Игра в бессмертие (СИ) - Потёмкин Сергей - Страница 66

Его отлили из металла с синеватым оттенком: видимо, предполагалось, что материал дворгианский. Но ни гравировки, ни загадочных знаков на нём не было — лишь маленький чёрный камень; на вид — чистый обсидиан.

Когда я надел перстень, Роберт сказал:

— Зомби уже у ресторана. Их тут целая свора, но никто внутрь не идёт: они будто ждут приказа.

— Это нормально, — отозвался я. — У них ведь сменился хозяин. Значит, прежние приказы не действуют.

Покинув зал (он выглядел так, будто двадцать слепцов тут стреляли друг в друга), я спустился по лестнице и вышел наружу.

Там я понял, что Роберт поделикатничал: зомби здесь было столько, что сворой я бы их не назвал — уместнее была бы «орда». Они заняли всю улицу, насколько хватало глаз, теснились в проулке и на стоянке. Наверняка и за домами их было полно — просто на призыв Мань–Луна не все успели явиться.

Я подавил вздох: даже тут непродуманность «Дворга» дала о себе знать. С такой армией любой гангстер подчинил бы весь город.

— Ну и уродища… — проворчал Роберт.

Я бегло оглядел мертвяков: серая кожа, гнилые зубы, гнойные язвы. Обноски, спутанные волосы. Длинные, продолжающие расти ногти.

И правда, уродища — хотя горящий в глазах свет (синий, как коронный разряд) придавал им мультяшности. Хорошо хоть от вони Роберт меня избавил: отключил её в настройках. В своём гейм–кресле я сделал бы так же.

— И что теперь? — спросил Роберт.

— Теперь?.. — повторил я. — Теперь мы сыграем в пастуха и овец.

Подняв руку с перстнем, я сказал:

— Идите туда, куда иду я. Защищайте меня, если кто–то нападёт.

Этих приказов пока хватило.

Окружив себя зомби, чтобы не быть живой мишенью, я направился к Елисейским Полям.

Выстрелы послышались довольно скоро (хотя в реале они были бы слышны и у ресторана): война неписей, развязанная админами «Дворга», не прекращалась.

Я отдал новый приказ:

— Убейте всех в радиусе километра… Кроме меня.

Последнее я добавил на всякий случай, — а то кто их знает: вдруг поймут всё буквально? Это же безмозглые монстры…

Но зомби оказались не такими уж и безмозглыми.

Две трети из них, двигаясь на четвереньках, бросились врассыпную, а другие остались меня защищать. Причём те, что разбежались, использовали особенности ландшафта: резво взбирались по стенам домов (гравитация про них явно забыла), вползали в канализационные люки (если те были закрыты — открывали их сами), бесшумно исчезали в проулках (мрак поглощал их с радушием матери, встречающей своих чад). Выглядело это зловеще; я едва ли не впервые мысленно похвалил «Дворг».

А потом началось…

То тут, то там автоматные очереди обрывались с воплем — ну или просто обрывались… Но и тогда я был уверен, что автомат смолк не по воле стрелка. Зомби как–то ухитрялись пролезть за баррикады, взбирались на блоки с пулемётными гнёздами и даже снайперских позиций на нашем пути стало значительно меньше (о чём я мог судить по крикам — как правило, отдалённым). Один раз кто–то выпал из окна пятиэтажки, мимо которой шествовал наш жуткий кортеж: разбив стекло, энписи упал на асфальт, где был вмиг растерзан. В другом доме прогремел взрыв — видно, рванули боеприпасы: огонь смертоносной жёлто–белой волной выплеснулся из окон, разрушив верхние этажи. На следующей улице кто–то полетел крыши, за углом того же дома мертвяки жрали зенитчика (орудие стояло рядом), а уцелевшие бойцы удирали — но удрали недалеко… Как и их раненый приятель, сбитый армейским джипом: тот с бешеной скоростью промчался по улице. Искусственный интеллект неписей, заменявший инстинкт самосохранения, гнал их прочь вопреки админским козням.

Я шёл по Парижу в окружении зомби, чувствуя себя ангелом смерти. Иногда в нас стреляли, но все пули попадали в окружавших меня монстров. А участь стрелявших была незавидна.

