Безумные (СИ) - "Anyuta" - Страница 69

Илона делает уморительную гримасу и залпом допивает свой мартини.

— Подруга, судя по всему, ты меня сегодня на руках домой понесешь! Еще два мартини, пожалуйста! — повторяет она заказ. — Продолжай.

— Макс, наверняка, надеялся, что это его «я выиграл» и все такое, разозлит меня, но… — улыбаюсь я коварно, — это только раззадорило! Зуб даю, что моя реакция ошеломила его.

— А что конкретно ты сделала?

— Я сказала: «Ты даже не представляешь, во что вляпался, Макс. Теперь, ты будешь думать о сексе день и ночь. День и ночь. И, разумеется, только со мной.»

Протяжно выдыхаю и пью свой мартини. Вновь и вновь вспоминаю ошеломленное лицо Макса и отчего-то чувствую себя настоящей искусительницей, той самой Илоной, которой мечтала стать хотя бы на денек. Вся прелесть этого состояния в том, что появляется женская суперсила, наделяющая секретными элементами такие качества, как обаяние, смелость, соблазнительность и сексуальность. Благодаря ей тело и разум все так же работают вместе, но уже совершенно в ином ключе. Движения становятся легкими и неспешными, появляется непривычная пылкость. Голос меняется, веки тяжелеют, но не опускаются и говоришь то, что никогда не решилась бы. Благодаря всему этому, можно смело сводить мужчину с ума. Именно этого мне хотелось в ту самую минуту, когда Макс решил, будто его игра окончена.

— Ты серьезно? — ахает Илона, хлопая ресницами. — Ты так ему и сказала?

— Угу. Он ведь игрок, думал, что сделал меня на двух полях сразу. Но нет, наша игра еще не закончена. –

Он тебе нравится.

— Макс приятный. Во всех смыслах.

— Влюбилась?

— Что ты! — смеюсь я и мечтательно оглядываю зал ресторана. — Просто хочу немного поиграть.

Илона улыбается и качает головой, словно не может поверить в услышанное.

— Вы сумасшедшие! Бог мой, вы оба просто безумные! Ну и что же ты будешь делать? Какова твоя стратегия, подруга?

Деланно задумываюсь, накручиваю прядь волос на палец, а потом выдаю:

— Брошу косточку и тут же заберу.

— Официант! — машет Илона. — Несите бутылку!

* * *

А он сегодня не в настроении, хмурый, как июльская туча. Держится со мной особняком, точно пытается дать понять, что игры закончились, видите ли, ОН выиграл. Ну-ну, как же.

В холле будущего кабака уже началась установка стеновых панелей. Кухню постепенно заполняют столы и техника, закрытые упаковочной пленкой, а в одной из кладовок уже установили дверь. После того, как входная группа будет готова, рабочие примутся за кропотливую работу над барной зоной. Она у моих заказчиков в самом центре внимания.

— Нравится? — спрашиваю я Кирилла, что приехал сюда вместе с Максом. Удивительно, но мне совершенно все равно, что он и Данил подумают обо мне, когда выяснится (хотя, наверняка, они уже в курсе!), что я знаю, кто они такие и где мы встречались до всей этой работы. — Конечно, еще не все готово, но в целом, начинает проясняться.

— Я в восторге! Здесь будет темный камень, да?

— Угу, а рядом зеркало и точечный свет по всему периметру пола.

— Шикарно, — кивает Кирилл и улыбается мне белоснежными зубами. — Данил заедет сюда на днях. Эй, а ты что скажешь? — обращается он к Максу.

— Да. Пойдет.

Игнорирует меня взглядом, делает вид, что внимательно рассматривает все еще пыльные углы — детский сад.

– Максим, — обращаюсь я к нему, нацепив самую приветливую улыбку, — те светильники, что ты привез на прошлой неделе… Нужно вернуть в магазин пару штук. Они бракованные, к сожалению.

Кирилл смотрит на меня, потом на друга, потом снова на меня и заметно смущается. Неужели Макс не поспешил уведомить о наших странных отношениях своих друзей?

— Где они? — спрашивает он, бросив на меня мимолетный взгляд.

— В кладовке, той самой, где уже установлена дверь. На столе.

Их там нет. Эти коробки лежат в кухне на запечатанной в несколько слоев пленки огромной вытяжке. Макс уходит, оставив нас с Кириллом в холле одних. Ну, не считая четырех рабочих, что устанавливают стеновые панели и разговаривают о своем.

— Значит, ты все знаешь.

— Уже давно.

— С именем — его идея, мы с Даней тут вообще не при чем.

