Последняя надежда (ЛП) - Клэр Джессика - Страница 23

Меня это немного пугает. В смысле, его член большой, но я не знала, что он убийственно большой. Не могу удержаться и снова смотрю на его штаны. Не думаю, что у него эрекция, но он все равно больше, чем у большинства парней, что довольно ошеломляет.

– И это был твой единственный раз? – тихо спрашиваю я.

Он потирает небритый подбородок, пристально глядя на меня.

– У тебя когда-нибудь был секс, который бы не заканчивался? Что-нибудь в этом роде?

Раф смотрит на меня, и его взгляд скользит по моему почти обнаженному телу. Наверное, он думает о сегодняшнем утре, когда я оседлала его руку и выкрикнула его имя.

Это был единственный раз, когда кто-то прикасался к нему сексуально и не сходил с ума? Не знаю, что делать с этой информацией. Чем больше я вижу чудовищный член Мендозы, очерченный в его штанах, тем больше привыкаю к нему. Он огромный. Страшно огромный, и не в сексуальном смысле. Думаю, большинство королевских размеров даже немного встревожились бы при виде этого.

Но я также сочувствую парню. Он сексуальный и мускулистый, и большинство девушек отдали бы правую руку, чтобы прикоснуться к нему. Тот факт, что у него никогда не было сексуального контакта, кроме как этим утром.

Это заставляет меня хотеть дать ему больше. Меня влечет к нему, несмотря на наше затруднительное положение, и мне хочется показать ему, что секс может быть хорошим, даже если у него нет члена внутри девушки.

Поэтому я придвигаюсь к нему поближе, кладу руку на пуговицы его рубашки и медленно расстегиваю их здоровой рукой.

Он замирает. Его дыхание в горле становится скрипучим и жестким.

– Ава, не...

– Ш-ш-ш,– говорю я ему. – Мы должны снять с тебя эти холодные мокрые вещи.

Я бы хотела, чтобы моя рука не болела, и я могла сделать это сексуальнее. А пока ему придется довольствоваться тем, что я буду возиться с его одеждой. Мне удается освободить кусочек кожи, а потом я сдаюсь.

– Сделай одолжение, сними рубашку, – прошу я, поднимая больную руку, – это работает против меня.

– Что ты собираешься делать? – спрашивает он.

– Разденься, чтобы обсохнуть, – говорю я. – Тогда я собираюсь потереться о тебя и потрогать, если ты не против, – я наклоняюсь. – Я бы вызвалась поцеловать тебя, но вероятно, мое дыхание не мятное.

– Мне плевать, – говорит он, глядя на мой рот.

Снова голодный напряженный взгляд. Будто он умрет, если не съест меня живьем.

Я вздрагиваю, чувствуя, как мои соски отвечают и становятся твердыми. Мой пульс тоже бьется между ног.

– Тогда я поцелую тебя, если ты снимешь рубашку, – говорю я ему.

На мгновение я задумываюсь, собирается ли он ее снять, но он не колеблется. Она падает на пол мокрой промокшей кучей.

Теперь я любуюсь на мужскую красоту Мендозы. У него есть несколько шрамов здесь и там, среди его мышц. У него редкие волосы на груди, а кожа темного, насыщенного, тепло-коричневого цвета, что говорит о долгих днях на солнце и его латиноамериканском происхождении. Он также невероятно великолепен, несколько татуировок на его руках прерывают идеальную скульптуру. Возле его пупка есть счастливый след, который исчезает в штанах, и я зачарованно провожу по нему пальцем.

– Мне бы не хотелось на тебя так смотреть, – вздыхаю я.

Он застывает.

Быстро чувствую необходимость уточнить свои слова.

– Это отвлекает, – говорю я, проводя пальцем по его груди.

Мужчина расслабляется. Господи, там шесть кубиков с мышцами. У этого человека не должно быть ни грамма жира на теле. Боже, держу пари, его задница тоже невероятна. И бедра.

– Сними штаны.

– Я в порядке, – говорит он суровым грубым голосом.

Я игнорирую его. Не люблю, когда мне отказывают. Поэтому прислоняюсь к нему и кладу здоровую руку на его член, сохраняя гортанное мурлыканье в голосе, когда приближаю свои губы к его.

– Снимешь штаны?

