Мой чужой лорд (СИ) - Шэй Джина "Pippilotta" - Страница 70

К слову о ней…

— Вообще-то дело не в чести, Фэй, — медленно произнес Вэль и поднял руку, задирая рукав рубашки. Демонстрируя девушке два черных магических шрама от принесенных обетов. Один — тот самый — месть за смерть Али тихонько истончался и выцветал. К утру его совсем не станет. Второй наливался концентрированной чернотой, напоминая о необходимости своего исполнения.

— Я дал этот обет твоему отцу, — ровно произнес Вэль. — Я поклялся, что освобожу тебя от брачных обязательств настолько, насколько ты сама этого пожелаешь, после того, как Дэлрей наконец-то сдохнет. Он мертв. Я к нему не спешу, а поэтому должен дать тебе свободу, Фэй. Иначе… Иначе знаешь, ну нет, ни о какой чести речи быть не может. Я смертельно хочу тебя удержать, Фэй, и все идет в глотку Хоора, все мои честные слова. Я не могу тебя оставить в покое, если по честному-то. Даже полет до Заковии — я надеюсь лишь выкроить пару ночей и убедить тебя продолжать прорабатывать вопрос рождения нашего с тобой ребенка. Просто больше, чем это, я все равно почти ничего не могу. Я не могу отменить твоего Запечатления с Эрхосом. И я должен предоставить тебе свободу. От меня. Это не из-за чести, милая, я просто слишком тебя люблю, чтобы делать больно или сажать на цепь.

— А если… — бледная как смерть Фэй даже говорить начала плотно сжимая пальцы на плечах, — если я тебе скажу, что не было никакого Запечатления с Рэем, что я это все выдумала, чтобы выбраться ненадолго из Дернхельма и добраться до Эвора, чтобы своими руками его убить и освободить тебя от обета… Если я скажу тебе, что свою свободу предпочту провести рядом с тобой. Скажи, Вэль… ты поверишь хотя бы одному моему слову?

_________________________________________

*”совать сено в котел” в переводе с чародейского почти тоже самое, что наше с вами общечеловеческое “совать палки в колеса”

Глава 45. Виноватая

Я хотела откусить себе язык. И голову. Ведь это я же все это затеяла.

Вэль смотрел на меня с вопиющей бесстрастностью, будто взвешивая все мои слова на каких-то внутренних очень точных весах. И он прав. Я бы себе тоже не поверила. Потому что мои выкрутасы далеко за пределами допустимых рамок.

А ведь у него нет даже эмпатии, чтобы он понял, что я ему не вру. Вот до чего же отвратительное у жизни чувство юмора, а… Я бы все сейчас отдала, лишь бы он мне поверил, снесла бы собственные эмпатические границы хоть до конца жизни, больше никогда бы не прикоснулась к эмпатической печати (ну а что, всю жизнь без нее жила и остаток тоже обойтись без нее смогу как-нибудь).

Вот только… Никому сейчас уже и не нужна была эта откровенность. Вэль больше не почувствует, насколько сильно я его люблю. Мы больше не будем касаться друг друга раскрытыми душами, обнимать собственными чувствами.

Кхат, ну вот почему он, а? Почему ты мог спускать Эвору все его косяки очень долго, пока тебя самого не ткнули носом в то, что не того ты назначил драконом? Почему Вэлю, честному, благородному Вэлю, за то, чтобы добиться справедливости, наконец пришлось платить столь высокую цену?

И что самое паршивое — спасал он мою никчемную драконью шкуру… Потому что я замахнулась на неподъемную для себя цель.

— Скажи-ка, любимая, — мягко произнес Вэль, опасно щуря свои темные глаза. — Тебя, может быть, какая-то саламандра укусила и у тебя горячка?

— Н-нет, — честно говоря, глядеть на Вэлькора мне было стыдно. Я же помнила каждое слово, которое ему сказала. Как осознанно била его во все известные мне больные места, сравнивала с Эвором, сомневалась в его любви ко мне, раз за разом твердила про Запечатление с другим… Меня саму подобные заявления из его уст просто бы уничтожили. Вэль… Вэль был сильнее меня.

— Может, ты больна? Есть у драконов какая-то лихорадка или оспа, из-за которой они мутятся рассудком?

— Н-нет, — я покачала головой. Ну или я по крайней мере о такой не слышала.

