Династия проклятых (СИ) - Пульс Юлия Александровна - Страница 21

В этот вечер она распорядилась не сообщать родителю о совсем визите, ведь уже на рассвете собиралась улететь обратно в Зеленые земли. Первым делом женщина приказала всем прислужникам мужского пола собраться в гостевом зале. Поставила перед собой графин рубинового вина и пустой кубок. Удобно устроилась на мягком диване, закинула ногу на ногу и жестом указала прислужнику на кубок. Он тут же его наполнил и учтиво склонился. Тори окинула мужчину взглядом, стараясь отыскать в его образе схожесть с внешностью Хакона, но не нашла. Сделала глоток и отвернулась. В тот же миг в зал вошли все мужчины поместья, начиная от управляющего и заканчивая конюхами. Выстроились в ровную шеренгу, не понимая, зачем их оторвали от дел.

Прежде чем встать с дивана, Тори залпом опрокинула два кубка вина для храбрости. Разум немного затуманился, и она подошла к мужчинам. Смотрела внимательно на одного за другим и остановилась на конюхе. Его засаленные каштановые волосы доходили до крепкой груди, а бледно-зеленые глаза отдаленно напоминали глаза любимого. Черты лица разнились и казались слишком слащавыми, но более подходящей кандидатуры Тори не увидела. Грубо схватила мужчину за ворот рубашки и вывела из строя.

— Вышли все! — прикрикнула она, продолжая удерживать на месте ошарашенного конюха. А когда зал опустел, брезгливо выпустила из рук ворот и вернулась на диван. Взглянула на гладкий зеленый ковер под ногами мужчины, с прищуром разглядывая кругообразные золотистые узоры. Они напомнили ей панно, что висело на стене в покоях принца. Еще совсем недавно она упиралась в него руками и неистово стонала, в то время как Хакон дарил ей наслаждение. Со страстью сжимал ее ягодицы, покрывал поцелуями влажную от жгучей близости спину и беспрестанно шептал интимные слова.

Тори содрогнулась от наваждения. Душа отторгала ее безумную идею, кричала и рыдала, не в силах решиться на предательство, но разум твердил, что это соитие может помочь в зачатии ребенка, и о нем никто никогда не узнает.

— Раздевайся! — отдала она приказ властным, но дрожащим тоном. Нервно застучала ноготками по ножке кубка.

Мужчина не ожидал подобного выпада со стороны хозяйки, ведь она даже близко не подходила к конюшням, все нос прикрывала и поглядывала издали с презрением. От страха, что не так понял приказ госпожи, вжал голову в плечи и тихо спросил:

— Зачем?

Тори истерично рассмеялась и не постеснялась ответить прямо:

— Будешь ублажать свою хозяйку! — снова приложилась губами к кубку с хмелем.

— Как же так, госпожа? — его глаза округлились от неожиданности.

— Имя! — вконец осмелела женщина, чей взгляд затуманился.

— Конрад.

— Значит так, Конрад! Еще одно слово и велю высечь! Молчи и делай то, что скажу! Разденься догола и подойди ко мне!

Конюх так испугался натиска хозяйки, что лихорадочно лишил себя одежды и прикрыл достоинство руками. Медленно подошел к ложу госпожи и остановился напротив нее, наблюдая за тем, как она старательно вливает в себя вино.

— Руки убери! — промокнула она салфеткой краешки губ и сосредоточила внимание на области ниже живота мужчины.

Стесняясь, робко он отнял руки от своего органа и невольно возбудился от пылкого взгляда госпожи. На ее лице расползалась похотливая улыбка. Ей понравился внушительный размер плоти конюха. Без лишних слов и прелюдий Тори неспешно развязала шнурок на шее и мантия сползла с ее тела на диван. Она поманила конюха пальцем к себе и тихо произнесла:

— Приступай.

Конрад не верил в то, что это происходит с ним на самом деле! Будто в бреду, позабыв о жене и детях, он опустился на колени перед женщиной и с трепетом коснулся ее бедра. Волна возбуждения прокатилась по телу, когда он ощутил тепло и мягкость ее кожи, вдохнул цветочный аромат и опьянел. Тори в ответ посмотрела на него с презрением и усмехнулась. Снова потянулась губами к кубку, изо всех сил стараясь представить на месте Конрада своего принца. Даже в мыслях у нее не получилось поменять образы мужчин, и тогда она закрыла глаза, развела ноги в стороны и приказала:

— Начинай. Излейся в меня.

