За тридцать тирских шекелей - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 47

Тот лишь кивнул в ответ, даже не привстав.

– Ничего, дорогая, ты совсем не помешала! – сказал Калиостро, скрестив средний и указательный пальцы на левой руке. – Будь добра, принеси нам, пожалуйста, кофе.

– Я помню, что вы не употребляете спиртного, – обратился он тут же к Альтотасу. – Поэтому не предлагаю. Но от кофе, надеюсь, не откажетесь?!

– Не откажусь.

– Сделай нам покрепче, – попросил жену Джузеппе.

Лоренца кивнула и удалилась.

– Слухи о твоей успешности достигли даже моей скромной персоны, – сказал Альтотас. – Правда, в России тебя все-таки раскусили!

– У каждого человека есть недоброжелатели, – отмахнулся хозяин. – Особенно, если человек привлекает к себе внимание!

– Да, это так. Но ты ведь понимаешь, что без меня у тебя не было бы ни славы, ни богатства, ни внимания окружающих? Это ведь все благодаря мне! Я тебя сделал таким!

Джузеппе усмехнулся.

– Учитель жаждет благодарности от ученика?

– Не смейся! – Альтотас хлопнул ладонью по столу. – Да, я считаю, что заслужил благодарность!

– Ничего ты не заслужил! Всего, что имею, я добился сам. А чего добился ты? Ты пришёл к бывшему ученику, которого так мерзко обманул, и просишь благодарности?

– Ты не понял, Джузеппе! – повысил голос Альтотас. – Или как тебя теперь… Граф Калиостро? Я не прошу, я требую!

– Вот как?! Чего же ты требуешь?

– Положенной мне доли в твоем богатстве!

– Ты серьёзно рассчитываешь, что я буду тебе платить?!

– Конечно! У тебя нет выхода: не заплатишь – все узнают о твоих делишках и фальшивом графстве!

– Не ожидал такого! – сказал Калиостро. – Я должен подумать.

– Только не надейся, что сможешь меня обмануть! Я ведь знаю все твои проделки, буду проверять и деньги, и документы, и векселя… Лучше отдай сразу и не зли меня!

– Я должен подумать, – повторил Джузеппе.

– Ладно, – кивнул Альтотас. – Пока пьём кофе – и думай. Больше времени я тебе не дам, иначе ты, как ящерица, оборвешь свой хвост и спрячешься в щель…

Вошла Лоренца с двумя чашками на подносе и порезанным сыром в тарелке. Комнату наполнил терпкий аромат кофе.

– Спасибо! – поблагодарил жену Калиостро.

Лоренца составила угощение на стол и бесшумно исчезла.

– Я, пожалуй, знаю, как тебя отблагодарить, – задумчиво произнёс Джузеппе, пригубив кофе.

Альтотас тоже отхлебнул из поставленной перед ним чашки.

– Вкусный кофе, – похвалил он. – Только не надейся расплатиться со мной этим скромным угощением.

– Нет конечно! – заверил Калиостро. – Есть у меня для тебя кое-что другое… Думаю, тебе понравится…

Альтотас сделал большой глоток и поставил чашку.

– С нетерпением жду предложений! – ответил он. – Но кофе и время заканчиваются, а ничего конкретного ты мне так и не…

Не окончив фразу, Альтотас качнулся, словно пьяный, уронил голову на грудь и повалился на стол.

Тут же вошла Лоренца – похоже, она ждала за дверью.

– Молодец! – похвалил её муж. – Отправь Тома к моему другу синьору Потеблуччи, пусть пришлет пару стражников для задержания крупного афериста, который обманул меня еще при покупке дома, а теперь пытался шантажировать всякими выдумками. Только быстро!

– Не волнуйся, – спокойно ответила жена. – Я уже послала Тома. А этот проспит часа два, не меньше – когда ты мне сделал знак, я не пожалела снотворного…

– Не зря я тебя учил, – криво усмехнулся Джузеппе. – Это масонский знак, сигнал опасности. А мошенник Альтотас пускай теперь ответит за мошенничество и шантаж!

Обвинение одного человека другим вызывает ответные обвинения контрагента. Джузеппе надеялся, что его известность и твердое положение в обществе защитят от встречных наветов Альтотаса. Но на первом же допросе в магистрате Альтотас отошел от темы мошенничества с доходным домом и заявил, что лже-граф Калиостро – масон и чернокнижник, который тайно изготавливает золото. Это изменило дело коренным образом: расследование по таким делам вела инквизиция!

