Чужая жена для главы мафии (СИ) - Вестич Виктория - Страница 43

— Да. Может и сам Паша хотел поскорее покончить и с тобой, и со мной.

— Я не понимаю. За что ему меня убивать? У тебя могут быть враги, но я… я слишком мелкий человек, чтобы кто-то специально минировал машину. Это даже звучит смешно. Да и Паше тебя за что убивать? Что такого вы не поделили с ним, что готовы глотки друг другу перегрызть?

Артур буквально за секунду мрачнеет после моего вопроса и сухо отрезает:

— Не стоит об этом спрашивать.

Открываю было рот, чтобы возразить, но Север жестом останавливает меня и переводит разговор:

— Резон тебя убрать у Паши есть. Ты не помнишь, подписывала ли ты какие-нибудь бумаги?

— Ну-у… — вспоминаю, нахмурившись, — я многие документы подписывала. Отчеты, планы по продажам и прочее.

Артур с ироничной улыбкой отрицательно головой:

— Я говорю о тех, что тебе на подпись подсовывал Паша или его секретарша.

— Ну конечно я их подписывала, он ведь был моим начальником! Я работала на него, естественно, что какие-то документы мне могли приносить для подписи.

— И ты все их читала? От начала и до конца?

— Ну… — растерявшись, тушуюсь я, — просматривала самое важное…

— Это все объясняет.

— Что именно?

Север вздыхает и поясняет терпеливо:

— Несколько офшорных счетов открыты на твое имя. Четыре подставных фирмы тоже. Если дойдет до расследования, это вскроется сразу, и ты будешь соучастником в отмывании денег.

Его слова звучат так нелепо, что я на секунду даже теряю дар речи.

— Ч-что? — выдавливаю я, во все глаза глядя на Артура и надеясь, что сейчас он рассмеется и скажет, что пошутил. Но он, вопреки моим надеждам, остается серьезным. Слишком серьезным.

— Паша никогда не гнушался зарабатывать самыми разными способами. Возможно он хотел перевести абсолютно все подозрения на тебя. Но не думаю, что какие-то конкуренты или бывшие недовольные сотрудничеством партнеры поступили бы так. Они всегда имели дело лишь с Пашей. Но раз уж ты оказалась замешана в этих делах, то вся эта шайка вполне могла решить убрать тебя. Свалить вину на мертвого куда проще и легче для всех сторон. И дело раскрыли, и во влиятельных людях врагов не нажили. Хороший план.

— Хороший план? Хороший план?! Ты говоришь об этом так спокойно??! — повышаю голос возмущенно.

— Успокойся. Просто оцениваю. Ты в курсе, на чьей я стороне, так что можешь не беспокоиться.

Едва слышно хмыкаю под нос.

— Эй, — Север проводит костяшкой пальца по скуле, поднимает за подбородок вверх, — Тебе нечего бояться. Я действительно на твоей стороне. Думаешь, я позволю кому-то безнаказанно обижать мою женщину?

Брови против воли от удивления ползут вверх, и я уточняю:

— Твою…?

— Имеешь что-то против?

Ответить не дает грохот.

— Север! — громогласным голосом звал кто-то, не переставая колошматить в дверь с такой силой, что я всерьез перепугалась, как бы ее не выбили.

— Прикройся, — бросив мимолетный приказ, Артур приказывает: — Войди.

Едва успеваю натянуть до подбородка одеяло, как в комнату буквально заваливается мужчина в костюме с покрасневшим лицом.

— Что случилось?

— Север, — запыхавшись, произносит охранник, то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться, — на склад на побережье напали сейчас! Из тех, кто стоит на посту, вернулись только двое, остальных перебили!

Поменявшись в лице, Артур вскакивает с места и, схватив рубашку, на ходу надевает ее.

— Постой… — с тревогой вскакиваю следом, но Север жестом останавливает меня и бросает отрывистый приказ:

— Никуда не выходи.