— Я знаю, успокойся. Было весело, — говорю я напоследок и подмигиваю ему. Разворачиваюсь на пятках и иду в сторону кладовки с дверью.

— Я в машине его подожду, ладно? — кричит мне вслед Кирилл.

— Передам!

Распрямляю ткань юбки, предвкушая веселое развлечение. Если Макс думает, что может избавиться от меня, включив абсолютный игнор — он глубоко заблуждается.

— Нашел? — спрашиваю я, тихонько зайдя в кладовку.

Он стоит спиной ко мне и разглядывает коробки с исправными светильниками.

Для сегодняшней игры я хорошенько подготовилась. Надела белую рубашку (расстегнула три верхние пуговицы!), узкую черную юбку-карандаш с разрезом сзади, а из обуви на мне замшевые ботфорты на высоком плоском каблуке. Как будто собралась принимать участие в каком-нибудь фильме для взрослых! Но ведь… Что не сделаешь, ради хорошей игры, верно?

— Нет. Все коробки одинаковые. Ты отметила бракованные?

Не поворачивается ко мне, продолжает перебирать коробку за коробкой.

— Да. Ищи черный крестик.

Подхожу к нему и по-дружески толкаю его бедром.

— Сейчас помогу, подвинься.

Мы стоим бок о бок, я делаю вид, что недовольна бардаком, что он тут устроил, а Макс продолжает перебирать коробку за коробкой.

— Они были здесь, — говорю я, повернувшись к нему. — Ты специально их куда-то дел, чтобы меня позлить?

Аллилуйя! Он взглянул на меня.

— Я ничего специально не делал. Ты сказала, что они здесь, я и пришел сюда, чтобы найти эти чертовы светильники.

Набираю воздух грудью и ставлю невидимую галочку — Макс тут же опустил глаза, когда воздух наполнил мои легкие.

— Не нервничай ты так, — спокойным голосом говорю я, — найдем мы эти светильник, которые ты куда-то дел.

— Я их не трогал.

— Да неужели?

Складываю руки на груди и его взгляд снова падает на мое декольте.

— Тогда, где же они?

— Откуда мне знать, ты ведь «черные крестики» ставила, — с упреком отвечает Макс.

Весело хмыкаю и нарочно слишком резко разворачиваюсь к столу. Задеваю несколько коробок, они падают на пол и я, активировав актерское мастерство, деланно ахаю, поражаясь собственной неаккуратности.

— Как же так… Надеюсь, ничего не разбила.

Опускаюсь на колени, предварительно поправив юбку, и залажу почти под самый стол. Делаю вид, что не могу достать несуществующую коробку, тихонько пыхчу, а сама пялюсь на спортивные замшевые ботинки Макса, то и дело двигая задницей. Ей-богу, какой-то фильм для взрослых!

— Тебе помочь? — спрашивает он сверху.

— Мм… — дотягиваюсь до одной коробки, что лежит в стороне и толкаю её в самый дальний угол. Потом медленно выползаю, случайно ударяюсь головой о край стола и машинально хватаюсь рукой за пряжку ремня на джинсах Макса. — Ой… Прости… Ай…

— Сильно ударилась? — спрашивает он, положив руку на мою голову. — Болит?

— Мм… Немного… Секунду…

И вот она, картина, которая снилась мне несколько ночей подряд. Я стою перед Максом на коленях, его рука держит мою голову, а перед моим лицом — пряжка ремня и молния на джинсах. В моем сне мои руки ловко разделались с этими мелкими препятствиями, а потом я делала то, что несомненно хотела сделать бы и сейчас.

Поднимаю голову и распахиваю взгляд. Макс обеспокоено глядит на меня, точно пытается понять все ли со мной в порядке, а потом его взгляд заметно темнеет и как будто настораживается.

— Все нормально? — спрашивает он, не убирая своей руки.

— Болит, — отвечаю я шепотом.

— Где именно?

Закрываю глаза и издаю тихий стон, словно только что голову пронзила резкая боль.

— Где твоя рука. Мм…

Хватаюсь руками за его ноги и чувствую, как мужская ладонь медленно гладит мою макушку. То, что происходит сейчас — по-настоящему сексуально. Несколько пошло, грязно, но несомненно очень сексуально. Я склоняю на бок голову, продолжая наслаждаться собственной фантазией и покровительственным прикосновением Макса. Слабо приподнимаю веки и сквозь ресницы вижу, как ткань его джинсов перед моим лицом заметно натянулась. Издаю тихий, но протяжный стон, кладу ладонь на заметную выпуклость и начинаю медленно поглаживать.