Время не властно - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 58

Атрогейт сквозь звон и грохот своих Моргенштернов услышал, как Амбра тяжело закряхтела, ударившись о камень. Он пришел в ярость и с удвоенной силой принялся лупить щупальца, пробиваясь к своей подруге.

Амбра поднялась на ноги; лицо ее было залито кровью, но она обернулась и вцепилась в мерзкое щупальце руками и зубами. По-видимому, эта тактика оказалась более успешной, потому что черная «змея» начала дико извиваться и дергаться.

Атрогейт бросился на землю и перекатился, чтобы избежать удара когтем; вскочив на ноги, он увидел, что глава клана смеется и указывает на него пальцем. Он бросил взгляд на возлюбленную и понял, что помогать некогда, что придется довериться судьбе и боевым навыкам Амбры. И он устремился на врага, ударами Моргенштернов раскидывая по сторонам черные щупальца. Одно сцапало его, обвившись вокруг туловища, но могучий дворф не растерялся и принялся вращаться в том же направлении, так, что петля затянулась вокруг его тела еще туже, словно питон, схвативший кролика!

Только этот «кролик» обладал мощью горного великана. Он крепко сжал пальцами щупальце, обмотал вокруг себя, а потом рванул изо всех сил.

Душераздирающий, пронзительный вопль донесся из… неизвестно откуда, и Атрогейт почувствовал, что выдирает щупальце из земли. Другие пытались бить его, но он, не обращая ни на кого внимания, взревел от напряжения и продолжал тянуть. В конце концов он все-таки вырвал его.

Щупальце безвольно повисло, кольца, сжимавшие тело Атрогейта, соскользнули к его ногам. И в тот миг, когда они коснулись земли, извиваясь в предсмертной агонии, тварь снова обратилась в дворфа – искалеченного дворфа с переломанными конечностями. Изо рта умирающего струилась кровь.

Атрогейт от ужаса вытаращил глаза. Что это за безумие?

Он поднял взгляд на командира дворфов – тот теперь уставился на Атрогейта с гримасой ненависти. Он больше не смеялся. Бронкин сделал знак дворфу, стоявшему рядом с ним, и тот прикоснулся к подвеске, болтавшейся у него на груди. Подвеска ожила. Изнутри возникло какое-то черное свечение, черное пламя охватило дворфа, он резко увеличился в размерах, у него выросло еще несколько рук, вместо волос образовалась шерсть, а лицо видоизменилось и превратилось в песью морду демона.

– Вот и разгадка! – взревел Атрогейт и устремился навстречу глабрезу, на бегу оттолкнув одно извивающееся щупальце, ударив моргенштерном второе. – Сюда, Амбра, девочка моя!

Атрогейт почти добрался до поджидавшего его четырехрукого демона, но внезапно два черных щупальца, действуя синхронно и, очевидно, по команде наблюдавшего за схваткой Бронкина, протянулись к нему, обвились вокруг щиколоток и дернули. Дворф тяжело рухнул на землю лицом вниз. Первым побуждением Атрогейта было вцепиться в какой-то каменный выступ, но ярость затуманила его разум, и вместо этого он обернулся к щупальцам, намереваясь разнести их на кусочки. Его Взрывалка уже покрылась новым слоем магического масла и была готова к действию.

Однако Атрогейт не успел замахнуться Моргенштерном – его резко оторвали от земли. Щупальца, двигаясь в унисон, принялись вращать жертву и в конце концов швырнули в лужу черной липкой слизи, под которой прятались острые твердые камни.

Он ударился о землю, почувствовал, что оружие вылетело из рук, а затем он сам полетел куда-то; щупальца сразу же оторвали его от земли… но на этот раз, раскрутив его, они отпустили дворфа.

Атрогейт, вращаясь, как волчок, взмыл высоко в воздух. Он выкрикнул имя своей возлюбленной, затем увидел ее. Она висела в воздухе, раскинув в стороны руки и ноги – четыре щупальца крепко держали ее за запястья и щиколотки. А рядом с ней стоял глабрезу. Оглянувшись на Атрогейта, демон злобно ухмыльнулся, и его клешня сомкнулась на поясе несчастной беспомощной Амбры.

