Чудеса на седьмом этаже (СИ) - Гриин Эппле - Страница 38

— Ох… Хорошо! — выдыхаю, обхватывая его ногами. Николай ускоряет темп, его поцелуи прерываются полузадушенными стонами. Он торопливо скользит рукой между нашими телами, чтобы сначала нежными, чуть шершавыми подушечками пальцев довести меня до предела… И уже на пике слышу страстное:

— Я люблю тебя.

— Коля… — утыкаюсь ему лицом в шею, пытаясь отдышаться и не рассмеяться в голос. — Ты нахрен все шаблоны поломал!

Он ложится рядом со мной, подперев щеку рукой, гладит по щеке и с недоуменной улыбкой спрашивает:

— Почему?

— Начнем с того, что вообще-то я должна была познакомиться с тобой и только потом — с твоим сыном. Мы должны были сходить на несколько свиданий, признаться в том, что нравимся друг другу, потом романтика, любовь, секс. Предложение руки и сердца, знакомство с мамой, живем вместе… Как-то так. А у нас? Свел нас Ярик, ты сразу чуть не прописался в моей квартире вслед за своим сыном, свидания вышли странными, потому что… Куда ж без Яра! Первый поцелуй сразу перетек в первый раз. Тут же мама одобрила наш союз. Пока занимались сексом — ты сделал мне предложение и лишь в конце признался в любви! — меня уже распирает от хохота.

— Вышло не очень? — Николай смеется вслед за мной.

— О, нет! К черту шаблоны! — устраиваюсь на его груди. — Пусть и дальше у нас все будет не так, как принято. И… Коля, я без ума от тебя. Честное слово.

— Чувствую себя крутым, — произносит он с наигранным бахвальством. — Влюбил в себя чудесную женщину. Да я еще ничего!

— Аахаха!

— Кажется, у меня появилась идея рассказа, — мы лежим в обнимку, не торопясь одеться. Я вожу пальцами по груди Николая, а он лениво наблюдает за мной одним глазом.

— Ну? Поделись.

— О превратностях судьбы. И о том, что иногда и в зрелом возрасте любовь может быть свежей и искренней. И если искать… Искать и ждать, то чудо непременно произойдет, и случай встретить свою вторую половину обязательно подвернется. Дважды. И что порой не нужно время, чтобы понять: именно этот человек — твой.

Договорить я не успеваю. Со двора доносится радостный вопль Ярика:

— Я победил! Я выиграл! Где мой приз?!

В этот момент надо было видеть наши с Колей испуганные лица. Мы, как ошпаренные, подскакиваем с кровати. Я принимаюсь натягивать на Николая футболку, он, мешая мне, как-то совсем не изящно возвращает мне на место трусики, затем шорты.

— Подожди, подожди! — останавливаю его. — Давай каждый сам себя оденет.

Коля кивает и ищет глазами свои штаны. Я с матюками надеваю рубашку… Какого ж лешего тут так много пуговиц!

— Пап! Аня! — орет Яр, топая по лестнице. — Вы где?

— Наверху! — кричу ему, приглаживая волосы Коле.

— А что вы тут делаете? — Ярик заглядывает в мансарду, подозрительно нас разглядывая. А мы сидим на кровати с невозмутимыми лицами, как именинники на празднике.

— Ничего, — пожимает плечами Коля. — Я тут Ане подшивку старых журналов хотел показать, — объясняет он сыну, дергая из пачки первый попавшийся. — Раритетные же… Вот, например, 1977-го года издания, Аня, — это он мне с умным видом. — «Сельское хозяйство и свиноводство в СССР», — зачитывает заголовок, и его брови ползут вверх. Потому что в этот момент видит то, что уже вижу я — мой ярко-розовый бюстгальтер, растянувшийся картинно по полу.

— Журналы, значит, — тянет Ярик ехидно и тыкает пальцем в лифчик. — Ань, и давно ты интересуешься свиноводством?

— Так, зараза мелкая! — восклицаю. — Где доказательство твоей победы?

— Вот! — он протягивает игрушечный кубок, который мы спрятали в расщелине старого дуба у реки, призванный символизировать конец игры. — Где мой приз?

— Держи, — Коля достает из кармана брюк конверт с билетами. — Поздравляю! И с днем рождения, и с окончанием школы, и с победой! — он улыбается.

— Спасибо! — важно отвечает Яр. — Ну, я пошел… Па, а вы с Аней здесь с ночевкой планируете остаться? — невинным тоном интересуется он.

— По ходу, нам деликатно предлагают свалить, — хмыкаю.