Раф стонет и захватывает мой рот своим. Его поцелуй грубый, дикий, голодный и интенсивный, и он влияет на меня больше, чем я думала. Все это время сжимаю здоровой рукой его член, стараясь не думать о том, что я держу, похоже на захват не того конца бейсбольной биты, и он не собирается приближаться к моим девичьим частям без тонны смазки. Вероятно, даже тогда, учитывая, что он убил кого-то им. Это вообще возможно? Хотела бы я, чтобы он был более откровенен, но могу сказать, что он скорее умрет, чем скажет еще хоть слово об этом инциденте. Не думаю, что он прикончил кого-то своим членом, и это явно травмирует его настолько, что этот большой сильный мужчина боится меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но могу погладить его и показать, как ему может быть приятно.

Прерываю поцелуй и слегка покусываю его открытый рот, пока поглаживаю рукой его член и перехожу к пуговицам на его штанах.

– Открой это для меня.

Мендоза тянет ткань, его дыхание становится хриплым, и вот он свободен, огромный член снова прижимается к моей руке. Чувствую тепло, исходящее от его кожи, член становится высоким и гордым. Он огромен. Должно быть, около фута11 в длину и толщиной, как мое запястье.

Иисусе.

Но у него расстегнуты штаны, и Раф смотрит на меня дикими голодными глазами, и я чувствую... будто это странно особенный, важный момент, и он что-то значит. У меня сердце снова болезненно сжимается, что этот великолепный мужчина так изголодался по прикосновениям. Я была небрежна со своим телом на протяжении многих лет, имея одну ночь и бессмысленные отношения. Наверное, я переспала с большим количеством парней, чем должна была признать. Но сомневаюсь, что это имеет значение для такого парня, как Раф, потому что он смотрит на меня, как на самую красивую, идеальную девушку на земле, и я осмеливаюсь положить руку на Годзиллу. Я не простой друг со странными глазами и сумасшедшей работой. Я Ава, и я великолепна для него.

Потому я хватаю рукой его член и передвигаю ладонью по его плоти.

Дыхание вырывается у него из легких. Мужчина тихо стонет, и я осторожно глажу его. Ручная работа сложна, потому что руки могут быть чертовски сухими. У меня руки мягкие от дождя, и потому я страстно хочу их смазать, но ему все еще нужно больше смазки. Думаю о том, чтобы позволить ему лизнуть мою руку, чтобы намочить ее, но есть смазка получше, которую могу использовать. Я кладу распухшее запястье на его твердый член, засовывая здоровую руку в трусики. У него расширяются глаза, и дыхание с шипением вырывается, когда я провожу пальцами по складкам. Я мокрая от прикосновений к нему, чудовищный член или нет, но мне нравится его реакция.

– Держись крепче, – говорю я ему, наклоняясь, чтобы снова поцеловать его приоткрытый рот, и мой язык касается его.

Он снова стонет, и от этого я еще больше увлажняюсь. Я вытаскиваю из трусиков здоровую руку, скользкую от смазки, и кладу на его член, нежно поглаживая.

Раф откидывает голову и сжимает мою руку своей.

– Ава, нет...

– Собираешься кончить? – спрашиваю я нежным голосом.

Я легонько поглаживаю его, вернее, покачиваю и целую в губы. У него есть спусковой крючок, но с ним можно работать.

– Сделай это, – говорю я самым озорным тоном. – Кончай мне на руку.

И я снова осторожно поглаживаю его, сжимая пальцами этот звериный член. Раф рычит громче и громче, сжимая мою руку своей. Горячая струя жидкости хлещет по моей руке, а потом он кончает еще сильнее. Он работает кулаком над моей рукой, помогая мне доить его оргазм, пока наши руки не покрываются его спермой, и он тяжело дышит, измученный и красивый на вид.

– Зачем ты это сделала? – спрашивает он. У него ошеломленный взгляд.

Облизав губы, я пробую каплю его оргазма – бисеринку на кончике большого пальца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Потому что я этого хотела, и потому что ты сексуальный, – я пожимаю плечами. – Нам нужна еще причина?

Глава 14

Рафаэль

 

Мне бы хотелось, чтобы она была не такой красивой, не была такой круглой и сочной, как спелый фрукт, болтающийся перед голодающим мужчиной. Я смотрю на ее рот, когда она обхватила губами большой палец и слизала капли моей спермы. Остальная часть покрывает ее руку. Это как шелковая веревка, обвивающая ее пальцы.