Зимний Фонарь (СИ) - Карнов Тихон - Страница 13

Подобная ситуация требует от командования назначить в поисковый отряд, как минимум, одного посредника: некрочтеца — человека, способного прочитать память умершего. Подобные встречаются нечасто, а полнотелые и того реже — метки у тех на обеих руках. При чтении это позволяет единовременно получить доступ ко всем воспоминаниям усопшего. В отличие от остальных живущих, полнотелым необязательно видеть, чтобы знать о присутствии немёртвых и хотя бы примерно представлять их количество: метки, чувствительные к холоду, всякий раз сводит судорогой при близости умерших.

В самом Тардиградске подобного специалиста нет; тогда местный координатор обращается в столичное подразделение Красмор. Таким образом, из Камнеграда срочным рейсом вылетает заключительный член команды.

До отбытия «Астарты» меньше суток, когда некрочтец пребывает в сибирский Санкторий. Он спускается на нижние уровни комплекса для встречи с координатором. Наряд посредника непримечателен. В отличие от иных посетителей города, одет он в гражданскую одежду. Единственным опознавательным знаком служит эполет в виде клювастой маски, выкрашенной градиентом серого. Судя по отсутствию линз, по назначению она не используется.

В подвалах Санктория не меньше десятка камер содержания. Стены их покрыты вязями литер. Обзорные окна, в сравнении с инсектарскими, небольшие, и сверкают демитировым напылением. Видно это, впрочем, лишь вблизи: будто бриллиантовой крошкой пропитано стекло.

Внимание приглашённого специалиста привлекает шестая камера. В очертаниях пленённой сущности различается женщина. По фрагментам брони и уцелевшим нашивкам удаётся считать её принадлежность к гарпийскому разведывательному корпусу. Некрочтец зачарованно склоняет голову, когда замечает, что волосы немёртвой плавно перетекают в дымку.

— Завораживает, правда? — слышится за спиной. Обернувшись, мужчина видит темноволосого юношу в камзоле. На макушку короной приподнят прозрачный клюв, единый для всех координаторов. — Даже в посмертии она искала дорогу домой.

— Вполне.

— Смею предположить, вы и есть тот камнеградский посредник?

— Всё верно, Корвин Рейст.

— Михаил Монтгомери, — пожимает протянутую руку юноша, — координатор Тардиградска. Рад познакомиться, господин Рейст.

Корвин с недоверчивым прищуром переспрашивает:

— Монтгомери? Вы сын…?

— О да, — с понимающей улыбкой подтверждает встречающий, — я сын Каэльта. Прошу, не обращайте на это внимания — я выбрал знания, а не власть, и, с вашего позволения, господин Рейст, хотел бы продемонстрировать наше недавнее открытие. Должно быть, вас, как некрочтеца, это заинтересует.

А́ндеры относятся к той же категории, что и ревенанты с демиургами — к немёртвым. Существа, чьё бытие зиждется не на физиологических потребностях, но на памяти живущих. Материализованные элегическим воздействием посмертные проекции. За стеклом камеры наблюдения находится тот редкий случай, когда подобная встреча происходит безопасно.

— Видите ли, господин Рейст, — подводя гостя ближе к окну, начинает координатор, — в заключении анде́ра не следует паттернам человеческого поведения, что создаёт благоприятнейшие условия для демонстрации.

— Демонстрации чего?

Михаил поворачивается к клавиатуре и набирает некую команду. Камера заполняется какими-то звуками — снаружи ощутима лишь вибрация, исходящая от стен. Поведение андеры тем временем меняется. Статика превращается в динамику: сначала немёртвая начинает озираться по сторонам — так, будто вокруг неё что-то происходит, а после пятится. Очертания её меж тем становятся более расплывчатыми, и в какой-то момент разрываются.

— Это одна из гарпий «Хроноса». Мы нашли её на подходе к Тардиградску… К сожалению, уже в таком виде, — не отрываясь от пульта, неторопливо поясняет Монтгомери. — Как и прочие андеры, она следовала всем паттернам, пока в какой-то момент не включился сигнал тревоги. Сейчас вы видите то же, что мы увидели тогда.

