Тайна Эдвина Друда - Диккенс Чарльз - Страница 60

— Для чего, сэр? Чтобы следовать велениям своего гения?

— Нет, дорогая моя. Чтобы умереть с голоду. И так как нельзя было отрицать, что мистер Баззард действительно не создан для того, чтобы умереть с голоду, он выразил желание, чтобы я избавил его от участи, столь противной его натуре. Таким образом мистер Баззард стал моим клерком, и он очень это чувствует.

— Я рада, что он такой благодарный, — вставила Роза.

— Я не совсем то хотел сказать, моя дорогая. Я хотел сказать, что он очень остро чувствует свое унижение. Мистер Баззард познакомился еще с другими гениями, которые тоже написали пьесы, и тоже никто ни под каким видом не желает их ставить, так что эти избранные умы посвящают свои пьесы друг другу, снабжая их высокохвалебными надписями. Мистеру Баззарду тоже посвятили одну пьесу. Ну а мне, как вы знаете, никто никогда не посвящал пьесы.

Роза посмотрела на него таким взглядом, как будто ей очень хотелось, чтобы ему посвятили по меньшей мере тысячу пьес.

— Ну и ясное дело, что Баззард обижается, — сказал мистер Грюджиус. — Иногда он бывает очень резок со мной, и я понимаю, в это время он думает: «Этакая бездарность — и мой начальник! Тупоголовый болван, который даже под страхом смерти не смог бы написать пьесу, который в жизни своей не дождется, чтобы ему посвятили трагедию с изысканными комплиментами насчет того, какое высокое место он займет в глазах потомков!» Обидно, очень обидно. Но я, конечно, когда нужно отдать ему приказание, всегда сперва думаю: «А может, это ему не понравится?», или: «А может, он рассердится, если я его об этом попрошу?» — и, знаете, мы с ним, в общем, ладим. Даже лучше чем можно было ожидать.

— А у этой трагедии есть название? — спросила Роза.

— Скажу вам по секрету, — ответил мистер Грюджиус, — это, конечно, строго между нами, она носит необыкновенно подходящее название — «Тернии забот». Но мистер Баззард надеется — и я надеюсь, — что эти тернии выйдут в конце концов наружу и увидят свет рампы.

Нетрудно было понять, что мистер Грюджиус, излагает так обстоятельно историю мистера Баззарда, не столько удовлетворял собственную потребность в светской беседе, сколько старался развеселить свою подопечную и отвлечь ее мысли от тех происшествий, которые привели ее сюда.

— А теперь, моя дорогая, — сказал он наконец, — если вы не слишком устали и можете рассказать мне немножко подробнее о сегодняшних событиях — но только если это вам нетрудно — я буду рад вас выслушать. У меня это лучше отстоится в уме, если я пересплю ночь после вашего рассказа.

Роза, теперь уже совсем успокоившись, точно и подробно рассказала о своем свидании с Джаспером. Пока она говорила, мистер Грюджиус не раз принимался приглаживать волосы, а ту часть рассказа, которая касалась Невила и Елены, попросил повторить. Когда Роза кончила, он несколько минут сидел молча, мрачный и сосредоточенный.

— Ясно изложено, — скупо заметил он под конец, — и надеюсь, столь же ясно уложилось здесь. — Он снова пригладил волосы. Потом подвел Розу к окну. — Посмотрите, дорогая моя, — сказал он, — где они живут. Вон, видите эти темные окна?

— Можно мне завтра пойти к Елене? — спросила Роза.

— На этот вопрос я вам лучше отвечу завтра, — неуверенно промолвил он. — Утро вечера мудренее. А теперь пора подумать о вашем отдыхе. Вы в нем, вероятно, очень нуждаетесь.

Засим мистер Грюджиус помог Розе снова надеть шляпку, повесил себе на локоть вышеописанный крохотный и вполне бесполезный чемоданчик и с неуклюжей торжественностью, словно собираясь танцевать менуэт, повел ее за руку через Холборн в гостиницу Фернивал. Там он вверил ее попечениям Неограниченной старшей горничной и сказал, что подождет внизу, пока Роза будет осматривать комнату, — на случай, если номер ей не понравится и она захочет его переменить или вдруг вспомнит, что ей еще что-нибудь нужно.

Комната оказалась просторной, чистой, удобной, почти веселой. Неограниченная уже разложила там все, чего недоставало в крохотном чемоданчике (иными словами, все что могло понадобиться Розе), и Роза сбежала вниз по многочисленным ступенькам — поблагодарить своего опекуна за его ласку и заботы.

