Хэнтон & Лоуренс. Империя (СИ) - Рябченкова Марина - Страница 20

Зачем искать кого-то взамен Лонгера, чтобы бороться со мной, в то время как Юг уже в моих руках? Нужно только принять меня в свою команду и вручить Север. Пустить меня в большую политику и держать на коротком поводке…

Нефть. Должность. Влияние.

Все это привилегии, за которые придется платить и работать во имя интересов тех, кто их мне предоставил. Позволить им запустить щупальца в мои дела, сделать себя зависимой от их воли — значит позволить им однажды поступить со мной так, как они поступили с Лонгером, стоит мне однажды вдруг стать им неугодной.

Но все это поверхностно…

В мире больших денег ничего не бывает просто. Люди в принципе не договаривают правду, а для достижения личных интересов виртуозно лгут. Поэтому…

Во-первых, мне предложили очень много…

Вилкой я отломила кусочек от десерта, отодвинув его на другой край маленького блюдца.

Во-вторых, не назвали прямо ни одну из причин, столь широкого жеста…

Отломила еще кусок.

Не внесли ясности в детали предполагаемого сотрудничества…

Отломила еще кусок.

Десять минут на такой важный диалог. Серьезно? Новой встречи при этом не назначено. О том, что бы обговорить детали сотрудничества и речи не шло. А от меня уже ждут решения…

Отложила вилку.

Такое чувство, будто мне завязали глаза, пообещав, что если я шагну вперед, под ногами окажется твердая земля, а не пруд с крокодилами. А я теперь должна решить: шагнуть или не шагнуть?

Кружку с остывшим чаем поднесла к губам.

Любопытно, чем же им все-таки не угодил Лонгер?

Интерес к нефти, идея объединить Север и Юг конечно сильная причина, но отнюдь не ключевая. Особенно эту догадку подтверждали слова Шелби. Этот человек говорил только о нефти, а это значило прямо обратное: дело отнюдь не в нефти. Во всяком случае, не только в ней.

Ключевая причина осталась в тени.

Я поднялась из-за стола. Когда хотела оставить расчет, официант вежливо пояснил, что губернатор уже позаботился об этом. Кивнув, я спустилась в холл первого этажа и вышла в тепло солнечной улицы.

Водитель, завидев меня, завел машину. Вышел из нее, открыв для меня заднюю пассажирскую дверь.

— На Северо-западную, шесть, мэм? — вернувшись за руль, посмотрел он на меня в зеркало заднего вида.

— Нет, — мотнула головой я, вспомнив адрес, которой мне назвала Ева. — Мы едем в Дейсмон. Пятьдесят шестая улица, дом двадцать три.

И машина вырулила с обочины в общий автомобильный поток, направившись в новый элитный пригород Данфорда.

Смотрела на людные улицы, слышала гудки машин и думала об Алане Лонгере…

Алан Лонгер хитрец, подлец, манипулятор и точно не слабак!

После случившегося фиаско с «Лоуренс нефть» он виртуозно расширял сферу своего влияния и укреплял пошатнувшиеся позиции, и возможно это кому-то не понравилось.

Темно-серый автомобиль проехал через центральные улицы Данфорда, миновал небоскреб «Технологии будущего», а затем еще и несколько жилых кварталов. Почти четверть часа неторопливо ехали по зеленым ухоженным улицам нового жилого района Дейсмон: новый асфальт и красивые лужайки. Типовые роскошные дома.

У дома двадцать три был припаркован красный «Хью Гранд».

— Я на час, примерно, — сказала я водителю и вышла из машины.

Посмотрела на большой белый дом, захлопнув за собой пассажирскую дверь.

Перед домом красивая ухоженная лужайка с белыми, красными и оранжевыми цветами; просторная веранда с качелями.

В высоких окнах роскошного дома я увидела Еву.

Прошла через калитку и, к тому времени, когда подошла к дверям, женщина с невероятными сапфировыми глазами открыла мне дверь. Шагнула ко мне, обняв за плечи.

После случившегося со мной и Майклом, мы с Евой говорили только по телефону.

— Никогда больше так не делай! — строго погрозила мне она указательным пальцем, едва не коснувшись моего носа.