— Нет, да я не в этом смысле… — мнется Ярик.

Мы с Колей переглядываемся и решаем: да пусть порезвятся детишки!

— Только дачу не разнесите по кирпичику, — просит Николай.

— А-а-а-а! Спасибо, пап! — орет Яр. — Спасибо! — и тихо:

— Слышь, ты это… ширинку застегни.

Коля округляет глаза и смотрит вниз. Я падаю на кровать с хохотом, потому что на Коле спортивные штаны без каких-либо ширинок, а Яр победно восклицает:

— Попался! Короче, как журналы дочитаете — спускайтесь! — и с шумом, перескакивая через ступеньки, спускается во двор.

— Попалились, — произносит Николай и оборачивается ко мне.

— Причем, по полной, — киваю, подбирая бюстгальтер.

— Ладно, потом ему объясню, что мои намерения чисты, и я, как порядочный джентльмен, хочу на тебе жениться, — вздыхает Коля.

— «Сельское хозяйство и свиноводство» — качаю головой. — Это эпик-фейл!

— Эпик, — соглашается Николай. И мы снова смеемся.

А вечером возвращаемся домой, и я сразу же сажусь за новый рассказ.

Анины истории

Сказочная ночь

«Кислицын без интереса скользил взглядом по толпе отдыхающих в ночном клубе: молодняк трется у бара, на танцопле в групповых плясках извиваются девы, демонстрируя свои тела — словно на продажу выставляются перед оценивающими товар мужиками за VIP-столиками. Грохочет бодрая музыка, юркие официанты скользят с подносами, бармены развлекают гостей избитыми трюками с подкидыванием бутылок. Над ухом тарахтит лучший друг и компаньон Макс, который, собственно, и вытащил его всеми правдами и неправдами в этот пятничный вечер «развеяться».

Но Кислицыну было скучно. Хотелось домой. Завалиться на кровать перед телевизором, выпить неторопливо бутылочку пива под трескотню спортивного канала, погонять в голове незначительные мысли и отрубиться. И проспать часов до двенадцати. Или до двух. Или вообще не вылезать весь день из постели! Хронический недосып утомлял: в свои тридцать семь лет состоятельный и состоявший мужчина Виталий Сергеевич Кислицын, владелец известного в городе центра эстетической медицины и ведущий пластический хирург, мечтал только об одном — выспаться.

— Ух, какая! — прокомментировал достоинства девушки, прошедшей походкой от бедра мимо их столика, Макс, к слову, отличный анестезиолог и верный ассистент во время всех операций Кислицына.

«Контурная пластика лица… Ботокс — лоб, носогубные складки, гиалуроновая кислота — губы… Маммопластика — эндопротезирование груди», — мысленно, по-своему, оценил красоты девушки Виталий Сергеевич и тут же потерял к ней тот минимальный всплеск интереса, что обозначился у него как у профессионала. Единственное, еще прикинул, у кого она все это делала — не их клиентка. Случаем, не у Котельникова ли? Это он любит «разводить» юных дев на программу тотальнейшего омоложения, когда в первую очередь стоило бы объяснить недовольной своей внешностью двадцатилетней девчонке, что ей мозги для начала не мешало бы прокачать.

Впрочем, дело тут не в этике, а в самих девицах — переубедить некоторых не издеваться над естественной, природной красотой порой не представлялось возможным. В таких случаях Кислицын отрешенно брался за дело — лучше уж у него, чем кустарным способом с использованием непонятных препаратов у «хорошего косметолога» в подозрительном во всех смыслах кабинете без таблички.

Гребаный, мать его, культ совершенства! А что в итоге? Смотришь на кукольных красавиц и запомнить не можешь — все на одно лицо.

Нет, Виталий Сергеевич не был ханжой, иначе не выбрал бы такую профессию: иногда инвазивное вмешательство просто необходимо, да и почему бы не пользоваться современными достижениями индустрии красоты, если они есть? Но всему же должно быть свое время! И мотивированность реальной потребностью, но не…

Ай! Ну его! Опять о работе думает. Кислицын сделал глоток из бокала с коньяком и вздохнул.

Конечно, с одной стороны, ему уже хотелось обзавестись семьей, но выработанная годами циничность и потребительское отношение к нему и самим себе того круга общения женщин, в котором он вращался, охлаждали пыл. Озабоченные деньгами и собственной внешностью охотницы за сладкой жизнью его не волновали. Даже ради банального перепиха на ночь. Наверное, это раньше надо было сделать, когда сердце билось горячее, но молодость потрачена на кропотливое изучение медицины и становления себя как профессионала. А сейчас…