 50

– Я ничего не знаю об этой информации, – честно отвечаю я. – Я единственная, кто мог бы влезть в костюм горничной.

Глядя в дуло пистолета, я начинаю нервничать, а Роза все время съеживается и всхлипывает. Это отвлекает меня до чертиков. Знаю, она не может остановиться, но я также не могу думать.

– Просто я трахаюсь с парнем, который меня послал. Мне не нужна ваша информация. Я просто хочу вернуть свою подругу.

– Хорошо. Дайте мне информацию прямо сейчас, и я отпущу ее, – Дюваль снова машет мне пистолетом. – Вы обе сможете уйти, если передадите информацию.

Я делаю паузу.

– Вот так просто?

– Вот так, – эхом отзывается он. – Полагаю, ты украла ее из этой комнаты.

Ну, он бы точно догадался. Я заставляю себя не смотреть на окно, чтобы не выдать, куда оно исчезло.

– Я... у меня его больше нет.

– Так я и думал, – говорит Дюваль, поднимая пистолет.

Роза кричит, натыкаясь на Дюваля. Все происходит мгновенно, что я сначала не чувствую этого. Это всего лишь тихое «пф-ф-ф-ф-ф» пистолета с глушителем и шипение воздуха, а затем у меня все плечо загорается вспышкой боли.

Этот ублюдок выстрелил в меня.

Я в шоке соскальзываю на землю, и Роза всхлипывает еще громче.

– Заткнись на*уй, – говорит Дюваль, толкая ее на землю. – Ты испортила мой выстрел.

– Ты убил мою подругу, – рыдает Роза надо мной.

После его слов я понимаю, что она спасла меня, иначе он выстрелил бы мне в сердце или в голову, но она врезалась в него, и его пуля не попала в цель. Она скользит руками по моим волосам и груди, и я понимаю, что они мокрые от липкой крови. Моя кровь. Вот, черт. Все мое плечо болит, грудь болит, и мне больно дышать.

И... я почти уверена, что сейчас упаду в обморок.

Или я умираю. Боже, надеюсь, я не умираю.

У меня руки опускаются на плечо. Все болит, и я задыхаюсь, каждый вдох посылает пронзительную боль через меня.

– Ава, – кричит Роза.

В моем затухающем видении она смотрит на Дюваля и рычит.

– Я ненавижу тебя.

– И ты мне больше не нужна, – говорит он. – Ясно, что мы держали не ту девушку, чтобы торговаться.

Он поднимает пистолет и стреляет в нее. Прямо в голову. Тело Розы отшатывается, а затем она совершенно бесшумно наваливается на меня.

И я даже не могу закричать, потому что мир становится черным.

 

Глава 30

Рафаэль

 

Безошибочный звук разряженного пистолета хватает меня за яйца и трясет. Я отталкиваю Беннито и бегу во внутренний дворик бунгало. Четверо охранников поворачиваются ко мне с поднятыми пистолетами. Вот, тебе и скрытность.

Я хватаю первого попавшегося, перерезаю ему горло и иду вперед, используя тело охранника, как щит. Дважды стучу своим «Вальтер ППК»18по лбам двух других. Четвертый пригибается, и моя пуля свистит у него над головой.

Оттолкнув мертвый вес охранника в сторону, я пинаю стол и ныряю за него. Пуля четвертого охранника попадает сверху, и осколки стекла осыпаются на меня дождем.

Но я не останавливаюсь. Я перепрыгиваю через стол, стреляя в его пистолет, и в голову. Его тело дергается назад, когда я приземляюсь на него сверху. Упираясь коленями в его плечи, чтобы удержать его, я поворачиваю его голову влево и ломаю спинной мозг.

Хватаю его пистолет и поворачиваюсь на ноге, чтобы пробить дыру во французских дверях. Пуля пробивает раму, и я, не теряя времени, швыряю стул сквозь разбитое стекло. Ныряю в зазубренное отверстие, не обращая внимания на то, что острые края царапают мне руки и спину. Внутри еще трое охранников. У меня бок опален пролетевшей мимо пулей, но я успеваю откатиться в сторону за большой деревянный шкаф, прежде чем мое тело получает еще больше повреждений.

Трое охранников стреляют по шкафу, и щепки летят мне в лицо. Однако шкаф должен быть сделан из дерева толщиной в дюйм, потому что я не могу сдвинуть эту чертову штуку, но пули тоже не попадают в меня. Мое прикрытие долго не продержится.