Он исчезает слишком быстро, и я оседаю на постель, провожая мужчин встревоженным взглядом. В груди разрастается что-то холодное, словно в предчувствии чего-то нехорошего. И это ощущение страха и безысходности мне совсем не нравится…

Глава 23

Я спускаюсь вниз минут через десять после того, как Север в спешке уехал. После всего, что случилось недавно, мучает жажда, так что решаю вначале взять воду из холодильника, а затем найти Шрама и расспросить о том, что случилось. Хотя не знаю, удастся ли его застать в такое позднее время или он вообще с Севером уехал. Наверное спрашивать о происходящем у кого-то другого нет смысла. Вряд ли тут прямо все поголовно в курсе дел хозяина, но может кто-то и в курсе, что произошло. В любом случае

Едва захожу на кухню, как сразу меня встречает ехидный голос Леднёва.

— Такие горячие стоны сверху! — тянет он издевательски, — Я думал вы, ребята, еще нескоро закончите.

От похабной ухмылки, в которой расползаются губы Камиля, становится тошно и я, поморщившись, закутываюсь поплотнее в вязаный кардиган. Мужчина все еще сидит за столом, со скучающим видом пялясь в экран телевизора, что висит в гостиной, и лениво уничтожает остатки пирога, еще утром приготовленного мной и Камиллой. Приготовленного не для него между прочим! Внутри поднимается горячая волна возмущения и злости. Я возвращаюсь ко входу и назло ему захлопываю дверь, чтобы хоть так этому наглецу насолить. Лишь после этого возвращаюсь к холодильнику.

— Надо же, я думал, после секса все девушки становятся добрее и ласковее, — с притворным изумлением тянет Камиль и сощуривается, — Или что, Север тебя не удовлетворяет?

Игнорирую его, молча наливая в стакан воду. Мысли заняты сейчас совсем не Леднёвым, так что даже реагировать на его дурацкие подколы не хочется. Что действительно хочется — это натравить на него разленившихся охранников, которые неторопливо играют в карты на том же месте, где я их видела пару часов назад. Будто и не произошло ничего. Или они не знают, что люди Севера погибли в перестрелке?

Подношу стакан ко рту и застываю, расширившимися глазами глядя в одну точку. Получается, он сейчас помчался в самое пекло… От этой мысли кожу продирает мороз, и я судорожно сглатываю. Голос Леднёва звучит настолько неожиданно сейчас, что когда он спрашивает, нервно дергаюсь:

— Куда это Север на ночь глядя сдернул? Нельзя бросать таких красоток в одиночестве скучать.

Закатываю глаза, но решаю, что лучше ответить, чем он будет доставать дальше.

— Там неприятности на каком-то складе.

— Что? — вся веселость и бравада уходят с лица Камиля. Мгновенно подобравшись, он впивается в меня требовательным взглядом и торопит:

— Что, твою мать, там случилось?

— Чего ты кричишь, — обрываю, недовольно сводя брови на переносице, — не знаю я! Все, что я слышала — что выставленных на посты людей Севера убили. Вот он и поехал, видимо, разобраться.

— Твою мать! — резко выматерившись сквозь плотно сжатые зубы, Леднёв не выдерживает и с размаха шарахает ладонью по столу, — Твою мать, твою мать, твою мать!!!

Подскакиваю на месте, от неожиданности роняя стакан под ноги и тут же отшатываюсь от взбешенного мужчины. Под ногами хрустят мелкие осколки и хорошо, что я по привычке обула мягкие домашние тапочки, иначе изрезала бы все ступни. Охранники тут же бросают переговариваться и наконец обращают внимание на нас, замолкнув.

— Что, что такое? — тороплю я, ощущая, как внутри комом нарастает тревога.

— Он что, идиот?! Он не понял, что это ловушка? — зло рявкает Камиль и запускает пальцы в волосы, сгорбившись над столом.

— Л…ловушка? — уточняю, запнувшись.

— Да, млять, ловушка! Ты глухая?! — рыкает он, окатывая меня полным бешенства взглядом, словно вот-вот готов наброситься и разорвать.

Я бы испугалась, честное слово, если бы уже не была до чертиков перепугана тем, что сказал Камиль.

Леднёв сканирует меня глазами, глядя цепко и холодно, и что-то внутри сиротливо скукоживается от мелькнувшей в них решимости. Резко поднявшись с места, он хватает с пола кусок стекла. Его пальцы больно сжимают запястье, и он с жесткой улыбкой дергает меня к себе.

— Т-ты что де… — слова обрываются и застревают в глубине горла невысказанным комом, когда острая кромка стакана впивается в шею прямо возле бешено бьющейся жилки.