Чудеса на седьмом этаже (СИ) - Гриин Эппле - Страница 37

— Слушай, я уже начинаю верить, что ты своими рассказами корректируешь судьбы, — замечает Николай с улыбкой.

— Я тоже, — бормочу.

— Эй! — вклинивается Ярик, прислушавшись к нашему разговору. — А почему я ничего не знаю?

— Потому что, морда любопытная, — отвечаю, — у тебя своя история есть.

Ярик строит недовольную физиономию и бурчит себе под нос:

— Ясно. Секретики от меня, да? Между прочим, это моя идея была!

— Солнышко, я тебе посвящение сделаю, когда закончу этот сборник, — говорю с улыбкой.

— Ладно, — кивает согласно Ярослав. И тут же переключается вниманием на идущую к нему Агату, позабыв про обидки.

— Ну что, поехали? — спрашивает Николай, захлопывая багажник.

— Поехали, — киваю.

Мария Андреевна — Колина мама — встречает нас у ворот дачи с радушной улыбкой. Подтянутая, сохранившая черты былой привлекательности, невысокая женщина с красиво уложенными в прическу седыми волосами, в простой светлой блузе навыпуск и льняных брюках, она тут же протягивает мне руку со словами:

— Значит, вот как выглядит женщина, из-за которой мой сын превратился в подростка-переростка. Мария Андреевна, мама и бабушка этих двух оболтусов!

— Мам, ну… — Коля неожиданно смущается. На самом деле, забавно наблюдать за тем, как взрослые люди в присутствии своих родителей, чей авторитет не утратил силу с годами, меняются — появляются нотки: «Мам, пап, я же не ребенок!» Хотя по себе знаю: для них — все еще ребенок, будь ты хоть пяти, хоть сорока лет от роду.

— Очень приятно. Аня, — сжимаю сухую узкую ладонь Марии Андреевны, отметив, что Коля очень похож на маму. Особенно ясными лазоревыми глазами.

— И мне приятно, Анечка, — произносит Колина мама с мягкими интонациями в голосе, от которых я сразу расслабляюсь. И предшествующая знакомству нервозность исчезает. В Марии Андреевне чувствуется сила характера и некоторая авторитарность, но в то же время присутствует интеллигентная деликатность воспитанного и тактичного человека. Мне она нравится.

— Ба! — из машины с воплями вылетает Ярик и, как игривый щенок, скачет вокруг пожилой женщины, лезет целоваться и обниматься.

— Ярочка, с днем рождения тебя, мальчик! И с окончанием школы! — взгляд Марии Андреевны становится ласковым и нежным. И ясно, что внук — это ее самая большая слабость. Она сочно целует его в обе щеки, треплет по волосам и любовно разглядывает.

— Ба, это Агата! — Ярослав выталкивает перед собой чуть покрасневшую девушку.

— Очень приятно, — также мягко, как и со мной, здоровается с подругой Ярика Мария Андреевна. — Так, детишки, — произносит она уже деловито, — я вам все подготовила — отдыхайте.

— А ты? — удивляются одновременно Яр и Коля.

— А я поеду домой, — строго заявляет Мария Андреевна. — Надеюсь, Николай Валентинович, у вас хватит мозгов присмотреть за компанией подростков. Хотя нет… — она безнадежно машет рукой. — Аня, полагаюсь полностью на вас! — и подмигивает мне.

— Ну мам… — опять тянет Коля, а я смеюсь.

— И вот так всю жизнь, — качает головой Мария Андреевна с хитрой улыбкой. — «Ну ма-а-ам…» — передразнивает сына.

Николай поджимает губы и, гордо вздернув голову, идет доставать вещи из багажника.

— Может, все-таки останетесь? — предлагаю.

— Нет, нет, нет, — бросает Мария Андреевна. — Я знаю наперед все, что вы мне сейчас скажете. Но еще знаю, что если я в вас не ошиблась, то мы успеем пообщаться. А сегодня обойдетесь и без моей компании. Повеселитесь как следует.

Ее слова звучат для меня полнейшим одобрением моей кандидатуры в качестве любимой женщины сына, и я расплываюсь в глупой счастливой улыбке.

— У тебя мировая мама! — шепчу Коле на ухо.

— Я знаю, — кивает он. — И она не просто мама… Она мой лучший друг, — добавляет задумчиво.