— Что вы, моя дорогая, — сказал мистер Грюджиус, страшно довольный, — это мне надо благодарить вас за ваше милое доверие и ваше очаровательное общество. Завтрак вам подадут в маленькой гостиной, очень уютной и нарядной и как будто нарочно созданной для вашей миниатюрной фигурки. А в десять часов утра я к вам приду. Как бы только вам не было чуточку тревожно здесь одной в чужом для вас месте!

— Ах нет, здесь я чувствую себя в безопасности.

— На этот счет можете быть покойны, — сказал мистер Грюджиус. — Лестницы здесь из несгораемых материалов и всякая вспышка пожирающей стихии будет тотчас замечена и подавлена сторожем.

— Я не о том, — возразила Роза. — Я хотела сказать: в безопасности от него.

— Ворота чугунные, с толстой решеткой, — заверил мистер Грюджиус, улыбаясь, — сквозь них он не пройдет. Фернивал совершенно безопасен в смысле пожара и всегда хорошо освещен, и сторож всю ночь внизу, и я живу через дорогу! — В своей рыцарственной отваге мистер Грюджиус, кажется, считал последнее обстоятельство самым важным. Продолжая ту же дон-кихотскую линию, он, уходя, сказал сторожу: — Если кое-кто из ваших постояльцев захочет ночью послать за мной, тот, кто доставит мне это известие, получит крону. — И одушевленный теми же чувствами, он еще добрый час расхаживал взад и вперед перед чугунными воротами, озабоченно поглядывая сквозь решетку, как будто усадил голубку на высоком насесте в клетке со львами и боялся, как бы она оттуда не свалилась.

Глава XXI

Встреча старых друзей

За ночь не случилось ничего такого, что могло бы заставить голубку вспорхнуть со своего насеста, и голубка встала ото сна с обновленными силами. Ровно в десять, с последним ударом часов, появился мистер Грюджиус и с ним мистер Криспаркл, который одним нырком из клойстергэмской запруды перенесся в Лондон.

— Мисс Твинклтон так беспокоилась, — пояснил он Розе, — она в таком волнении прибежала вчера к нам с вашей запиской, что я вызвался первым же утренним поездом поехать в Лондон. Вначале я жалел, зачем вы не обратились ко мне, но теперь думаю, что вы поступили совершенно правильно, обратившись к вашему опекуну.

— Я подумала о вас, — отвечала Роза, — но Дом младшего каноника так близко от него…

— Понимаю. Вполне естественное чувство.

— Я уже передал мистеру Криспарклу, — сказал мистер Грюджиус, — все, что вы мне рассказали, дорогая моя. Я бы, конечно, все равно сегодня же написал ему, по его приезд для нас как нельзя более кстати. И очень любезно с его стороны приехать так скоро, потому что ведь он только что отсюда уехал.

— Вы уже решили, — спросила Роза, обращаясь к ним обоим, — что можно сделать для Елены и Невила?

— Признаюсь, — сказал мистер Криспаркл, — я в большом затруднении. Уж если даже мистер Грюджиус, который гораздо хитрее, чем я, и к тому же имел целую ночь для размышлений, и тот ничего не придумал, так что же говорить обо мне?

Тут Неограниченная просунула голову в дверь, предварительно постучав и получив разрешение войти, и доложила, что какой-то джентльмен желает поговорить с другим джентльменом, по фамилии Криспаркл, если таковой джентльмен здесь имеется, а если такового джентльмена здесь нет, то он просит простить его за беспокойство.

— Таковой джентльмен здесь есть, — ответил мистер Криспаркл, — но он сейчас занят.

— А тот джентльмен, он какой — черноволосый? — вмешалась Роза, отступая поближе к мистеру Грюджиусу.

— Нет, мисс, скорее каштановый.

— Вы уверены, что у него не черные волосы? — спросила Роза, приободрившись.

— Вполне уверена, мисс. Каштановые волосы и голубые глаза.

— Мне кажется все-таки, — с обычной своей осторожностью начал мистер Грюджиус, — что не мешало бы с ним повидаться. Когда ты в затруднении и не видишь выхода, никогда нельзя знать, с какой стороны придет помощь. Мой деловой принцип в таких случаях — ничего заранее не отвергать и зорко смотреть на все стороны. Я мог бы по этому поводу рассказать вам кое-что любопытное, но сейчас это преждевременно.