Безумные (СИ) - "Anyuta" - Страница 70

Дыхание Макса учащается, колеблет плотный воздух. Провожу языком по его молнии и оставляю продолжительный поцелуй, а после столь смелых для меня действий, поднимаю голову и по-кошачьи распахиваю взгляд.

— Хочешь продолжения?

До чего же гипнотический у него взгляд! Самоуверенный, возбужденный и такой волнительный…

— А ты как думаешь?

Я улыбаюсь. Хватаюсь руками за его бедра и толкаю к столу. Поднимаюсь на ноги, гляжу в его глаза и расстегиваю замысловатую пряжку на ремне. Мы с ней, кажется, подружились. Взгляд Макса бегает по моему лицу, руки держатся за край стола. Делаю все максимально быстро, дышу громко, давая понять, что мне самой невтерпеж заполучить его. На самом деле, я очень возбуждена. От пленительного взгляда я таю, от осознания того, что могу по щелчку пальцев соблазнить этого парня — схожу с ума.

Все ли женщины чувствуют это парящее превосходство, когда мужчина уверено полагает, что держит все под своим контролем и даже собственный член? Он думает, что это всего лишь инстинкт, автоматическая реакция тела на податливую и готовую на все девушку, и совершенно не догадывается, что его состояние находится исключительно под её контролем.

— Хочешь, я поцелую его?

Глаза Макса подернулись поволокой.

— Проведу языком по головке? Вот так…

Поднимаю его горячую руку, разгибаю два пальца и медленно облизываю. Дыхание Макса прерывается, он возбужденно наблюдает за моими действиями, не обращая внимания на звуки работающего шуруповёрта.

— А потом я могу сделать вот так…

Погружаю пальцы в рот и, продолжая глядеть в его опьяненные страстью глаза, начинаю сосать.

— Хочешь, чтобы я сделала так? Прямо сейчас… В этой комнате…

— Да…

— Я тебя возбуждаю?

— Да…

— Хочешь меня?

— Чертовски…

— Отлично…

Целую его влажные пальцы и осторожно кладу руку обратно на стол. Протяжно вздыхаю, стараясь убаюкать свои воспылавшие огнем чувства, и делаю медленный шаг назад.

— …Что? — с трудом дыша, спрашивает Макс. — В чем дело?

— Отлично, — повторяю я как можно более уверенно. Доброжелательно улыбаюсь ему и застегиваю две верхние пуговицы на рубашке. — Собрала небольшую деталь.

— Ч… Чего? Какого…

– Бомбы, Макс, — с ухмылкой поясняю я. — Помнишь, ты рассказывал о бомбе? Так вот, я только что собрала одну маленькую детальку.

Опускаю глаза на его расстегнутые джинсы и торчащий ремень. Поджимаю губы, чтобы не рассмеяться, но заметив, как в миг посуровели его темные глаза, начинаю хохотать так, словно услышала самый пошлый, но чертовски остроумный анекдот.

— Сучка.

— Что, прости?

— Я же сказал, игры закончились. Ты потерпела поражение, так что смирись с этим, деточка! — рычит он, застегивая джинсы.

— Они закончились, потому что мы переспали с тобой, да? Твои игры заканчиваются именно так, верно? — улыбаюсь я.

— Секс — это финиш.

— О, Макс, нет! Секс — это начало.

Он взбешен, точно дикий бык. Но меня это только забавляет.

— Чего ты лыбишься?

— А что мне еще делать, когда ты остался с носом?

Макс подходит ко мне впритык, с раздражением оглядывает, точно я какая-нибудь букашка, а потом зловеще говорит:

— Еще хоть раз вздумаешь играть со мной, сильно пожалеешь.

— Тогда не смотри на меня.

— А я и не смотрел.

— Правда? — хмыкаю я. — А разве твой солдат в штанах подскочил не изза того, что ты пялился на мою очаровательную попу, когда я лазила под столом?

— Каролина, секс — это финиш.

— Вопрос был не в этом.

— Ладно, — вдруг начинает смеяться он, опустив голову, — ладно. Ты молодец. Соблазнительница умелая, что сказать. Но я, знаешь ли, в одну реку два раза не вхожу, если ты понимаешь о чем я.

— Боже, да ты грубиян редкостный, Макс! — деланно ужасаюсь я.

А потом… Снова напяливаю самодовольную улыбочку.

