Опала на поводке (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 47

Формально я виноват. Формально местные приличия диктуют принять требуемое «искупление». Но за каждым «искупающим» стоит вполне себе живой и здоровый клан, который обнаглевшей «диктаторше» может запихать морковку туда, где не светит солнце.

И «диктаторши» эту морковку чуют очень хорошо, обдумывая каждое новое распоряжение. У меня же такого прикрытия – нет, а девица уже доказала свою несдержанность. К тому же – клан это куда больше, чем один род… Проблемы на ровном месте раздражают. А еще Легран, внезапно столкнувшаяся с таким своим конкурентом как «пугеры» в моих карманах, теперь ходит подозрительно задумчивая, что беспокоит как бы не сильнее, чем возможные проблемы от взбалмошной отличницы.

Накопленного к этому времени раздражения было достаточно, чтобы желать сделать Таканаши очень веселый и насыщенный вечер. Для этого типа у меня был целый вагон… морковок.

Облик я для личных встреч с будущим Героем выбрал практично-внушающий. Наряд Посланника с зеркальной маской, в котором я стучался в двери хитрецов, был дополнен плащом из перепонки крыла одной адской твари. Слабая и хрупкая тварь была чем-то похожим на помесь летучей мыши и стервятника, шарахая возможную добычу волной ужаса, посему ее перепонка, истекающая сейчас нужными для дела эманациями – была лучшим способом замаскировать себя под«Князя Тьмы». К этому куску развевающейся смердящей кожи я присовокупил обычную черную трость с металлическим набалдашником и посчитал образ законченным. Эдакий зловещий силуэт в вполне международном деловом костюме черного цвета, с зеркалом вместо лица, в котелке и с тросточкой. Анонимно, респектабельно, практично.

Тросточка летит, метко пущенная моей не очень твердой от раздражения рукой, но попадает куда надо – прямо между спицами «хайяй», на котором наловчился подрабатывать Таканаши. Будущий Герой, ехавший на минимально возможной скорости, с задушенным воплем летит на вымощенную камнями дорогу, громко грохаясь задребезжавшим рюкзаком-двигателем. Пока шел к начинающему терпеть дорожно-транспортное происшествие, сильно жалел, что не успел покурить перед тем, как одел маску. Зато злости на десятерых хватит. Одержимые псы трусили следом молча, зловеще пригнув головы.

«Герой» в очередной раз продемонстрировал, что обладает совершенно недетским уровнем смекалки и рефлексов, тут же сбрасывая исходящий светящимся паром движительный рюкзак и отскакивая от него далеко в сторону. Вот как так? Кей обожает валять дурака в классе, придуривается при разговоре с одноклассниками, вял и ленив на тренировках, но стоит его заду почуять реальную опасность, так он сразу молодец? Вот рюкзак закономерно и оглушительно хлопает, брызжа мелкими детальками, скрипя перекосившимися поршнями и вгоняя Таканаши в денежный долг приблизительно на двести тысяч йен. Физического ущерба ловкому японцу – ноль.

Морального и финансового, судя по отчаянному вою, – много. Очень много. Это замечательно, потому как для физического ущерба Таканаши Кею здесь я.

Первым делом, парень, ползя от меня и своего бывшего транспортного средства, решил позвать полицию. Получив от меня несильный, но вразумляющий удар шариком трости по голове, Таканаши наконец решил перейти к дипломатии, возмущенно заорав:

- Ты разбил мой «хайяй»! Знаешь, сколько он стоит?! По…

(еще один удар тяжелым шариком по голове)

- Не стоит подвергать смертельной опасности невинных полицейских, Таканаши Кей, - мой голос через маску звучал глухо и выразительно, заставив паренька прекратить голосить даже лучше, чем вразумляющие удары по голове. Подобная фраза заставила его замолчать, переваривая поступившую информацию. Я решил подстегнуть этот процесс, утешительно добавив, - Они тебе не помогут. Никак.

- Но… эээ… - забормотал мой одноклассник и сосед по комнате, вращая головой по сторонам. Идея о том, что полиция бесполезна, если верить мне – ему категорически не понравилась.

- Можешь звать меня… Рок, - великодушно разрешил я подростку, продолжая неторопливо идти, чтобы сохранить между нами расстояние пригодное для диалога. Кей, используя задницу, ноги, руки… в общем все, что угодно, кроме головы, пытался от меня отползти.

