В ловушке у монстра (СИ) - Соболевская Наталья - Страница 43

— Когда у тебя появилось право голоса? — прорычал Яматов и, довольно грубо скинув меня с себя, встал с постели.

Ни обидные слова Дмитрия, ни его резкие движения не возымели действия, я и не подумала обижаться. Знаю, он специально меня драконит, чтобы разозлилась и перестала за него переживать.

Поёжилась. Вместе с мужчиной из кровати испарилось и чувство комфорта, а ещё он забрал с собой свой чудный запах, но зато глазам предоставил раздолье. Голый Яматов без капли стеснения прошёлся по комнате до кресла, стянул с него штаты и неспешно их надел. Всё-таки Дима идеальный мужчина, и, как выяснилось, это относится ко всем частям его тела.

— Ты можешь орать, угрожать, крушить мебель, разнести в щепки дом, но всё равно ничего не добьёшься. Я не отступлюсь. Следующего сеанса не будет, пока ты не восстановишься, — спокойно и уверенно заявила я, а для пущей важности высоко задрала нос.

— Машка, не борзей. Мне ничего не стоит связать тебя и силой заставить...

— Видал, — показала я сложенную из пальцев фигу. — Не пугай, всё равно угрозу не выполнишь.

— Почему это?! — упёршись кулаками в бока, искренне изумился мужчина.

— Целую кучу раз тебе было проще заставить меня что-либо делать силой, но заметь, ты не торопился связать. Ты убеждал, уговаривал, иногда даже опускался до шантажа, но физическую силу не применял. Это из-за того, что ты не такой, тебе претит поднимать руку на женщину. Так что не разыгрывай изверга, я давно тебя не боюсь! — выдала я пламенную речь, и если бы её говорила не я, то встала бы и поаплодировала.

Яматов поморщился, почесал затылок, затем подошёл к прикроватной тумбочке, где взял с подноса бутерброд, поднёс его к губам и сам для себя произнёс:

— Интересно, когда же я дал слабину и вырастил из дрожащей от страха девочки уверенную стервозную барышню?

Дмитрий бы откусил кусок от наверняка испорченного бутерброда, как-никак всю ночь в тепле пролежал, но я не дала, быстро сориентировалась и, укутавшись одеялом, отняла его у Яматова.

— Отравишься же. Если есть хочешь, я новые нарежу, а эти, — кивнула я на поднос, — хоть и жалко, но надо выбросить.

— Докатился, — гладя на бутерброд в моих руках, резюмировал мужчина, — позволяю женщине командовать, вот и еду без сопротивления отдал. Может, лучше позволить тебе сгореть, а то если выживешь, чувствую, я вскоре об этом пожалею.

Глава 36

За «чёрную» шутку по поводу моего сожжения подумывала наградить Яматова подзатыльником, но сдержалась: не стоит перегибать палку. Хоть я и заявила, что не боюсь Димы, но это не совсем правда, скорей стратегический ход. Конечно же, я его побаиваюсь, в памяти ещё свежи те моменты, когда он жестоко со мной поступал. Как в странном мире горела, привязанная к столбу, как Яматов внушил мне, что я кошка и заставил гоняться за шариком. Общаясь с Дмитрием, лучше придерживаться правила – не буди лихо, пока оно тихо.

— Обещаю, что пожалеешь. Если выживу и обрету дар, перерою всё твоё прошлое, найду самый позорный момент и всякий раз стану тебе о нём напоминать. А если будешь себя плохо вести, вдобавок всем о нём расскажу. У каждого человека есть в шкафу скелет, который он прячет. Интересно, а что за секрет у тебя? Может быть, в школе ты был затюканным очкариком, и какой-нибудь бугай одноклассник вешал тебе на спину листок с надписью «Пни меня»? — предположила я и коварно улыбнулась. — Или первый неудачный секс?

Яматов, потерев подбородок, задумался и заявил:

— Копайся сколько влезет, но уверяю, только время потеряешь. В школе я был заводилой, а первый секс, впрочем, как и весь остальной, предмет моей гордости.

— Хвастунишка, — закатив глаза, протянула я.

— Я бы поел, — похлопал мужчина себя по животу, — пойду что-нибудь на завтрак соображу, настал второй день моей каторги.

— Ну уж нет, — чуть ли не выкрикнула я, — до сих пор вчерашний ужин в твоём исполнении не переварился. Снимаю с тебя обязанность готовить еду, а то с голодухи опухнем, и уборку тоже отменяю. Сочтёмся на том, что по мере необходимости и по первому требованию ты будешь мне помогать.