За всем этим Корвин наблюдает с неподдельным интересом. Он обходит координатора, чтобы подойти поближе. Едва он это делает, как андера вплотную приближается к стеклу и тянет к наблюдателю руки. Рейст отшатывается.

— Что с ней?

— Пока мы выяснили не так много, как хотелось бы. Лично я считаю, что у андеров есть некий рефлекс, который срабатывает под влиянием триггера, и этот самый триггер заставляет их переживать, то есть, повторять собственную смерть. Учитывая, что андеры — есть продукт элегической среды, подобное исследование может помочь нам расширить свои знания о Воздействии.

— Вы думаете, что у элегического Воздействия, — осторожно предполагает некрочтец, — тоже могут быть триггеры?

— Безусловно, — подтверждает координатор. Когда демонстрация заходит на второй цикл, он выключает в камере звук, и немёртвая замирает, — а, впрочем, быть может, и не только…

— Так и не вернувшись домой… — вполголоса проговаривает посредник, а затем поворачивается к Монтгомери. — Думаю, это станет прорывом.

Тот воодушевлённо кивает. После предлагает экскурсию по Санкторию.

Рейста выводят в светлый коридор с высокими потолками. Стены его — матовые, стеклянные — подобны льду. Проходя мимо одного из залов, посредник видит подобие центра управления. Помещение заставлено архаичными компьютерами, системные блоки которых пожирают внушительную часть пространства. Среди снующих администраторов мужчина замечает мойр в запашных кафтанах. Помимо чернозорьской униформы, каждая из них снабжена шлемом дополненной реальности. Руки прогнозисток до того быстро скользят по клавиатурам, что издали это напоминает танец.

— Я так понимаю, — возобновляет Рейст диалог, — нашу операцию будет курировать одна из них?

— Госпожа Ка́стин, верно. Лучшая из наших специалисток. К сожалению, операцию «Хроноса» вела не она, но её прогноз оказался наиболее точным.

Мойры, они же прогнозистки, вступают в прямой контакт с литерами и выстраивают варианты будущего. В доцифровую эпоху диагностика проводилась на специальных картах — ныне всё перенесено в электронный формат.

Вместе с координатором Корвин на служебном лифте поднимается в демонстрационный зал. В отличие от подземелья, он приспособлен к приёму гостей. Все экспонаты, так или иначе, подписаны, а сопровождаемое описание существует на трёх языках: русском, альвионском и, естественно, нова эспере.

Здесь расположено не меньше десятка стоек и манекенов, представляющих передовое вооружение Чёрных Зорь и Красмор, в частности — тардиградского подразделения.

Сперва внимание Корвина привлекает облачение разведчиц, гарпий:

— Надо же… — ошеломлённо высказывается Рейст и мельком читает описание. — Как только они это носят?

Вес гарпийского обмундирования варьируется от 15 до 25 кг. При создании актуальной модели используются множество составных деметалловых пластин, облегчающих конструкцию и сохраняющих операторам подвижность. Двигатели ракетного ранца скрыты теплоизолирующими крыльями. Сенсорный шлем, при помощи которого осуществляется всё управление, декорирован перьями — они улавливают малейшие изменения температуры и колебания ветра. Завершает шлем оптический прибор, состоящий из нескольких пар золотистых линз: обычных и с увеличением.

— Это вы ещё не видели карпейские образцы: титановые сплавы и, в лучшем случае, щепотка кевлара. После того, как мы заключили контракт с «Линией Иллюзий», всю амуницию удалось модернизировать и… — Михаил осекается, когда прикреплённый к шатлену протофон начинает вибрировать. Юноша снимает устройство и смотрит на экран. — Ах, прошу меня извинить.

— Э… Да, конечно.

Стоящий рядом манекен подогнан под оперативника-мужчину, именуемого в Санктории «волком». Противогаз у волчьего бронекостюма создан в виде морды зверя. Также на фоне деметалловых пластин выделяются меховые накидка и ворот.

— Прошу прощения, — взволнованно начинает Монтгомери, глядя на горящий экран протофона, — но я вынужден вас покинуть, господин Рейст. Если хотите, я могу вызвать свою ассистентку — она проводит вас до ангара.