- Что вы от меня хотите?! – наконец выкрикнул он, продолжая упорно отползать, не замечая идущих за мной псов.

- Я хочу тебя убить, Таканаши Кей, - я был сама откровенность и непосредственность. То, что я ни в коем случае этого делать не буду, как не буду и причинять особого вреда его лицу и паху, Герою было знать… не положено.

- За что?! – тут же последовал новый выкрик, но в этот момент до подростка наконец-то дошел смрад носимого мной плаща и его настроение начало меняться на более воинственное. Обычный японский школьник упруго вскочил на ноги, в его волосах треснуло несколько искорок электричества, и он переспросил более низким и угрожающим голосом, - Что я тебе сделал?

Остановившись в двух шагах от Таканаши, я положил обе ладони на оголовье трости. Курить хотелось просто невероятно.

- Я здесь, потому что ты тупой, ленивый и слабый, - огорошил я собеседника с места в карьер, - А еще ты совершенно не понимаешь намеков. Вот таких вот.

Повинуясь моему жесту, четыре одержимых пса подошли поближе, угрожающе зарычав. При виде их морд, с которых клочьями летела пена, Кей ожидаемо сбледнул с лица, несмотря на продолжающую раскручиваться духовную силу.

- Сидеть! – отрывисто приказал я захватившим тела животных бесам. Те послушно сели на задницы, в очередной раз удивив Героя. Я тяжело вздохнул, и, как следует прицелившись, пнул Кея каблуком в солнечное сплетение. Совершенно не ожидавший этого парень отлетел назад, приземлившись на задницу, и схватился руками за живот.

Дожидаясь, пока он отдышится, я стоял рядом, дабы кожаная дрянь, свисающая с моих плеч, как следует его драконила, пробуждая мощу «Героя».

- Предлагаю тебе выбор, - проявил я великодушие, - Либо ты сначала выслушиваешь меня, а потом разбираешься с этими песиками, либо наоборот. Рекомендую первый вариант, потому что слушать и кровоточ…

Этот невежливый японец воткнул в меня заточку. Быстро, четко, прямо в солнечное сплетение. И тут же отпрыгнул подальше, продолжая чуток светиться от переполняющей его энергии.

Носит с собой оружие… Замечательно. Не была бы работа по контракту с адом, я бы уже лежал, умирая от болевого шока.

- Итак… - я вынул нож из тела, отбрасывая его подальше. Судя по лицу Таканаши, тот попытался сделать то же самое со своим здравым смыслом, но потерпел сокрушительное поражение. Так не годится… Да мне его что, собственноручно избить, чтобы он сосредоточился?! Ладно, придется идти на риск.

Повинуясь моей команде, две собаки схватили Кея зубами за запястья, а третья аккуратно, но на максимум объема пасти, зажевала пах. Почти никаких болезненных ощущений, сплошная предупредительность. Поставив мальчишке ступню на грудь, я слегка надавил, привлекая его обезумевший от страха взгляд, и сообщил:

- Я жду, пока ты успокоишься и начнешь адекватно воспринимать информацию.

Ура, сработало! Не сразу, минут только через пять, но все-таки этот дурачок смог сообразить, что с ним хотят поговорить!

- Так вот, - продолжил я, усилив нажим на грудь мальчишки. Сохранять спокойный тон становилось настоящим подвигом, от желания выкурить сигарету у меня перед глазами уже стояли разноцветные круги, в висках ломило, а скулы сводило судорогой, - Таканаши, я с тобой говорю по-хорошему ровно один раз. Если ты отнесешься к моим словам недостаточно серьезно, то будешь молить всех богов и демонов, чтобы твои яйца вновь оказались в зубах собаки. Ты будешь мечтать об этом моменте. Я не шучу. Теперь – к делу. Слушаешь меня? Замечательно.

Я убрал ногу с груди японца и прошелся вперед-назад, ловя убегающие мысли и выстраивая их в ровную цепочку.

- Все очень просто, - сообщил я своему однокласснику ошеломляющую новость, с которой он, пока что, был категорически не согласен, - Один из нас обязательно умрет. Ты или я. Третьего не дано. От меня не убежать и ни скрыться, даже сам император тебя не защитит. Твой единственный шанс на жизнь – стать сильнее настолько, чтобы я не счел зазорным вступить с тобой в схватку. Убьешь меня – и будешь жить дальше. Времени у тебя на подготовку до окончания твоей смешной академии, то есть почти пять лет. С этим всё ясно?