Сердце лича (СИ) - Глебов Виктор - Страница 28

Оглянувшись, Самарказ увидел Ашаха. Тот стоял и молча смотрел на него.

— Если я не вернусь, — крикнул Самарказ, — будешь вместо меня. Доставь Искушённого в Кар-Мардун.

Ашах неуверенно кивнул, потом поднял руку в прощальном жесте. Он дождался, пока Самарказ вытрется большими мягкими листьями алораза и оденется. Потом они ещё раз попрощались, и Самарказ вошёл в заросли.

Здесь чётко виднелись следы человека: сломанная ветка, вдавленный в землю лист, разорванная паутина. Хазраф явно не считал нужным скрываться — судя по всему, он был уверен, что находится в безопасности. Самарказ надеялся, что это заставит его замедлить шаг или даже устроить привал. Тогда он наверняка нагонит его в течение четверти часа. Он побежал вперёд, зорко отмечая все следы предателя и стараясь не шуметь. Обычный человек выдал бы своё присутствие, но опытный охотник двигался почти бесшумно.

Наконец, он услышал впереди тихий шелест и замер. Возможно, звук издало животное, но, скорее всего, — тот, кто ему был нужен! Самарказ медленно опустился на четвереньки и пополз, лёгкими движениям раздвигая стебли и листья растений. Вскоре он увидел в просвете между деревьями прислонившегося к стволу Хазрафа. Тот что-то жевал. Между коленями он зажал фляжку с водой, сабля лежала рядом. Арбалета не было. Это и не удивительно: даже если мерзавец и прихватил его с собой, опасаясь погони, то давно выкинул. Бежать с ним тяжёлым оружием через джунгли было неудобно.

Глава 31

Самарказ тихо вздохнул. Момент был удачным: враг занят и чувствует себя в безопасности. Охотник подобрался, словно тигр перед прыжком, и стремительно выскочил из зарослей.

Надо отдать Хазрафу должное, он среагировал мгновенно: еда полетела на землю, рука схватила саблю, но Самарказ оказался быстрее — наступив ногой на оружие, ударил противника коленом в лицо и сразу же — кулаком в ухо. Голова Хазрафа дёрнулась, и он обмяк. Самарказ носком отбросил оружие в кусты, снял с предателя пояс, перевернул бесчувственного врага на живот и крепко связал ему руки за спиной. После этого подобрал фляжку и, убедившись, что горлышко не коснулось земли, жадно сделал несколько глотков. Вода была тёплой, но жажду утоляла. Потом Самарказ посадил Хазрафа, прислонив к дереву, и стал ждать, пока тот очнётся.

Прошло не меньше трёх минут, прежде чем Хазраф застонал и медленно открыл глаза, остановив взгляд на Самарказе.

— Привет, — сказал Самарказ, не стараясь скрыть презрения. — Куда это ты собрался? Бросил друзей и сбежал. Разве так поступают товарищи?

Хазраф пожевал губами, но ничего не ответил.

— У меня к тебе несколько вопросов, — проговорил Самарказ, доставая нож и пробуя пальцем острое, как бритва, лезвие. — Думаю, тебя это не удивляет?

— Говори, что тебе нужно, — ответил Хазраф.

Испуганным он не выглядел — скорее, раздосадованным. Из его уха медленно стекала струйка крови.

— Рад, что ты не собираешься запираться, — кивнул Самарказ, чувствуя желание врезать мерзавцу ещё разок. — Итак, давно ты работаешь на мурскулов?

— Ты ведь всё равно убьёшь меня? — проговорил Хазраф почти утвердительно.

— Конечно, — подтвердил Самарказ, понимая, что обмануть Хазрафа не удастся. — Но ты можешь умереть по-разному: быстро или медленно. Если не станешь говорить или будешь врать, а разрежу тебе брюхо от лобка до грудины, вытащу кишки, намотаю их на руку и поволоку тебя через джунгли. Гнус слетится на твои внутренности в течение минуты, насекомые начнут жрать тебя через три-четыре. Потом я оставлю тебя подыхать. Ты меня знаешь, я — человек слова.

— Да, это верно, — кивнул Хазраф. — Что ж, слушай. Теперь мне скрывать нечего и незачем. Я стал работать на мурскулов два года назад. Они завербовали многих людей в Архатле, так что не я один предатель.

— Они заплатили тебе?

— Да, и платили регулярно.

— Что ты должен был делать?