— Если ты настаиваешь, я не возражаю, — обрадовался Яматов. — Кстати, на завтрак хочу блинчики.

— Тебя даже могила, Дмитрий Тагирович, не исправит. Бедная твоя будущая жена, ты её прихотями замордуешь, — высказалась я, и как есть укутанная в одеяло, пошла в ванную, пока её конкурент не занял и не затопил.

Яматов что-то пробасил в ответ, но так как успела выйти, почти ничего не расслышала. Лишь то, что мою кандидатуру вновь записали в потенциальные жёны. Непроизвольно махнула рукой. Надеюсь, Диму надолго на этой его шутке не заклинит, а то она меня раздражает. Ага, женится он на мне – как же.

В скором порядке освежилась в душе и потопала на кухню завтрак готовить. Один капризный мальчик заказал блины, решила ему угодить и завела тесто. Тем более свежие горячие блинчики сама люблю, особенно с малиновым вареньем. Его хоть в нашем доме нет, зато есть клубничный джем – он тоже сгодится.

С завязанным полотенцем на голове двигаюсь по комнате, пританцовывая и напевая мотив незамысловатой, зато популярной песенки, её в последнее время часто крутили на радио, вот я её и запомнила. Перекладывая блин из сковороды на тарелку, чуть его на пол не уронила. Думала, на первом этаже я одна, и когда заметила Яматова, который стоял, облокотившись о стену совсем близко, от неожиданности вздрогнула.

— Ты меня чуть инфарктом не наградил, чёрт хвостатый. Зачем подкрался и подглядываешь?

Дмитрий вообще никак не отреагировал на мою реплику, просто промолчал, как будто резко оглох. Нервно сглотнула, взгляд у Яматова мне совершенно не нравится, какой-то чересчур плотоядный. Должно быть, как тигр косулю рассматривает, перед тем как клыками ей в шею вонзиться. Толпа холодных мурашек пробежала по коже, и я огляделась, подбирая на всякий случай оружие для обороны.

«Нож – это, наверное, слишком, а вот увесистая скалка в самый раз», - рассудила я и в следующую секунду уже держала её в руках.

— Ты же знаешь, в случае чего - она тебе не поможет, — кивнув на скалку, ожил мужчина.

— А под словами «в случае чего» ты что имеешь в виду? — уточнила я и шаг за шагом отступаю вглубь кухни, подальше от почему-то агрессивного Яматова.

— Вот это, — вальяжно протянул Дима, но далее действовал молниеносно. Я не то, чтобы убежать или дёрнуться, испугаться-то не успела, как оказалась в стальном захвате.

Первым делом Дима сжал мне запястье, и я выронила скалку, затем он развернул меня к себе спиной и ладонью крепко сдавил шею.

— Какая муха тебя укусила? — прохрипела я.

— Скажи, Машенька, ты специально меня дразнишь? — услышала я вместо ответа вопрос.

— Дмитрий Тагирович, ты там, случаем, когда мылся в душе, не падал? Может быть, хорошенько головой к чему приложился? Я ничего плохого не сделала, чтобы ты меня душил, — пока, теряясь в догадках, высказывала предположение, мужчина свободной рукой стянул с моей головы полотенце, тесно прижался к виску губами и, медленно обжигая дыханием, целовал то щёку, то покусывал ухо.

— Да-а-а? — наигранно удивлённо протянул мужчина. — А кто тут себе под нос мурлыкал, как сильно любит и скучает о бывшем? Или не такой он уж и бывший, раз ты ему песни поёшь?

Судорожно пыталась собрать разрозненные мысли в одно целое и понять о чём говорит Яматов. Но ничего не получалось, мешали руки Дмитрия. Правая из них до жути пугала тем, что в любой момент могла сжаться сильней и попросту перекрыть кислород, а левая, та, что забралась под халат и гладила живот, вызывала противоречивые чувства. С одной стороны хотелось её с себя скинуть, а с другой, чтобы она не останавливалась и действовала уверенней.

— Кому я что пела? Бывшему? Это кто? А как насчёт того… — резко умолкла, наконец-то до меня дошло в чём проблема. В словах песни, вернее, в имени — Максим. Когда мычала мелодию, даже в голову не пришло провести параллель, что главного героя песни и моего бывшего парня, обоих зовут одинаково. — Яматов, ну ты и больной! Я чуть не свихнулась, размышляя, в чём провинилась, а оказалось… Пфу, какая ерунда. А ну пусти!