Когда мы дошли до Елисейских Полей, там уже было пусто — если не считать бесхозных машин и баррикад… Во всяком случае, так я поначалу подумал.

Приказав мертвякам остановиться и ждать (и никого больше не трогать — ведь скоро тут будет Кэсс), я пошёл к Триумфальной арке: до неё от того места, где мы вышли на самую известную улицу Франции, было всего метров двести.

Вот тогда–то я и увидел админов.

Их было четверо, и они шли мне навстречу; вероятно, до этого они были за аркой. А зомби их не учуяли, поскольку для неписей их тут не было.

— За куклой пришёл? — спросил один из админов: видимо, главный.

— За куклой, — подтвердил я.

Конечно, её заберёт Кэсс, но я не собирался вдаваться в детали.

— Даже не думай, — сказал второй. — Она в нашем сегменте.

Третий кивнул:

— Она наша.

Четвёртый молчал, но его губы шевелились: он связался с реалом. Наверное, чтобы вычислить мой айпи.

Я усмехнулся: пусть вычисляет… Всё равно я в кресле Роберта. Мой идентификатор им не узнать.

А Роберту их потуги — что щипки для слона.

— Мне тут подумалось… — я взглянул на того, кто заговорил первым. — Вы же неуязвимы, да? Защищены от любой неписи?

Админы стали переглядываться: видно, смекнули, куда я клоню.

— А как насчёт геймеров?

Админы молчали.

Какой им был смысл защищаться от геймеров, если те не могли сюда прийти? Ну разве что приручив зомби…

Я молча вскинул «ФН СКАР» — и расстрелял всех четверых.

Когда я подходил к арке, пошёл дождь.

Капли забарабанили по асфальту, по баррикадам из покрышек, по остовам автомобилей. По луже, где лежала кукла.

У лужи я и остановился.

Кукла выглядела жутко: рыжеволосая, с отломанными ногами, в грязном платье. С порванными полупрозрачными крыльями. С большими глазами, созерцавшими пустоту.

— Ну разве не символично? — неожиданно спросил Роберт. — Своё дутое бессмертие мамуля скрыла в вещах, по одной из которых плачет урна. Не знай я о её планах, решил бы, что это намёк.

За аркой прозвучал треск. Роберт уже другим тоном сказал:

— Я создал портал для твоей подружки. Теперь дело за вами.

Кивнув, я открыл мессенджер и написал всего два слова: «Путь свободен».

Конечно, я послал их Кэсс.

И снова посмотрел на куклу.

Та ждала своей участи; последний элемент «Феникса» смиренно мок под дождём. Заключительный штрих и финальный аккорд… Крайний зубец ключа от рая.

Мы этот ключ вот–вот сломаем, а обломки сотрём в пыль.

Меня кольнуло сомнение.

— Ты сделал правильный выбор, — Роберт будто прочёл мои мысли. — Вы сделали: ты и она.

Он имел в виду Кэсс, появившуюся за аркой.

Она с трепетом подошла. Её взор был сначала устремлён на меня, но затем, заметив куклу, Кэсс не сводила с неё глаз. На зомби глянула лишь мельком (видно, сразу смекнула, что те нас не тронут) и даже не стала удивляться тому, что я смог подчинить их: близость куклы отодвинула это на второй план.

— Не тяните, — сказал Роберт. — Админы скоро вернутся.

Став Бедуином, Кэсс взяла куклу. Та мигом исчезла, попав к ней в инвентарь.

Теперь там лежали три заветных предмета: кукла, яблоко, бинокль.

По Бедуину прошла рябь — будто он был голограммой, причём примитивной. Но мгновение испуга (конечно же, я испугался за Кэсс) сменилось пониманием: это вовсе не рябь… Это череда превращений.

Кэсс за долю секунды сменила обличья, побывав в теле каждого её аватара, — и стала собой.

И улыбнулась.

«Феникс» сделал своё дело… «Настроился», как сказал бы Роберт. ВИРТУС отныне был её частью, а она — его… Он уже не грозил Кэсс безумием, окончательно став для неё родным.

Она это поняла — и сообщила своей улыбкой.

А потом в воздухе зажглись цифры.

Ряд светящихся цифр, невесть что означавших, возник между нами. Дождь их даже не касался: исчезал, не долетев. Цифры будто заявляли, что они главней дождя.

Мы удивлённо на них уставились.