— Это здорово, — замечаю, про себя принимая еще одну неожиданную для себя новость: кажется, теперь я готова сделать все возможное, чтобы так и остаться в глазах Марии Андреевны «подходящей кандидатурой». Вот такие метаморфозы сознания, когда встречаешь правильных людей.

Кидаю взгляд на шумного Ярика, который в предвкушении праздника устанавливает мангал. Он косится на меня и подмигивает. Хитрая морда… Все продумал, да, мелкий?

Праздник был в самом разгаре, когда мы с Колей объявили, что наступает главная часть мероприятия — охота за подарком. Пока Яр возился с шашлыками, мы с Колей объехали окрестности дачи, пряча бумажки с подсказками-загадками. Одноклассники и приятели со двора Ярика, как и он сам, сначала в недоумении пыхтели, но стоило нам озвучить, какой приз на кону, ребятишек как ветром сдуло. А то! Билеты на трехдневный рок-фестиваль — это вам не песни под гитару на ступеньках подъезда.

И мы неожиданно остаемся вдвоем с Николаем во внезапно наступившей тишине: слышен только шелест яблонь, чириканье птиц и отдаленный шум города.

Сидим и некоторое время в растерянности смотрим друг на друга. Коля пересаживается ко мне на плед, обнимает за плечи и зарывается носом в шею, сдергивая с меня панамку. Его губы находят мои… Целуемся, постепенно забываясь и теряя сдержанность. От него пахнет дымом костра, парфюмом с древесными нотками и своим неповторимым запахом — чуть терпким, будоражащим мое либидо.

— Как ты думаешь, сколько у нас есть времени? — хрипло шепчет Николай, запустив руки под мою свободного кроя клетчатую рубашку.

— Часа полтора точно, — отвечаю, правильно уловив его намек.

— Там на втором этаже есть маленькая уютная комнатка, — Николай вопросительно заглядывает в мои глаза.

— Да? — улыбаюсь. — Там, наверняка, интересный дизайн?

— Очень, — кивает Коля. — Этакий шик советского разлива!

— Любопытно ознакомиться, — бормочу, прихватывая его нижнюю губу, легонько кусаю.

Коля моментально подрывается и утягивает меня за собой в дом. Застреваем на каждой ступеньке, благоразумно стараясь по ходу не растерять одежду. Мансарда и правда миленькая: покатый потолок, отделанный деревом, небольшая кровать, тумбочка и склад каких-то журналов — больше там ничего нет. А! Еще красный расписной коврик на стене.

Но мне не до изысков дизайна — я занята тем, что, чертыхаясь, пытаюсь распутать завязки на спортивных брюках Николая и побыстрее избавиться от них. Он горит, обдавая меня жаром желания. Поэтому никак не могу справиться с простой задачей — руки отвлекаются и гладят самую интересную мне сейчас часть его тела. Коля, периодически зависая затуманенным взглядом на ласкающих его через ткань пальцах, с шумом выталкивает воздух. Он уже успешно освободил меня от рубашки и стянул шорты. И его руки под аккомпанемент одобрительных тихих стонов с моей стороны ползают изучающе по моему телу.

— Аня… — с придыханием бросает Николай, оставив россыпь поцелуев на моей груди. — Что ж так… Давай поженимся! — и дергает за крючки бюстгальтера.

Я замираю в комичной позе — спустив наконец-то с Коли брюки до колен и вцепившись жадно в его ягодицы. Смотрю на его пупок и темную дорожку волос на довольно подтянутом животе. Всхлипываю от короткого смешка.

— Черт… Я вообще не так хотел это сделать, — бормочет с виноватой улыбкой Николай и при этом продолжает снимать с меня бюстгальтер. Вот у нас всегда так! Ни одного раза не припомню в романтично-сосредоточенном порыве.

— Ты серьезно? — поднимаю на него смешливые глаза.

— Да, — он ловит мои губы, освобождая меня от ненужной одежды и прижимая в запале к себе.

— И когда? — падаем на кровать в тесном объятии.

— Если в понедельник подадим заявление, то можно в начале сентября. Говорят, это самое удачное время, — Коля переворачивает меня под себя — я выгибаюсь ему навстречу. Боже, какой же это кайф… Вот эти первые секунды, когда чувствуешь всем телом желанного мужчину.

— Я согласна, — подставляю шею под его поцелуи. — Только давай без помпезности. В белом платье я уже ходила.

— Ты читаешь мои мысли, — бормочет Коля, рвано дыша. — Небольшой семейный праздник? А потом куда-нибудь съездим. Куда захочешь.