Клешня начала сжиматься…

Медленно, очень медленно…

«Нужно добраться до нее…»

Это была его единственная мысль, его последняя мысль перед тем, как он упал на землю с огромной высоты и ничего не стало.

Закнафейн был рад, что у него появилось какое-то дело, что он снова отправляется в путь, навстречу приключениям – особенно потому, что во время этого приключения могла представиться возможность прикончить жрицу дроу. А это всегда доставляло ему огромное удовольствие. Но больше всего он был доволен тем, что ему удалось скрыться от них, уйти из этого дома, временно забыть о ситуации, которую он не мог до конца понять, принять, осмыслить. Да, Закнафейн выслушал рассказы женщины из расы людей и своего сына. Да, он признавался сам себе в том, что их отношения доставили ему небольшую радость и дали кое-какую надежду. Но он не мог заставить себя принять женщину другой расы в качестве невестки, а ее ребенок, полукровка…

Он усилием воли отбросил эту мысль и сосредоточился на своем задании.

Он был благодарен Джарлаксу за то, что тот доверил ему ответственную миссию. Он оглянулся на двух темных эльфов, сопровождавших его, – Брелина Джанкея и Джейрелль Фей. Джейрелль, одна из немногих женщин, состоявших в Бреган Д’эрт, была жрицей какой-то богини – причем, как это ни странно, не Ллос. Закнафейн попытался расспросить прекрасную женщину с золотистыми глазами о божестве, которому она поклонялась, но та лишь нахмурилась в ответ и велела ему идти впереди отряда, как приказал Джарлакс.

Такая реакция лишь сделала Джейрелль более привлекательной в глазах Закнафейна, и в этом не было ничего удивительного. Женщина-дроу, нашедшая в себе смелость предложить свое могущество и услуги в качестве жрицы не Паучьей Королеве, а другой богине, не могла не привлечь внимания Закнафейна.

Сейчас он шел во главе отряда, а спутники держались на расстоянии двадцати шагов. Они пробирались по туннелям верхнего Подземья, и бывший мастер оружия напомнил себе, что следует сосредоточиться на дороге, лежавшей впереди, а не на дроу, следовавших позади.

– Вопрос: как найти в Подземье дроу? – прошептал он беззвучно и улыбнулся, вспомнив давнишний разговор с Джарлаксом в туннелях, лежавших гораздо глубже под землей, чем эти.

Закнафейн поразмыслил над ответом; тогда, много веков назад, он нашел нужных ему дроу, но на сей раз отряд не вел с собой пленных хафлингов. И он, Закнафейн, был этому рад. Джарлакс заверил его, что он обо всем заранее позаботился.

– Действительно, как? – прошептал воин, продолжая двигаться вперед.

Часть 3

Уроки прошлого

С возрастом приходит мудрость, потому что прожитые годы обогащают нас жизненным опытом. Разумные существа учатся на собственных ошибках, если они, конечно, не закоснели в своих взглядах и не отрицают познания опытным путем.

В конечном итоге поэзия истории является величайшим учителем.

Однако другой вопрос заключается в том, прилежны ли ее ученики. Да, Мензоберранзан сегодня показался бы мне совсем другим городом по сравнению с Мензоберранзаном моей юности, поскольку я принес бы с собой в это мрачное место богатый жизненный опыт. Да, разумное существо может учиться, должно учиться, обязано учиться, следуя по жизненному пути. Но, насколько мне довелось увидеть, это происходит не со всеми. И применимо ли подобное утверждение к жизни общества? Или к жизни множества поколений, сменяющих друг друга?

Прежде я думал, что эльфы, в том числе дроу, являются учеными и опытными проводниками для других рас по вечному жизненному циклу. Поскольку эльфы способны прожить много столетий, воспоминания долгожителей могут служить предупреждением для очередного заблуждающегося короля, королевы или совета лордов. Слова эльфов должны побудить правителей свернуть прочь с дороги, ведущей к катастрофе. Мы не раз видели одинаковые представления с участием марионеток; все марионетки мертвы, а те из кукловодов, кто остался в живых, испытывают горькие сожаления и даже ужас при воспоминаниях о своих поступках. На темную тропу выходят мелкими шажками.