Новый порядок (СИ) - Кирнос Степан Витальевич - Страница 30

— Ох, — тяжело поднялся мужчина. — Это нужно смотреть в специальных базах, данных. Если она сейчас агент нашей специальной разведки, то с именами будет проблема.

Оба они вышли в другой проход, где их встретило тепло улицы. Дворец Первосвященника, примыкавший к стене храмового города сам походил на небольшой квартал. За массивными стенами дворца разбиты малые сады, есть громадная библиотека, автопарк, кухня и хранилище для кошерной еды, и чтобы соблюдался кашрут*, а так же множественные жилища для прислуги и левитов; по дороге сюда Андронник смог заметить ещё и синагогу, вместе с хранилищем оружия. Ещё много что ускользнуло от его взгляда, ибо Дворец огромен и не всё можно рассмотреть.

Сам Андронник пока они шли в молчании вспоминает об Иерусалиме — твердыне современного иудаизма. Для всех иных религий установлен строжайший запрет в Великом Израиле и только санкционированные авраамистическите верования в определённых зонах города имеют право размещать свои культовые здания. Вся столица покрыта сетью Синагог, через которые Малый Синедрион Иерусалима проводит свою политику. Управление Раввината в Иерусалиме, как орган исполнительной власти полностью подчиняется здешним законодателям и согласен на их воззрения касательно политики. Военный Раввинат Израиля особо приковал к столице свой взор, укрепляя его дополнительными силами военизированной религиозной милиции. Андронник не забудет аромата вездесущих благовоний, выкуриваемых едва ли не на каждой улочке, помнит людей, одетых по правилам, что установлены Министерством Государственного Раввината, а именно Указанием «О ношении одежды в соответствиями с положениями второго Шулхан Аруха*». Андронник вспомнил мужчин в чёрно-белых одеяниях и женщин в тёмных закрывающих всё одеждах.

Они вышли в большой двор, уставленный множеством стульев на каменной плитке, где в конце высится небольшая трибуна. Всё накрыто огромным полотном ткани, которая меняется на брезент в случае дождя. Андронник смекнул, что здесь Первосвященник встречает делегации из разных концов страны и организаций, и где-то неподалёку должен быть роскошный бассейн для ритуального омовения после встречи с иностранцами и иноверцами. Андронник не сомневается, что после общения с ним, Первосвященник поспешит туда, чтобы восстановить чистоту.

Наконец-то они вышли к личным кабинетам Первосвященника. Пройдя по паркетному полу из обычного кедра, Андронник прошёл через помещения, где на стеллажах ютятся золотые статуэтки, где манят серебряными крышками свитки и книги, что обиты бархатом на обложках.

Тут же стоит несколько больших каменных скрижалей, на которых по-еврейски выгравированы десять заповедей. Неподалёку же расположились и вооружённые левиты, в их руках карабины, а на поясе длинные ножи.

— Так, — Первосвященник присел и стал набирать буквы на небольшой сенсорной клавиатуре, — прежде чем мы начнём, я бы хотел знать, что вы готовы предложить народу богоизбранному?

— Да, — Андронник вынул небольшую флэшку, больше похожую на маленький чип. — На этот раз вам будет предоставлена информация, которая собрана особым отделом Имперской Внешней Разведки.

— И что же там вы нам принесли по милости Божьей.

— Некоторые данные касательно антиправительственно настроенных движений «Израильский исламский Эмират» и «Вольный Иерусалим».

— Хм, — Первосвященник обратился к тонкому монитору, став набивать имя на клавиатуре. — Так, Сериль Валерон, — мужчина развернулся, вопрошая. — А какого рода информация?

— Наш агент, участвующий в операции, смог в ходе проведения одной из вылазок в городе, втереться в доверие.

— Я же прошу по-хорошему, — оборвал Первосвященник. — Такие предприятия делаются не один год, а это значит, что не один год у нас в Иерусалиме действует агент вашей разведки.

— Понимаю, но вся его деятельность направлена против этих организаций. Наш император не желает дестабилизации в этом крае. В этой флешке информация о некоторых конспиративных квартирах, о приверженцах и местах их временного пребывания.

