Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть - Дональдсон Стивен Ридер - Страница 30

Уорден знал, что разговор будет нелёгким, но считал его необходимым.

– Если вы возражаете против этой операции, если вы думаете, что она плохо подготовлена и обречена на провал, если вам кажется, что я не учёл всех трудностей, то прошу вас сказать об этом прямо сейчас.

Годсен вернулся к изучению своих ногтей. Хэши с улыбкой рассматривал комнату, словно не представлял, какие могут быть сомнения. Однако Мин не колебалась.

– А что это изменит? – резко спросила она. – Вы сами сказали, что «Труба» уже вылетела из человеческого космоса. Конечно, мы можем дать Майлсу какие-то новые указания. Но откуда нам знать, что он их выполнит?

– Вы меня не слушаете, – упрекнул сё Уорден.

Сам того не желая, он произнёс эти слова слишком строго. Вопросы Мин иногда оказывали на Диоса странное воздействие. Но он сам провоцировал её на это своей очевидной неискренностью.

– Я не предлагаю менять программу Энгуса. Любые отклонения от неё будет или проявлениями гения, или чистым самоубийством, поскольку он больше не находится под нашим наблюдением. Я собрал вас по другому поводу. Если мы что-то не учли в программе Термопайла, то нам вообще не следовало отправлять его на Малый Танатос. Пусть лучше бы он гнил тогда в тюрьме. Провал операции может вызвать ужасные последствия. Если он не справится с заданием, враги могут получить наши новейшие достижения и всю информацию, которую мы вложили в него. Поэтому я хочу выслушать ваше мнение сейчас, чтобы в дальнейшем мы действовали единой и сплочённой командой.

Глава БСИ откашлялся как коренной землянин, всю жизнь дышавший затхлой атмосферой городов, а не чистым воздухом станций.

– Мне не о чём говорить, – заметил он – Большую часть операции готовил я. Остальное было мной одобрено. Лично я не сомневаюсь в её успешном выполнении.

Он осмотрел собравшихся поверх очков.

– Однако мне кажется, что мои коллеги не разделяют подобную убеждённость.

Уорден взглянул на Доннер и Годсена.

– Это так?

Мин пожала плечами. Фрик, заметив, что она не собирается говорить первой, поднял голову. Маскируя свою неискренность смущением, он произнёс:

– Я уже не раз заявлял о том, что считаю кандидатуру Тэвернера неправильным выбором. У этого человека нет моральных устоев. Даже Хэши признал, что мы подчинили его своей воле за пару секунд. А значит, и любой другой не будет иметь проблем в подобном убеждении. Но л думаю, что ситуация гораздо хуже. Мне тут довелось прочитать его личное дело…

Похоже, Годсен считал это признаком великого усердия.

– И я могу сказать вам, что вопрос не в том, подходит он нам или насколько мы близки ему. Он слишком скользкий тип. Меня, к примеру, насторожило, что предательство Службы безопасности Рудной станции было скорее его идеей, чем нашей.

– И что это значит? – тихо спросила Мин.

Не обратив внимания на сё реплику, Годсен зловеще продолжал:

– Тэвернер – это неправильный выбор. Он продаст нас любому, кто предложит ему достаточную сумму денег.

Похоже, он черпал уверенность из звуков собственного голоса.

– Если великие немытые массы, которым мы поклялись служить, узнают, что созданным нами мощным киборгом будет управлять признанный стукач, то вся эта операция превратится в дерьмо быстрее, чем вы успеете придумать слова оправдания. Даже Дракон не сможет удержать членов совета от разгрома Бюро по сбору информации.

– В каком смысле? – хладнокровно спросил Уорден.

– В том смысле, что могущественный и уважаемый РСЗК может снести бульдозером маленькую песочницу Хэши, – запальчиво ответил Годсен. – Члены совета могут решить, что БСИ стало слишком опасной игрушкой в руках копов. А это, в свою очередь, приведёт к закону об отделении полиции от Концерна рудных компаний!

Уорден заметил, как Мин напряглась.

– Вы считаете это реальным? – спросил он у Фрика Какое-то время Годсен разрывался между своим пристрастием к риторике и преданностью Холту. Затем он со вздохом сказал:

– Нет. Дракон не допустит этого. Ведь главный удар будет направлен против него, не так ли? Если совет набросится на нас, Фэснер будет первым, кому придётся разгребать дерьмо. Но это его не обрадует – можете поверить мне на слово.