— Следить за тем, что происходит в городах, узнавать, не собираются ли люди напасть на Дашмертон. И быть готовым.

— К чему?

— Ко всему, что прикажут мурскулы.

Самарказ глубоко вдохнул, медленно выдохнул.

— Это ты сообщил ассасинам, где Искушённый?

— Нет, — Хазраф покачал головой. — Они пришли ночью и сказали, что должны убить того, кого мы поймали. Они знали, что он в замке.

Самарказ снова перевёл дыхание, прежде чем задать следующий вопрос:

— Это ты убил Марбула?

Хазраф посмотрел на него прямо.

— Нет, — сказал он. — Я не знал, что он мёртв. Клянусь!

Самарказ вспомнил, как Хазраф указывал Тайным на него, Ашаха и Искушённого, а потом нетерпеливо ждал, чтобы мурскулы расправились с ними, и не поверил.

— Ты лжёшь, — сказал он.

— Я говорю правду, — уверенно ответил Хазраф.

— Ты хотел, чтобы нас убили.

— Потому что вы видели меня. Вы бы донесли.

Самарказ некоторое время пристально смотрел на Хазрафа, потом спросил:

— Почему Тайные хотели убить Искушённого?

— Я не знаю. Они мне не говорили.

— Неужели?

— Кто я такой, чтобы мне что-то объяснять? Сам посуди.

В это Самарказ поверить мог.

— Как тебя наняли? — спросил он.

— Это случилось на охоте. Я хотел поймать нескольких алмазных фазанов и наткнулся на мурскула. Он не походил на тех, которых мы ловили. Не пытался убежать. Кажется, он даже ждал меня. Я не рискнул напасть на него: было в нём что-то опасное. Возможно, он являлся одним из Тайных, возможно нет. Но он предложил мне много денег. Тысячу бэнтов. Он отдал их мне и сказал, что я должен делать. Велел прийти через три недели на то же место и рассказать обо всём, что узнаю. В следующий раз он заплатил мне три тысячи бэнтов и в другие разы тоже. Иногда он назначал другое место для встречи. Иногда я хотел убить его, но… не решался. Да и деньги были не лишними. Пойми, я не делал ничего особенного. Просто рассказывал то, что он хотел знать. Мне казалось, в этом не было ничего плохого. Этой ночью мне впервые пришлось… предать. Но у меня не было выбора: они бы убили меня.

Хазраф замолчал, глядя Самарказу в глаза. Он ждал вердикта. И, конечно, надеялся на пощаду. Но охотник не чувствовал жалости. Спрашивать было больше не о чем, и всё же он медлил. Возможно, Хазраф и не убивал Марбула, но оправдывает ли это его? Становится ли он менее достойным смерти за своё предательство? Бывший товарищ, которому он доверял, оказался шпионом. Нет, ему не было прощения! Возможно, Мард-Риб и смилостивился бы в своей бесконечной доброте, но Самарказ был всего лишь грешным человеком.

— Надеюсь, ты понимаешь, что и у меня нет выбора, — сказал он, садясь на корточки рядом с Хазрафом.

— Понимаю, — ответил предатель сдавленно. Он смотрел в лицо Самарказу — возможно, чтобы не смотреть на нож. — Делай, что должен, раз так обернулось!

Самарказ поднял руку и быстрым, точным движением перерезал Хазрафу горло. Тот не сопротивлялся. Когда кровь толчками хлынула из раны, он ещё несколько секунд смотрел на своего палача, потом его глаза затуманились, закатились, и голова тяжело опустилась на мокрую грудь.

Самарказ вытер лезвие о лист росшего поблизости кустарника, убрал нож и, поднявшись на ноги, пошёл обратно к реке. Он ни разу не обернулся, чтобы взглянуть на убитого. Хазрафа больше не существовало. Его тело ещё было прислонено к стволу дерева, но запах крови уже начал распространяться по джунглям. Не пройдёт и часа, как от мертвеца останутся лишь кости со следами звериных зубов.

Глава 32

Когда Самарказ вернулся в замок паши Зик-Армаха, северяне уже были готовы отправляться в путь. Ашах уговорил их подождать ещё хотя бы пару часов, уверяя, что Самарказ непременно вернётся. У него не было такой уверенности, но он хотел сделать для товарища всё, что мог, тем более что ему было стыдно за слабость, проявленную на берегу.

Отряд выдвинулся на север. Сам паша таки и не объявился — похоже, его предупредили, что в замке неспокойно. Самарказ был уверен, что это сделал старый Махраджан.