— Хорошо, — Первосвященник ударил по кнопке «ввод» и на экране тут же высветились нужные строчки; мужчина перешёл по гиперссылкам и оказался на нужных страницах информационной системы. — То, что я тебе сейчас покажу и расскажу — секретно.

— Я вас полностью понял, — Андронник подошёл к экрану, над которым нависла полка, загромождённая предметами, среди которых киборг увидел шофар*, книгу молитвенника и Танах*, кружку для омовения рук и яд*.

Андронник задумался, обращаясь к древнему чувству вины. До него дошло, что если бы тогда, когда шла битва на перекрёстке он бы не бросил Сериль, то всего этого сейчас не было. И Данте не находился в холодных когтях безумия, и к Первосвященнику не нужно было идти, и он сам бы не покинул Рейх. Если бы тогда он нагнулся за ней и подобрал, то целой истории могло бы не быть.

Но с другой стороны первый Канцлер и хотел видеть его таким… Данте Валерона. Холодным и полностью отданным службе, лишённым всякого терзания и дерзновенного к стране. И император всеимперский мог бы точно найти причину того, чтобы Данте обратился к холоду лишения эмоций, дабы служить государству… либо сделал бы его таким. Для Первого Канцлера во имя родины в норме было бы разрушить не только пару тройку судеб, но и утопить в крови целые города, посмевшие бунтовать.

Все мысли Андронника направились к прошлому, где и родилась у него та боль, что заставила с неистовой яростью сражаться в Коринфе, но выдавил себя оттуда. Обручальные кольца на поясе в мешочке в символ траура станут извечным символом того, что случилось давным-давно.

— Да, вот, — мужчина убрал принятую флэшку, приковав внимание Первосвященника, — информация о мятежниках в обмен на информацию об одной персоне. Сериль Валерон. Дама с таким именем поступала к нам лет пятнадцать назад, как нарушитель границы.

— Что потом?

— Говорится, что к ней была применена стандартная процедура — ей поставили ультиматум, либо служить стране, либо провести в тюрьме всю жизнь.

— И какой выбор ей был предпринят? — с настороженностью спросил Андронник, уже зная ответ, но ожидая подтверждения от Первосвященника.

— Да, сначала год она провела в школе натурализации. Затем пять лет она провела в Ополчении, куда её направили по перераспределению. Потом был ЦАХАЛ на пять лет. Ага вот, — Первосвященник умолк, когда дошёл до нужных строк, что смутило Андронника. — Я как блюститель закона, как заботящийся о народе израильском, предлагаю тебе сделку. Нам нужна информация касательно тех движений, внедрение и расследование изнутри, — голос служителя Храма стал настойчивее. — Вы один из лучших воинов-разведчиков, киберарий, которого невозможно уловить.

— Я как подданный России, как монах, не могу пойти на такие условия, — отмахнулся отец Андрей. — Назовите лучше другие условия, которые были бы приемлемы моим внутренним моральным директивам.

— Монах… как же это не по-иудейски.

— А как же назорейство? — возмутился Андронник. — Вы отвергли один из постулатов служения, данный самим Богом.

— Ладно, — отмахнулся Первосвященник. — Что вы готовы предложить израильскому народу? Вы ведь собираетесь не просто обнаружить эту девушку, но и использовать ещё в своих целях, которые могут нас лишить одного агента. Андронник, не уж то вы не понимаете, в чём смысл взаимовыгодного договора?

— Господин, я прошёл через такое, что вам и не снилось, — Андронник, чтобы создать нужный эмоциональный момент, отбросил черствый прагматизм в речи. — Я видел полыхающий Рим, перед моими глазами открывались картины бескрайних сражений, я жил в трущобах и дворцах, служил наёмникам, фанатикам и императорам, влюблялся и терял душу в погоне за отмщением. Целые флотилии горели близь Сицилии во время войны с пиратами. Я вёл операции до полного уничтожения, Первосвященник и курировал торговые предприятия, от оборота которых зависела жизнь целой страны. Поверьте, я понимаю, что к чему. Я готов вам предложить древние филактерии.