Сентябрь (СИ) - Зарин Ярослав "RavenTores" - Страница 39

Тэйлос помолчал немного, осмысляя услышанное. Раньше он не пытался сложить события в такой последовательности, но Дэвид был прав, так всё и случилось. И всё равно оставался ещё один вопрос — вопрос, который тревожил Тэйлоса всё сильнее, потому что он слишком хорошо помнил, как раскуривал трубку ранним утром, ожидая Грейса в темноте хмурого августовского ещё утра.

— Почему он не понял, кто я? — Тэйлос испытующе посмотрел на Дэвида. — Почему не узнал меня раньше? Почему Брун увидела, кто я, а он только назвал чующим?

— Брун — мой учитель, она чувствует меня, она… чувствует то же, что и я. Так как мы с тобой уже оказались в каком-то смысле связаны, было легко понять, в чём дело, — Дэвид мягко поймал его за руку. — Грэйс узнал, кто я — мои способности, мою силу, но он не знает моего имени, он не знает, кто ты вне теней, вне круга призраков и духов. У него нет цельной картины.

— Нельзя его недооценивать, — Тэйлос вспомнил варварски изуродованное тело Марко. — Следуя к своей цели, он ни перед чем не останавливается.

В этот момент раздался стук, и едва они откликнулись, в комнату шагнула Брун. Она строго глянула на Дэвида и прошла к окну, плотнее задёргивая гардины.

— Что ж, у нас совершенно очевидно есть проблемы, — сказала она чуть погодя. — Ты оставил отпечаток ладони в комнате со зверски убитым… Марко. И если на тебя выйдет полиция, то тебе придётся срочно уезжать из страны.

— Не думаю, что всё зайдёт так далеко, — Дэвид поправил одеяло, словно пытался занять руки, пока размышляет. Тэйлос отметил, что теперь он и вправду выглядит значительно лучше: цвет лица вернулся в норму и белки глаз больше не были налиты кровью. — Ринко ежедневно видит множество лиц и сегодня не выделит моё из череды остальных. А парню, что подвозил нас домой, в числе прочих монет я отдал ту, что заставит его забыть и наши лица, и наш адрес. Ничто не должно вывести на меня, а отпечатки, которые не с чем сравнить, ничего не докажут.

— Этого всё же недостаточно, — но было ясно, что Брун несколько успокоилась. Некоторое время она ещё стояла у окна, а затем всё же подошла и опустилась на постель рядом с Дэвидом — Тэйлосу пришлось уступить ей место. — Ты был неосторожен и подставился под удар, теперь Грэйс знает, что рядом с тобой есть ещё и я. Возможно, он даже узнал меня — моя магия ему хорошо знакома и вряд ли он страдает от потери памяти, — она грустно усмехнулась. — На самом деле это моя вина, я должна была пресечь твои изыскания и не ввязывать тебя в наше противостояние. Но теперь уже поздно, мы все оказались в этом замешаны. Возможно, Грэйс сам не допустит вмешательства полиции, ему это может оказаться не на руку, но кто знает… Я бы просила вас обоих уехать немедленно, но знаю, что ты мне откажешь.

— Откажу, — спокойно ответил Дэвид. — Мне уже не пятнадцать, я могу постоять за себя и за Тэйлоса. И не оставлю тебя одну, — он нашёл её руку и сейчас мягко сжал. — Это не только ваше противостояние, Брун. Я уже замешан.

— Никогда не хотела тебя вмешивать, — она покачала головой. — Моё обещание Ариану было только моим, Дэвид. Я долго выслеживала Сигила, но все нити обрывались, он научился прятаться, этого у него не отнять. Теперь же я слишком близко, а ты не хочешь отступить. Что прикажешь мне делать? — она погладила его ладонь. — Сигил больше не человек. Он перестал быть человеческим существом, когда воспользовался артефактом Ариана. Насколько я понимаю, сейчас он застрял между миром духов и более высоким планом. И заключил договор — ценой чужих жизней он может получить путь наверх. Опрометчиво играть так с сущностями, которые вечно голодны, это может плохо для него кончиться… — теперь она задумчиво посмотрела на Тэйлоса. — Первая его жертва сбежала. Чистым душам — таким, как Глория, — порой благоволит судьба. Но Сигила, конечно, это не остановило. И он готов принести в жертву многих и многих, чтобы наконец открыть для себя врата в иное пространство, куда запрещён вход смертным.