— Тогда я правда не понимаю, — безжалостно сказал Вэль, скрещивая руки на груди. — Зачем было нужно устраивать мне именно такой спектакль.

— А ты бы отпустил меня, сделай я хоть что-нибудь иначе? — мне с трудом удавалось говорить спокойно, голос срывался от волнения. — Мне нужно было время. Без тебя. Я предполагала, что, как только я покину Дернхельм, Эвор попытается достать меня из Элвиана. Отца он вряд ли боялся. Я просто не думала, что это случится так быстро.

— Не думала, — медленно повторил Вэль, разглядывая мои руки, комкающие подол платья. — Ты хоть понимаешь, как рисковала? Я же мог за тобой не пойти. Я мог отправиться к Эрхосу, лишать этот мир еще одного дракона.

Вообще не нужно было вмешивать в это Рэя… Но мне показалось, что так будет правдоподобнее… Что так-то Вэль точно откажется от меня, хотя бы даже из ревности. Глупо было, да. Но я тогда вообще не несла ничего умного. Мне было больно, мне было страшно, я хотела, чтобы этот проклятый обет уже наконец-то прекратил угрожать мне смертью моего Вэля.

— Я приняла суть риска. Я не хотела оставаться без тебя, — устало выдавила я. — Это мне действительно было страшно. Как только услышала, что ты не готов поступаться честью и не хочешь отказываться от обета…

— Честь… — Вэль раздраженно скривил губы. — Дорогая, ты хоть понимаешь, что не следуй я чести — я был бы совершенно другим человеком? Сколько обещаний я выполнял для тебя? И смогла ли бы ты хоть даже уважать меня, не держи я данного тебе слова? Смогла бы полюбить бесчестного мужчину?

— Прости, — вымученно улыбнулась я. — Я понимаю, что иначе ты не мог. И я не могла спокойно ждать, пока ты умрешь, понимаешь?

Вэль смотрел на меня, и я не очень понимала выражение его лица. Кажется, ему очень хотелось меня придушить. Но это было не все, было что-то еще, чего я расшифровать не смогла.

Мне хотелось сейчас потянуться к нему, обвить его руками и больше не отпускать. Шептать все те нежные правдивые глупости, которые сейчас так и норовили соскочить с языка. Лишь бы оттаял хоть чуть-чуть, лишь поверил.

Потому что вообще-то после того представления, что я ему устроила, уже Вэль мог настоять на проведении ритуала развода. Шутка ли — жена в присутствии свидетелей заявила, что хочет уйти к другому. Я, честно говоря, не задумывала в своем плане так далеко, мне было страшно. Меня трясло от всякой фразы, сказанной Вэлю, я знала, что зашла далеко за черту дозволенного. И я нет, не представляла, как верну все назад.

Мой гордый и ревнивый Вэлькор вряд ли принял меня легко. Но… Я не загадывала. Я вообще ничего не загадывала, я взяла за цель сначала убить Эвора. А потом уже все остальное. Даже если Вэль меня бы не принял, он остался бы жив, и это для меня было самое важное.

— Вызови Оракула, Фэй, — скупо велел Вэль, отводя от меня взгляд. — Я сейчас испытываю желание ругаться так долго, что, пожалуй, разбужу твою сестрицу-культистку. Что сейчас не пойдет на пользу ни тебе, ни мне.

Я коснулась лба, пробуждая драконью метку. Интересно, кстати, почему у Вэля ее нет. Потому что он дракон не от рождения?

Горячая магическая нить протянулась от моего разума.

Вообще-то это что-то вроде просьбы о срочной помощи, но как показала многовековая практика — меньше всего во время нападения культистов драконы думали о том, чтобы позвать на помощь Оракула. То ли культисты сами по себе умели вытирать факт об этой возможности из разума, как умели подавлять внутренних драконов, то ли вспомнить о возможности позвать на помощь получалось только у очень избранных умников.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я склонялась к первому варианту, но было что-то рациональное и во втором.

— Как тут темно, господа, вы же не возражаете, если я это поправлю?

Темный зал жертвоприношения вдруг наполнился светом. Маленькими крошечными светляками, ужасно похожими на тех, что сопровождали Кхата. Порхающими в воздухе и закладывающим сложные пируэты. Ими было сложно не любоваться.