Они пришли после обеда – люди, похожие на стаю воронья: в чёрных плащах с пелеринами и капюшонами. Их было семеро. С ними столько же солдат в блестящих стальных шлемах, стальных нагрудниках, с угрожающе блестящими острыми стальными наконечниками копий и висящими на поясах тяжелыми стальными тесаками, немилосердно колотящими по ногам. Может быть, поэтому стражники имели угрюмый и недовольный вид, который, собственно, полагался им по должности. А может, их специально отбирали из числа обиженных и недовольных, которые ненавидят всех тех, у кого жизнь, по их примитивному мнению, удалась…

Без спросу черно-стальная стая набилась в дом Калиостро, словно вороны, слетевшиеся на свалку для богатой трапезы. Джузеппе только и успел спрятать в стол бумаги с записями, над которыми работал.

Вожаком в этой чёрной стае был ворон белый – старший инквизитор, облачённый в белую тунику с пелериной и капюшоном, кожаный пояс с чётками, и белый скапулярий. Высокий, с крючковатым, похожим на клюв, носом и непроницаемым лицом, он был особенно похож на хищную птицу.

– Сеньор Бальсамо! – произнёс он. – Вы обвиняетесь в чернокнижничестве! Мы уполномочены провести у вас обыск!

Калиостро догадался сразу, что перед ним представители Святой инквизиции, но на всякий случай спросил:

– Кто вы? Прошу представиться!

– Святая инквизиция, отец Скампио! – «Белый ворон» поднял сжатую в кулак левую руку. На мизинце был серебряный перстень с изображением собаки, несущей в пасти горящий факел.

«Псы Господни[13], – понял Калиостро. – Из этого ордена выбирают монахов на должности высших инквизиторов. Они и руководят всеми расследованиями»…

Он почти физически ощутил исходившую от Скампио опасность, казалось, даже почувствовал запах сырой могильной земли, и на всякий случай спрятал руку со своим перстнем за спину. Перстень был холодным и не излучал обычных волн уверенности и спокойствия. Очевидно, сила была не на его стороне…

– Кто обвиняет меня в чернокнижничестве? – спросил Калиостро.

– Мы не обязаны этого говорить!

– Но я учёный, у меня есть документ, удостоверенный Его Святейшеством Папой римским! – пошёл ва-банк Джузеппе, жалея, что не изготовил такую бумагу заранее, и надеясь лишь на обычную удачу. – Он дает право на научные опыты, которые не имеют ничего общего с чернокнижничеством!

– Тогда предъявите его немедленно!

– Надо поискать в моих бумагах… Подождите буквально минутку!

Джузеппе сделал два шага в направлении соседней комнаты…

– Остановитесь! – строго приказал инквизитор. – Мы знаем, как искусно вы умеете подделывать документы и как ловко выпутываетесь, когда вас изобличают! Но нас вам провести не удастся! Каждая такая попытка лишь усугубит ваше положение. Лучше покайтесь!

– Это поклёп! – сказал Джузеппе, и голос его дрогнул. – Не я обманываю вас, а тот, кто оклеветал меня. Я догадываюсь, что это сделал злой завистник, мошенник Альтотас!

– Братья! – обратился старший инквизитор к подчинённым, – не будем терять время! Приступайте!

Вскоре в залу привели и всех остальных обитателей дома: Лоренцу, Грацию и троих слуг. Их поставили в ряд у стены и приказали молчать. Ослушаться никто не посмел.

– В подвале я нашёл дьявольскую печь! – сообщил своему старшему один из инквизиторов и положил у его ног трубу атанора.

– Всё подозрительное приносите сюда! – приказал тот. – Мы приобщим вещественные доказательства к материалам дела!

Куча изъятого быстро росла: старинные книги в потёртых кожаных переплётах, найденные в столе записи с алхимическими символами, сделанные его рукой, приборы и реактивы… Даже малая часть из этих вещей могла привести Джузеппе на костёр инквизиции.

– Вот еще важное доказательство! – невысокий плотный инквизитор положил на стол два увесистых мешочка с золотыми монетами.

– Что это, Бернардо? – заинтересовался старший инквизитор.