— Не делать что? — усмехнулась я. — Пытаться умереть? — Сохраняя улыбку на лице, я шагнула в просторный холл из красного дерева, с любопытством оглядывая искусно-изготовленную прямую лестницу на второй этаж, модные фотографии на стенах и мебель. — Смею заверить, я такого для себя не планировала…

— Знаю, что моя просьба уйдет в пустоту, но все равно скажу: научись держаться от неприятностей подальше, — уперев руки в бока, она встала рядом со мной и, тоже оглядывая все вокруг, спросила: — Ну как тебе?

Я молча прошла в гостиную.

Цветы…

Цветы были везде. На модных фотокартинах, в вазах на столах и мебель — диван, два кресла и кушетка были обиты тканью цветочной тематики.

— А на обои с цветами, наверное, не согласился Генри? — предположила я, припомнив квартиру Евы в Данфорде.

Ева косо посмотрела на меня, изогнув бровь. У нее это получилось очень изящно.

— Да ну тебя, — усмехнулась она, взяв со стола стакан оранжевого сока.

Стало быть, я права.

— Мне нравится, — уже без усмешки, честно сказала я. — Не мой стиль, конечно… Но мне нравится.

— Твой стиль, милая, это серые стены и скучная мебель. Дать тебе волю, ты бы жила в кабинете какого-нибудь завода.

— Неправда! — возмутилась я.

— Я видела твою квартиру в Илсити.

— Илсити? Хм… — растерялась я, припомнив, что сделала из нее, по сути, офис. — В Илсити я бываю не так часто, так что так удобней.

— Ага, — опять посмеялась Ева.

— Да ну тебя, — в той же ленивой манере, передразнила ее я.

— Пойдем, покажу тебе дом.

Ева провела меня по комнатам первого этажа, показала просторную кухню с террасой, комнату для шиться и комнату для чая…

Чай? Шитье?

Ну, шитье, это популярное увлечение едва ли не каждой домохозяйки, но я даже не предполагала, что у Евы к этому тоже есть страсть. Ну а отдельная комната для чаепития… Даже не знаю.

Поднялись по лестнице.

— Кабинет Генри, — показала она на дверь слева. — Туда нельзя входить.

— Ладно.

— А это наша комната, — приоткрыла она дверь в спальню.

Светлая мебель. Небесно-голубого оттенка стены с ненавязчивым рисунком. Бирюзово-зеленые шторы. Камин.

— А там гардероб?

— Нет, — с таинственной улыбкой на губах, Ева приоткрыла дверь во вторую комнату в спальне.

Я заглянула. Растерялась…

А потом улыбнулась, и протянула:

— Вот это да.

Второй комнатой была детская. Кроватка и кресло были оформлены в нежные сине-розовые цвета. На крошечном диване были аккуратно разложены игрушки. На игрушечном велосипеде сидел плюшевый медведь.

Коврики.

Детские книжки…

— Сколько уже? — мой взгляд сам собой метнулся к животу Евы.

— Тринадцать недель.

Я замечала, что Ева давно не держала бокал в руках…

— Поздравляю! — с улыбкой я обняла подругу. — От всего сердца вас с Генри поздравляю!

— Спасибо, милая, — вполголоса протянула она.

— Ну, это объясняет интерес к чаепитию и шитью, — опять посмотрев в красиво оформленную детскую комнату, проговорила я. — А то спросить стеснялась…

— Шитье мне всегда нравилось, — прикрыв дверь в детскую, возразила Ева.

— Неправда.

— А вот и да, — упрямо посмотрела она на меня. — Раньше я работала швеей.

— Серьезно?

— А потом Дориан разбогател и вся моя жизнь покатилась к черту, — встряхнула она головой, явно не желая вспоминать бывшего мужа.

Ева вышла в коридор. Когда из спальни вышла я, прикрыла за мной дверь.

— Ты выйдешь за Генри? — припомнив разговор с ней в ресторане Мистраль, спросила я, поймав себя на мысли, что меня это всерьез заботило.

Ева замедлила шаг. Обернулась.

Смотрела на меня как-то взволнованно…

— Да, выйду, — наконец изрекла она. Пыталась говорить беспечно. — Попробую еще раз построить свою счастливую жизнь. А если что-то пойдет не так, моя подруга всемогущая Хэнтон. Ты не оставишь меня в беде. Ведь, так?

Ева старалась говорить беспечно, но я чувствовала то, как ей было тяжело.

Она хотела своей сказки. Хотела счастливой жизни с Генри…