Её (мой) ребенок (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra" - Страница 18

Сжимаю крепче, сглатывая ком в горле.

— Кошечка моя… — шепчу ей. — Я очень скучал. Мы поспим обязательно… только дома, ладно?

— Мхм… — послушно.

Моё тело неожиданно просыпается, реагируя на ее близость. Неровно дыша, целую в ушко. В губы не решаюсь, хотя очень хочется, и она сейчас наверняка позволит. Но потом же я не удалю ей это с жёсткого диска! А мне дополнительные статьи ни к чему. У меня, считай, и так «условка» плюс сейчас будет «похищение». И Кошка сожрёт меня и так.

— Давай… поехали домой, к Алёнке.

— Алёнке?…

Пересадив ее на кресло-каталку, накидываю на плечи шубку. Забираю из тумбочки телефон, пакет с сумочкой, закидываю туда ее шпильки.

Присаживаюсь перед ней на колено, чтобы надеть носки. На щиколотке эластичный бинт и пластиковый фиксатор. Глажу ноготки на пальцах. Как лепестки миндаля… Глянцевые и нежные.

Кошкина всегда выглядит на сто баллов. Будь то пир, сплав, авария или еще какой треш. Это от природы… Порода такая! И это всегда кружит вокруг нее всех альфа самцов в периметре. Те, кто послабее даже не пытаются дергаться. По взгляду видно, что съест и не подавится.

Прихрамывая выкатываю её в коридор. Метрах в десяти от нас — Лившиц. Стоит боком, говорит по телефону. Переведёт взгляд и увидит нас. А нам идти мимо него. А мне бы не хотелось конфликтовать сейчас. Это может очень сильно осложнить похищение моей убитой валерьянкой Кошки.

Медленно качу кресло по направлению к лифту.

— Юра… — замечает она его.

Дезориентированно поднимает голову, заглядывая мне в глаза.

Наклоняюсь, целую её в бровь.

— Чч… тихо. Не шуми.

Разговаривая, он расфокусированно смотрит в пол. Мы проезжаем мимо. Его взгляд скользит по ее и моим ногам.

— Я сказал — нет! Нет, все документы оформить заново. А мне плевать, сколько это займёт вашего времени! Я не приму документы в свободной форме. Что за бред?! — раздраженно отворачивается.

Какой ты невнимательный, Лившиц!

Завожу кресло в лифт, спускаемся. Кошкина трясет головой, пытаясь сконцентрироваться.

— Юра… — растерянно. — Он меня потеряет.

— Да хрен с ним! — злюсь я. — Ты же не выносишь зануд. Как ты вообще в него влипла?! Неужели таки бабки?

— Он… — облизывает пересохшие губы. — Куратор…

— Куратор? Он же банкир или как там его — методист банка?

— Аха… — глаза закрываются.

— Что он курирует?

Отвечает невнятно.

— Что? — переспрашиваю я.

— Проект…

Вывожу её из лифта. Вытягивая руку в сторону, ведет пальцами по стене, пока я качу её.

— Какой проект?

— Мой.

— Ты же эколог. При чем здесь банк?

— Банк спонтирует…

— Ааа… А он, значит, твой куратор от спонсоров. Зашибись! У тебя просто тяга к служебным романам, да, Кошка?! Герман твой хотя бы стоил того, чтобы всё разрушить между нами?

— Герман?..

— Твой научный руководитель. Забыла уже? А я до сих пор помню.

Отрицательно качает головой и закрывает глаза.

— А мне тоже кажется, что не стоил! Если бы стоил, ты бы тогда не вернулась. Вот пока ты у меня невменяшка, ответь, будь добра: ты спала с ним?

Наверное, я уже знаю ответ. И всё же хочу услышать от неё. Разворачиваю кресло и наклоняюсь, ставя кисти на поручни, заглядывая в ее глаза.

— Спала? — требовательно.

С ленивой кошачьей ухмылкой нажимает мне пальцем на нос.

— Конечно! — пытается с вызовом, но язык заплетается. — Всегда делаю так…

— Идиотка… — закатываю я глаза.

— Кре-тин… — с трудом выговаривает она, безмятежно улыбаясь. И это так, словно она не ругает меня, а мурлычет что-то сладенькое…

— Кретины умнее идиотов, — фыркаю я, с улыбкой. — Запахнись, холодно.

— Кретин сказочный! — вяло смеется она, качнув отрицательно головой.

Может быть…

Аккуратно скатываю ее вниз по пандусу. Убираю детское кресло назад. Опустив немного в машине спинку сиденья, усаживаю поудобнее. Пристегиваю.