Мужчина обезумел от ее постыдных слов и взгромоздился сверху на хозяйку. Направил свою подрагивающую плоть в ее нутро и вошел предельно аккуратно, чтобы не вызвать боли. Медленно проталкивался, внимательно наблюдая за мимикой ее лица, которое ничего не выражало. Лишь губы были плотно сжаты. Скользнул похотливым взглядом по пышной груди и облизнулся, рассматривая розоватый затвердевший сосок. Ему тут же захотелось прильнуть к нему и терзать зубами, оттягивая нежную кожу госпожи, но сдержался, побоявшись негодования женщины. Задвигался в ней ритмично, пытаясь получить хотя бы малейший отклик, но Тори продолжала ровно лежать на диване, терпеливо ожидая его разрядки, стараясь воссоздать в мыслях последнюю близость с Хаконом. В какой-то миг она поверила своим фантазиям и пропустила глухой стон. Конрад счел это призывом к действию и чтобы усилить собственное возбуждение, ухватил женщину за грудь. Смял ее в ладони так сильно, что упругий сосок проступил между его пальцев. Новый тихий стон сорвался с губ Тори, и конюх увеличил темп. Таранил ее плоть уже без страха, до упора, упиваясь возможностью обладать хозяйкой, вкушать ее прекрасное ухоженное тело. Закинул ее стройные ноги себе на плечи и продолжил ритмичные движения с безумным запалом страсти. Остановился, чтобы продлить удовольствие от соития, но Тори открыла глаза и гневно взглянула на мужчину.

— Быстрее! — прорычала сквозь зубы, душа в себе порыв оттолкнуть от себя потного конюха.

И тогда он не стал сдерживать вожделение. Со всей мощью, до боли внизу живота стал таранить госпожу. Взмок от напряжения, и пот капал с его лба на ее живот. Тори отвернула голову, едва сдерживая рвотные позывы. Отрешенно посмотрела на канделябр на столе, в котором горели свечи, и мечтала о том, чтобы этот унизительный акт поскорее закончился. Конрад пыхтел и кряхтел, совокупляясь с женщиной и, наконец, ощутил, как разрядка настигает его волной блаженства. Содрогнулся и бурно излился в лоно Тори. Добил совокупление двумя короткими толчками и вышел из хозяйки, стараясь отдышаться. Ухватился за наливающуюся новым возбуждением плоть и с надеждой на продолжение посмотрел на хозяйку.

Тори перекатилась на бок и проговорила:

— Убирайся. Скажи прислужнице набрать купель.

— Да, госпожа, — раскланялся он багровый от напряжения. Наспех оделся и вышел из зала.

Оставшись в полном одиночестве наедине с собой, Тори заплакала. Так тихо, что ни одного стона боли не вырвалось из ее уст. Изо всех сил она сжимала ноги, чтобы семя конюха не вылилось из ее нутра, и думала о Хаконе. О том, как он божественно красив, как любит ее и хранит верность. Но увы! У Тори не было времени ждать. Угроза в виде Астрид надвигалась всепоглощающей волной и сметала все на своем пути. И если проклятие существует на самом деле, время станет ее палачом. Зачать ребенка! Зачать любой ценой! Неважно от кого! И как только Хаама узнает о ее беременности, то сразу прогонит Астрид. Сама осознает, что проклятия не существует, и жизнь Тори кардинально поменяется. На горизонте маячило счастье, которое стоит лишь крепко взять в руки и не упустить.

ГЛАВА 14 Астрид

Я касалась его волос, пропуская пряди между пальцами, и от этой порочной близости перехватило дыхание. Овивала крепкую шею руками, жадно трогая теплую кожу потрясающего мужчины, который сейчас полностью принадлежал мне, дышал для меня, говорил лишь со мной и не переставал с жаром прижимать меня к себе. Я льнула к нему всем телом, стараясь стать еще ближе, раствориться в нем полностью. До судорожной боли целовала мягкие и страстные губы, вдыхала сладко-древесный, изысканный и мягкий аромат его кожи, сходила с ума от ее туманно-мускусного запаха, наполняла им легкие, чтобы запомнить навсегда. Наши уста сплетались, и не осталось сил, чтобы отпрянуть. Притяжение, которое с каждым новым объятием все больше затягивало в пучину запретных ласк и сладкого порока…