Я наклоняюсь в сторону, дважды стреляя в поисках укрытия, чтобы оценить ситуацию. Есть обеденный стол, шесть стульев, и этот гигантский деревянный монолит. За столовой находится гостиная зона с диваном и двумя стульями по бокам от телевизора. Должно быть, двое мужчин сидят на корточках за диваном. Третий прокрался в столовую. Ему не повезло, потому что я его подстрелил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Хруст стекла снаружи заставляет меня обернуться, но это просто Норс. Я поднимаю два пальца и мотаю головой в сторону дивана.

Он делает знак, что прикроет меня, и я бросаюсь вперед. Двое мужчин встают, когда слышат меня, но либо я, либо Норс убираем их обоих.

Передние комнаты совершенно пусты.

Среди тел нет ни Фуке, ни Дюваля.

Я поворачиваюсь к Норсу, указывая пистолетом на закрытую дверь спальни. Там вообще нет никаких звуков. Тишина зловещая. Норс встает слева, когда я пинком открываю дверь.

Дюваль запихивает вещи в сумку, стоящую на краю кровати. Он поднимает пистолет в нашу сторону, но Норс стреляет ему в плечо, прежде чем Дюваль успевает нажать на курок. Дюваль получает два выстрела. Я ныряю на пол, проскальзывая по поверхности. Поднявшись на колено, я стреляю еще дважды в живот. Пистолет выпадает из руки Дюваля, и он сползает по стене, оставляя за собой скользкий кровавый след. Его мертвый взгляд смотрит на меня.

В ногах кровати лежит худая светловолосая женщина, склонившаяся над другим телом – Ава!

Черт.

Здесь так много крови. Это река, окрашивающая бамбуковый пол и стекающая от двух тел.

Я пробираюсь вперед, поднимаю Розу и кладу ее на кровать. Подходит Норс.

– Мертва, – говорит он, но я едва слышу его.

У Авы глаза закрыты, но трепещут, а грудь слегка вздымается и опускается. Она жива. От облегчения у меня кружится голова, и я крепче прижимаю ее к себе. Она всхлипывает с явным звуком боли.

– Ава. Что он с тобой сделал?

Желание снова убить Дюваля чуть не ставит меня на ноги, но сейчас я нужен Аве. Кровь впитывается в ее униформу, делая синее платье почти черным. Я не знаю, что от нее, а что от Розы. Когда перекатываю ее на спину, девушка кричит от боли, и я вижу, что она сжимает свое плечо.

– Это единственное место, куда ее ранили? – спрашивает Норс, стоя на коленях рядом со мной.

Я отрицательно качаю головой. Он берет с кровати подушку и прижимает ее к ране. Ава кричит от давления. Трясущимися руками я провожу ими по ее телу, но не вижу никаких других входных или выходных ран.

– Думаю, это все, – говорю я, отталкивая большого блондина в сторону. – Посмотри, нет ли в ванной аптечки.

– Перестань делать мне больно, – кричит Ава.

– Прости меня, детка. Мы должны остановить кровотечение. Ты потеряла много крови.

Шаги за моей спиной заставляют меня обернуться, но это всего лишь Норс. Он бросает мне в руки аптечку.

– Не так уж много там для нее.

Он прав. Есть несколько бинтов, лента и бутылка местной антибактериальной мази, но Аве понадобится больше ухода, особенно, если она хочет использовать свою руку в будущем.

– Самолет был нанят?

– Да, есть один в аэропорту.

– Тогда давай убираться отсюда к чертовой матери. Соберите всех до единого. Найди нам несколько машин и поехали.

Норс бросается прочь. С помощью аптечки я могу только очистить рану и перевязать ее. Я бормочу бессмысленные слова, пока она дергается, стонет и плачет под моим присмотром. Мне нужен гребаный укол морфия для нее.

– Прости меня, детка. Боль скоро пройдет. Я обещаю. Мы отвезем тебя в безопасное место и позаботимся о тебе.

Ее дыхание становится все более поверхностным, а кожа приобретает уродливый синий оттенок.

«Слишком большая потеря крови», – говорит мне мой панический разум.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это результат проклятия. Я убиваю тех, кого люблю. Сколько бы людей ни пытался спасти, я все равно несу смерть, убиваю жизни. Страх заставляет меня говорить на родном языке моей матери. Я умоляю ее остаться со мной. Я ругаю ее за то, что она пытается уйти от меня.