— Ну ладно, допустим, ты с ним не спала, — срываю я тачку с места. — Но ответь мне честно, Кошкина. Ты же принципиально не врёшь и не симулируешь, да? Этот урод же пытался? Там… на вашей конференции завернуть к тебе под юбку?

Не открывая глаз отворачивается к окну.

— А… можешь молчать! — морщусь я. — Я знаю и без твоего ответа. Да. Пытался. Мне просто, вот, интересно. Не стрёмно тебе было топить за него передо мной, что он «не такой», а потом выхватить от него, что всё-таки такой, м? И не твои мозги для него ценность, а все-таки твоя юбка?

— Стрёмно… — едва слышно.

— Воу! — осаживаюсь я в своих тирадах. — Спасибо за честность. Было неожиданно…

Раскалённый камень, что поселился у меня в груди много лет назад с момента её отъезда вдруг неожиданно растворяется. И я паркуюсь на обочине. Потому что все это время, он мешал мне оказывается дышать! А теперь я дышу, едва контролируя это! Уже напрочь забыл, как может быть свободно в груди. И кислород пьянит! Я тоже в дрова…

Ложусь лицом на руки, на руль.

— Мне очень… очень жаль… — шепчу я. — Что так всё…

Не реагирует.

— Ян?…

Подхватывая за подбородок поворачиваю ее безвольное лицо к себе. Глаза закрыты. Глажу большим пальцем ее бледные губы.

— Спасибо… за сливки… — шепчет она, практически беззвучно.

— Я не привозил тебе сливки, Ян.

— И цветы… — одними губами.

— Цветы?..

Спит! Ну или почти спит… Что тебе снится, Кошка? Я знаю…

Глава 20. Столкновение (Флешбэк)

Возле костра гитара, смех… В целом — весело. Уже в который раз обвожу взглядом лица в темноте. Ее нет. Ни здесь, ни на гамаке, ни на берегу.

Отставляю кружку с чаем и, не выдержав, иду ее искать. Запрыгиваю на плот, сталкиваясь в темноте нос к носу с ее Феликсом.

Между нами — короткое замыкание. И мы оба замираем, с неприязнью глядя друг на друга.

— Лев, кажется?

— Лев, — киваю я.

— Короче, Лев. Не отсвечивай. Ты не в тему. Отдупляешь о чем я? — борзо.

— Неа! — ухмыляюсь.

Я тоже борзый.

Неожиданный толчок в плечо. В темноте не успеваю толком сориентироваться. Меня окатывает адреналином.

— По-другому объяснить? — нарушая моё пространство делает шаг, вставая впритык.

— Давай! — толкаю его двумя руками в грудь и вынуждая отшатнуться назад. — Попробуй!

Мы сцепляемся, хватая друг друга за одежду.

— Не надо со мной болтами мериться — проиграешь! — шипит он.

— Да ладно! Что-то Кошку не впечатлило… — с вызовом хмыкаю я.

Размахивается головой, пытаясь сломать мне нос. Интуитивно успеваю уклониться. Но всё равно прилетает, правда — вскользь по скуле. Заряжаю ему в живот, пробивая пресс. Драка в темноте полна сюрпризов!

Со стороны редкие аплодисменты, тормозя, оборачиваемся на звук.

— Класс! — язвительно.

Голос Кошки.

Отталкивая друг друга расходимся на пару метров. Хватаюсь за трубу каркаса, чтобы не свалиться в воду.

— Ну а что так вяло, в самом деле? Где прожектор, публика, фарш?.. М?

— Зараза… — тихо смеюсь, прижимаясь горящей скулой к ледяной трубе.

Это вообще не для твоих глаз было!

— Ну нет, так не, — вальяжно вздыхает Кошкина, продолжая нас троллить. — Возьмите по веслу для эффективности и можете бесславно месить друг друга дальше.

В темноте вижу, как встает из-за стола.

— Ты что здесь делаешь? — разворачивается Феликс.

— Пришла сказать спасибо за сливки… и цветы.

— Какие сливки? — с недоумением.

— Пожалуйста!.. — улыбаюсь я. Это моё «спасибо».

Повисает пауза. Луна выходит из-за туч, освещая поле боя. Кошкина обескураженно смотрит мне в глаза.

— Ты?…

Развожу руками.

— Иди сюда! — в ярости срывается Феликс. И темнота снова накрывает нас.

Стоя на самом краю плота, понимаю, что он сейчас снесёт меня своей тушкой.

Драться при девчонке как-то не айс…

И держась за трубу, как за пилон, отталкиваюсь от борта. Перепрыгиваю на другую сторону от шеста. Феликс, оступившись, на краю в темноте, летит в воду.