— Значит, он жаждет подняться, — задумчиво проговорил Дэвид. — Так кто он сейчас? Дух, маг, медиум, существо, запечатанное в физическую оболочку?.. Что он такое?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Он сам по себе является печатью, закрытой дверью, — Брун потёрла висок. — Ты, должно быть, не сталкивался с таким… путём мага. Отрекаясь от физического в поисках бессмертия, можно самому превратиться в печать — воплотить в своём физическом теле сигил своего желания, а затем — заключив надлежащий контракт — отринуть мир физический ради бессмертия в мире сущностном.

— Но ведь это… — начал Дэвид, поражённый, и Брун закончила за него:

— Преступление, да. Нарушение естественного хода вещей, служение Хаосу в том его смысле, в котором только и следует воспринимать концепцию существования Хаоса и Светоносного, — она прикрыла глаза. — Сигил — это не имя. Это то, чем он стал. И мой учитель клялся найти его и остановить. Потому что только так можно сохранить равновесие, а значит, и саму жизнь, как бы громко это ни звучало. Видишь, какая ирония, мой мальчик, ты — держащий смерть за руку, твой медиум — говорящий с ней, внезапно пожелали помочь противоположной, казалось бы, силе. Понимаешь ты теперь, что есть твой дар, Дэвид? Чувствуешь, что значит на самом деле неестественное течение магических сил?

— Я… — Дэвид качнул головой, будто пытаясь справиться с услышанным. — Если у него получится, это ведь качнёт чашу весов… Границы между мирами людей и духов и так слишком тонки — не в Риенте, так в других странах. Неужели он не понимает?.. В таком случае мне придётся не поднимать мёртвых, а возвращать их в могилы!..

— Его это не заботит, Дэвид. Такое сознание, покорённое страхом гибели, самовлюблённое и жадное до силы, которую научилось не взращивать в себе, а отбирать, уже не станет размышлять о судьбах мира, — Брун поднялась. — Я не хочу верить, что нечто было сломано в нём с самого начала, но понимаю, что… Ариан мог ошибиться. Не все ошибки можно исправить вовремя.

Дэвид продолжал молчать, не находил слов и Тэйлос, и тогда она мягко и успокаивающе улыбнулась.

— Сегодня был тяжёлый день, и нам всем нужно отдохнуть, особенно тебе. Отвар успокоит магию и излечит тело, но твоей силе нужно восстановиться, и я не знаю лучшего способа, чем просить помощи у медиума, с которым ты связан, — она посмотрела на Тэйлоса, который не нашёл ничего иного, кроме как кивнуть ей в ответ. — Я вас оставлю, — пожелав им добрых снов, Брун вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Дэвид откинулся на подушку и прикрыл глаза, на его лице застыло упрямое выражение. Тэйлос, не до конца понимая, что имела в виду Брун, опустился к нему на постель и спросил:

— Ты не голоден? Могу приготовить ужин, если хочешь.

— Нет… Лучше уснуть, — отозвался Дэвид и, как показалось Тэйлосу, раздражённо поморщился. — Я бы предпочёл исследовать твою рукопись, там наверняка есть что-то важное, но сейчас от меня мало толка.

— Как я могу тебе помочь? — Тэйлос поймал ладонь Дэвида. — Объясни мне, что имела в виду Брун.

— Хотел бы я дать тебе чёткое научное описание того, что требуется, но, увы, такого не существует, — Дэвид глянул на него, приоткрыв глаза, и тут же продолжил, отведя взгляд в сторону: — Магия — область экспериментов, пусть и облечённых в строгую ритуальную форму. Сколько бы теорий я ни рассказал, когда ты станешь делать — найдёшь что-то своё, не указанное прежде никем, — Дэвид притянул его вторую руку к себе, очертил ладонь пальцем — будто нарисовал круг, а затем прижал свою. — Чувствуешь? — спросил он, бросая на Тэйлоса короткий взгляд. За теплом было что-то ещё — будто бы покалывание или биение энергии. Тэйлос кивнул. — Мы можем ощущать биение силы друг друга, направлять её… друг другу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И едва Дэвид договорил, в памяти Тэйлоса что-то шевельнулось, но не сложилось ни в образы, ни в слова, лишь прокатилось горячей волной по позвоночнику, огнём свернулось внизу живота и тут же исчезло. Дэвид не смотрел на него.

— То есть я могу направить тебе собственную силу, чтобы ты восстановился быстрее? — неловко переспросил Тэйлос.