– Я вам верю, – отозвался Диос.

Поскольку ему пришлось поддержать вывод Годсена, он на всякий случай сердито посмотрел на других руководителей.

– Однако я не потерплю публичных разногласий между нами. Если до меня дойдёт слух, что хотя бы одно слово из нашей беседы вышло за пределы этой комнаты, я выпущу из виновного всю кровь. По капле! Легко навешивать всех собак после свершившегося факта. Но давайте оставим лёгкую работу для других людей.

Это была ещё одна фраза, нацеленная на Холта Фэснера. Когда Годсен передаст сё Дракону, она примет совсем иной смысл. «Холт, злобное чудовище! Оставь Мин и Хэши в покое. Если ты захочешь наказать кого-нибудь за то, что случится с Энгусом, сконцентрируй свою злобу на мне. Я готов заплатить за мои ошибки». Диос боялся, что Хэши и Мин могут разделить его участь. И тем не менее он упорно шёл по выбранному пути.

– Другие возражения? Другие проблемы? – резко спросил он.

Решив, что сё миг настал, Мин произнесла:

– Морн Хайленд.

Спектр её ауры свидетельствовал о силе эмоций. Все её сомнения и страхи слились воедино в этом имени. Уорден непроизвольно напрягся. Он ценил руководителя Подразделения спецназа и разделял её боль, но почему-то не мог быть с ней таким же мягким, как с Годсеном.

– А она здесь при чём? – сердито спросил Уорден.

Проклятьем и благословением Диоса было то, что Мин Доннер слишком доверяла ему, чтобы бояться его гнева. Она редко спорила с ним, но это являлось скорее знаком уважения, а не признаком робости.

– Как и Годсен Фрик, я не верю Тэвернеру, – сказала она. – В отличие от руководителя службы протокола, меня не волнует мнение совета. Хотя я тоже боюсь предательства. Оценив начало операции, я поняла логику вашего выбора. Термопайл не мог лететь на верфи «Купюра» один. И любой человек, отправленный нами с Энгусом, вряд ли оказал бы ему большую помощь. Конечно, сам по себе Тэвернер – дерьмо, но он лучший, на ком мы могли остановиться.

Мин посмотрела на Фрика, словно искала у него поддержки.

– Другое дело – Морн Хайленд, – продолжила она. – Я не понимаю вашего отношения к этой женщине. По какой-то причине вы отказались запрограммировать Термопайла на сё спасение. Я не могу этого понять! И не пойму, пока вы не расскажете мне, почему её отдали Саккорсо. Почему она стала той ценой, которую заплатили за его услуги? Ведь раньше он довольствовался деньгами. И чтобы навредить конкуренту Термопайлу, он снова принял бы деньги. В любом случае он продолжал бы работать на нас. Если бы после ареста Термопайла мы приказали службе безопасности забрать Морн Хайленд у Саккорсо, он ничего не смог бы предпринять.

Мин гневно облизала губы.

– Она была нашим сотрудником! Моей подчинённой1 Пираты насиловали и унижали её несколько недель! Ей вшили нелегальный зонный имплант – и за то время, пока Термопайл издевался над ней, она наверняка получила имплантную зависимость. Ради бога, мы же полицейские! Никто во вселенной не нуждался в нашей помощи так, как она Но мы бросили её в беде Мы отдали её Саккорсо. И я хочу знать – почему!

Хотя Уорден был готов к этому, слова Мин взяли его за живое. Только она могла причинять ему такую боль. Диосу хотелось встать на колени и умолять её: «Мин, прости! Я горько сожалею!» Но вместо этого он взглянул на хронометр. Оставалось две минуты. Пора было заканчивать инструктаж.

– Ещё проблемы? – спросил он у Годсена.

– Беспокойства? – обратился он к Хэши.

– Возражения? – произнёс он, повернувшись к Мин Все трое промолчали. Сомневающийся Годсен, стараю-

щий скрыть возбуждение Хэши и гневная Мин – каждый имел свой собственный инфракрасный оттенок, но никто не дал ему причину для отсрочки. И, будучи человеком точных правил, Уорден сделал следующий шаг на выбранном пути.