Секреты серой Мыши (СИ) - Страйк Кира - Страница 31

Нет, содержимое стола выглядело именно таким плачевным образом, как мне и представлялось. Но! В тот момент, когда я обречённо взялась за столовые приборы, (Та-да-ам!) в помещение зашла вчерашняя помощница с подносом дополнительной свежайшей еды персонально для меня!

На этом месте Люся окончательно и безповоротно ошалела. Однако, быстро взяла себя в руки и, пользуясь таким благоприятным моментом, занырнула в поднос, с головой погружаясь в свой любимый процесс. Я чуть не расхохоталась. Посмотрела восхищённым взглядом на помощницу и принялась за еду, пока ненасытная соседка не слопала всё содержимое тарелок. Девушка с лукавой улыбкой подмигнула мне в ответ (мол, комплимент от повара) и удалилась на кухню. Шкала настроения поползла вверх.

Для еды дежурным фрейлинам выделялось очень мало времени. Поэтому, наспех покидав в себя пищу, которая, безусловно, заслуживала более степенного и вдумчивого приёма, поспешили в гостиную.

Глава 30

Как только мы с «напарницей» появились в дверях малой гостиной, герцогиня объявила «чтение». Завтрак ещё даже не успел провалиться в желудок, и хотелось иметь возможность немножко отдышаться, но, как забавно кто-то перефразировал две русских поговорки — «взялся за гуж — полезай в кузов».

На столике лежали отобранные мной вчера книги и Жозефина веером указала на одну из них.

— Оу! Сегодня у её светлости игривое настроение? — подумала я, поднимая со стола самый знаменитый роман в Европе того времени — «Роман о Розе» — поэму двух французских авторов — Гийома де Лориса и Жана де Мена.

Перемену душевного состояния её светлости лёгкими полуулыбками отметили и остальные участницы утреннего развлечения. Лица девушек удовлетворённо разгладились — очевидно, всем уже «до чёртиков» надоело слушать религиозную пропаганду в «чистом виде».

Устроившись поудобнее на «моём» диванчике у окна, я открыла книгу и принялась читать. Барышни млели — изобилующее размышлениями о боге, природе и человеке произведение повествовало и о кодексе куртуазной любви.

Я набила мозоль на языке, до самого обеда излагая содержание романа, старательно меняя голоса героев, интонационно «сгущая краски» в нужных моментах и вообще проявляя чудеса техники чтения.

К тому времени, когда с чистой совестью смогла уже закрыть рот — голова моя самым натуральным образом гудела.

После обеда в фрейлинской компании наметился небольшой бунт. Причиной его стала замена нашей Жаннин на взрослую опытную Эмму, до сего момента прислуживавшую Катрин и Кларисс. Возмущению их не было предела. Моя Люся тоже начала люто багроветь, понимая внутреннюю подоплёку происходящего.

В общем, после утренних скандалов и ещё сильнее после того, как Жаннин узнала о полученном мною от герцогини нагоняе, девушка набралась храбрости и нажаловалась старшей горничной. Надин, не долго думая, заменила нашу молоденькую горничную на харАктерную взрослую женщину, вить из которой верёвки Люся вряд ли сможет.

Катрин с Кларисс даже попытались наябедничать Жозефине, на что та просто раздражённо отмахнулась, справедливо заметив, что такими мелочами занимается старшая горничная. Рассудив, что от Надин ничего хорошего ждать не приходится, девушки обратились с жалобой к Анаис. В этот самый момент мы с Люсьен и появились в гостиной.

Реакция старой девы меня удивила и порадовала. Она загадочно улыбнулась и… не проронила ни слова, демонстративно задрав подбородок и плотно сжав тонкие губы.

Конечно, я не обольщалась, что она, внезапно воспылав особо-сердечным отношением, таким образом, вдруг, решила облегчить жизнь именно мне.

— Очевидно, барышни и моя уже просто позеленевшая от злости Люся чем-то крепко допекли мадам старшую фрейлину. — подумала я, отмечая, что это уже вторая хорошая новость за сегодня.

На этом, в общем-то, хорошие вести и закончились.