— Понимаешь, какое дело, я ведь и не догадывалась, что во мне есть азарт. Такой настоящий, бурлящий азарт! Когда прям кровь закипает от того, что игра приносит неописуемое наслаждение. Ну, если ты понимаешь, о чем я.

— У тебя что, страшный недотрах?

— Вовсе нет, просто в моей жизни было слишком мало игр.

— Ага. Ясно. Не умеешь проигрывать.

— Боже мой, Макс! Да что ты все заладил об этом? Не было никакого победителя и проигравшего, успокойся!

— Да, — коварно улыбается он, — ты одурачила меня. Молодец. Браво. Но если бы я так и остался в неведении, и мы бы переспали, выиграла бы ты. Но увы, ты прокололась. Смирись и все.

— Тебе это было так важно? — спрашиваю я, изображая уверенность. — Переспать со мной только, когда я буду знать, кто ты на самом деле? Почему? По-моему, у тебя было немало возможностей соблазнить меня.

Макс долго смотрит на меня, уголки его губ заметно вздрагивают, но он ничего не говорит.

— Я знаю! — восклицаю громко, взмахнув перед его лицом рукой. — Ты не хотел, чтобы в порыве страсти я выкрикнула: «О, да, Матвей! Да, Матвей!». Верно?

— Всего хорошего, Каролина.

— И тебе, котик.

32

Сучка. Гребаная сучка! Уже второй развела меня, как мальчишку, как доверчивого старикашку!

— Эй, не хлопай дверью! — ругается Кирилл, когда я сажусь в его тачку. — Воу-воу, полегче!

— Отвези меня на мойку.

Кирилл решает промолчать; и правильно. Уже и не знаю, когда именно все пошло наперекосяк и где та точка невозврата, но будь у меня волшебная возможность, я бы все исправил. Я бы все изменил!

Не посмотрел бы в её сторону или вообще не приперся бы в клуб в ту субботу. Уехал бы из города, отправился в поход и проветрил свои отмороженные мозги!

— А я и не знал, что Каролина в курсе…

— В курсе, — перебиваю я, бросив взгляд в окно.

— Мм. Чего бесишься?

— А мы можем ехать молча?

— Без проблем. Тогда будем слушать музыку.

Прибавляет громкость динамиков и сворачивает на объездную дорогу.

«Black Bacardi,

Танцы в моей кровати.

Не говори мне «Хватит!»

Снимай свое платье!»

— Она уже в печенках сидит! — не выдерживаю я. — Выключи её, пожалуйста!

— Надо же, тебе известно это волшебное слово.

Громко вздыхаю и пялюсь в окно. Кирилл переключает песню, но и эта не внушает спокойствия.

«Между нами тает лед.

Пусть теперь нас никто не найдет.

Мы промокнет под дождем.

И сегодня мы только вдвоем!»

— Ты издеваешься?!

— Да что ты так бесишься? Это просто песня!

— Мила эти сопли слушает почти каждый божий день в моей машине, пожалуйста, дай мне возможность хоть немного отдохнуть от этой белиберды!

— Ладно. Как тебе это? — с раздражением бросает Кирилл.

«Райзап, телки и гайзы!

Монотонно голову качают раста пацы.

Нам бы панцырь, от Фараонов Прятать планы на плановый день. Комнаты сужаются, становится все делать лень!»

— Спасибо, пойдет.

Кирилл фыркает.

— Она в бешенстве, да?

— Кто?

— Не тормози, Макс. Каролина твоя.

— Во-первых, она — не моя и закрыли тему. А, во-вторых, эта девчонка вот с такими тараканами в голове! Сучка хренова.

— Ух ты. И что же она такого вытворила, раз удостоена столь многообещающего звания? — хмыкает Кирилл, обгоняя красный седан. — Выговорись, станет дышать легче.

— Она с самого начала знала, кто я.

Проходит пара секунд и салон наполняет истеричный смех.

— Чего ржешь?

— А что мне еще делать? Ну ты и болван, Макс!

— Заткнись.

— Я сейчас сдохну просто. Так она, знала тебя с самого начала? Ты уверен?

— Не знаю, может и не с самой первой встречи, но потом поняла, что к чему.

— И тебя это бесит?

— Да, черт возьми, меня это бесит!

Кирилл внимательно смотрит на меня, потом сворачивает на перекрестке налево и заезжает на заправочную станцию.

— Что-то здесь не так, — говорит он, вытягивая из бумажника две бумажные купюры. — Почему ты сразу не сказал, что тебя зовут Максим?

Поворачиваю к нему голову и неопределенно пожимаю плечами.