И потекли унылые дни жизни во дворце. Это был какой-то адский, нескончаемый день сурка.

Ранний подъём, до-олгий туалет Жозефины, нудный завтрак, однообразные развлечения (вышивка, книги, прогулки), обед, снова однообразные развлечения, ужин, сон. А так же стерва-Люся под боком, подковёрные сплетни-пересуды остальных желчных дамочек, перепады настроения герцогини, без конца кидавшейся из крайности в крайность, и так день за днём. Иногда во дворец приглашали заезжих менестрелей или устраивали приёмы. Но происходило это не так уж часто.

К своему величайшему расстройству, я очень быстро осознала ещё и то, что, при всём своём огромном желании, не смогу видеться с Тео. Для меня это был настоящий удар. Но поделать ничего было нельзя.

Дело в том, что кареты, так любезно предоставленной мне Марком для переезда сюда, в моём распоряжении больше не было. Нанять повозку я не имела никакой возможности по самой банальной причине — не было денег. А стоило это удовольствие, оказывается, ой как дорого. Ибо и возничий, и кони в дороге имеют вполне физиологичную потребность есть, как… как кони! А дорога до дома (опыт это уже показал) занимала двое суток. Что само по себе являлось непреодолимым препятствием для встреч с братом — выходных в моём распоряжении было «с гулькин нос» — пол дня раз в неделю.

С зарплатой тоже всё было грустно. Начиная с того, что размера она была не такого уж и выдающегося, так и выдавали её редко, мотивируя это тем, что мы, простым языком перефразируя сдержанные пояснения «воблы», были пока совсем юными и безмозглыми, и к разумным тратам не способными.

Первоначальные мои задумки по обретению личной свободы и финансовой независимости трещали по швам, не выдерживая испытания реальностью. Но смириться с существующим положением я тоже не смогла бы никогда. Поэтому, моя голова без устали крутила всевозможные идеи, разрабатывала варианты бизнес-планов. Я любую возможную минуту «зависала» в библиотеке в поисках полезной информации. (Благо, при моём назначении чтицей, это стало доступно и объяснимо).

Одно было совершенно понятно — уйти без более-менее продуманного плана и стартового капиталла в никуда здесь равнялось практически самоубийству. С моим баронским происхождением «затеряться» в этом мире можно было бы только умерев. Да и хватало мозгов не тешить себя иллюзией, что я такая вся умная и ловкая, и, выйдя в одиночестве за порог дворца, не стану прям тут же лёгкой добычей лихих людей, кои здесь в избытке водились.

Нет. Всё должно происходить официально. Иначе, даже Марк, (приди в голову идея к нему обратиться) при всех своих деньгах и связях, но невысоком социальном статусе, ничем не успеет, да и не сумеет мне помочь. В другое время живём.

Один безликий день сменял другой. Люся ненадолго присмирела, фигурально выражаясь, получив «по носу». Но обиду затаила и в подходящий момент, таки, обнажила наточенный зуб.

Случилось это в один из дней, когда во дворце ожидались гости. Выглядеть я должна была безупречно, ибо у меня теперь появилась особая роль. Точнее геморрой, который я, со своей неуёмной фантазией и жаждой разнообразить серые будни сама же себе и организовала. Но об этом чуть позже.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Сейчас мы остановимся на том, что я должна была иметь на приёме идеально-элегантный вид.

На такой ответственный случаи, мне даже было выделено в личное пользование замечательное платье густого синего цвета из очень приличного поплина, ставшее причиной лютой зависти остальных девушек. Простой в исполнении, без пошлых рюшек и оборок наряд украшала сама ткань — переливчатая и мягко, благородно струящаяся.

Оно уже лежало на кровати, подготовленное для меня заботливыми руками Эммы.

Люсьен, облачённая в подобающий событию изумрудный туалет, подалась на выход и, сделав лицо «тяпкой» «нечаянно» смахнула на моё платье сальную свечу, стоявшую на тумбочке возле кровати.

Нарочито вскрикнув и для виду сокрушённо поохав по поводу собственной неловкости, змея выскользнула из комнаты, оставив нас с Эммой в полной растерянности.