Олимпийская бойня - Тамоников Александр - Страница 2

Сабир встал:

– Да. Простите за слабость. Тело брата завернуть в накидку, несем на себе.

Башер проговорил:

– Здесь, если идти по балке метров пятьсот, слева будет тутовая роща. Там сделаем носилки. В финиковой роще делать их опасно.

– Мы на своей земле боимся евреев, – покачал головой Фаттих и вдруг резко повысил голос: – Но ничего, наступит время, когда в Палестине не останется ни Израиля, ни евреев. Всех уничтожим, если вновь не разбегутся по миру… Идем балкой.

Расчет разбитого миномета двинулся по неглубокому оврагу. Тело погибшего Мутаза несли вчетвером. Фаттих шел впереди. Прошли пятьсот метров и взобрались на левый склон, укрывшись в тутовой роще. Враг не появлялся, это заметили бы. Сделали короткий привал, несколько минут отдохнули, выпив воды, а потом соорудили носилки. С ними идти было куда легче. Это радовало. До деревни Каур, если прямо, не более двух километров, но следовало обходить открытые участки долины, а значит, и идти много дольше.

Остановившись на второй привал посредине пути, в овраге, имевшем странную, практически правильную круглую форму, поставили носилки и залегли.

Наводчик Файед проговорил, обращаясь к командиру:

– Что-то я, Сабир, не слышал, чтобы второй и третий расчеты стреляли? Они должны были бить по укреплениям, что возводят евреи.

– Знаю, что у них за цели. Но действительно стрельбы слышно не было. Позиции же их не так далеко от финиковой рощи.

– Первый расчет Гасана Афри должен был занять позицию где-то напротив нас, ближе к «зеленой линии». Он точно не стрелял, и шум двигателя грузовика не слышно.

– Может, сломалась машина? У нас техника такая, не знаешь, что проще, пытаться отремонтировать или сдать на металлолом.

– Проще в металлолом, там хоть сколько-то динаров дадут. А за ремонт заплатить, как за новый внедорожник. Запчасти советские, здесь их нет. А если есть, то дорогие, их надо в Сирии покупать…

Командир расчета прервал наводчика:

– Не будем болтать впустую. Нам еще с километр идти и этот участок самый сложный. Дальше только в двух местах можно идти мелкими балками, да обойти пару холмов, роща такая же тутовая ближе к деревне.

– Сюда евреи не сунутся.

– Шайтан их знает. Если мы побили много их солдат, уничтожили технику, то искать и на широкой площади станут. Они, как и мы, не прощают смерти своих людей. И у них в батальонах есть штатное подразделение спецназа.

– А у нас разрозненные отряды, группы, расчеты. Евреям дали создать армию, нас же разоружили, где справедливость?

– Настоящий воин голыми руками драться будет.

Файед кивнул:

– Это так, но можно было собрать хотя бы батальоны.

– Зачем, Юсуф? В июне шестьдесят седьмого против Израиля выступил весь арабский мир, как, впрочем, и до того, и после. Египет, Сирия, Иордания, Ирак и Алжир решили использовать свои войска в разгроме их армии. А это не батальоны. Это бригады, дивизии! И что? Евреи, даже в кольце окружения, сумели разгромить их. Двумя авиаударами с восьми часов пятого июня они уничтожили почти все ВВС коалиции на их же аэродромах, подавив средства ПВО. И тут же в свободное небо поднялись бомбардировщики, что бомбили безнаказанно, применяли напалм. Евреям хватило шести дней, чтобы арабский мир признал поражение. Вместо того чтобы крепче объединиться, учесть урон той позорной войны и начать готовить новую, страны коалиции стали обвинять друг друга и Запад в поражении. Арабы потеряли более пятнадцати тысяч солдат убитыми, евреи – до тысячи. О самолетах и сухопутной технике и говорить нечего. Так что, друг мой Юсуф, поначалу надо создать государство, признанное всеми народами государство, а потом уже армию.

Наводчик возразил:

– Но с шестьдесят пятого года существует же Организация освобождения Палестины? Существует и наша организация, нам готовы дать оружие, боеприпасы, обучать наших мужчин в союзных странах. Только Иордания повела себя не как союзник, а заклятый враг. Но, как бы то ни было, армии так и нет.

– Израиль прикрывают США, – ответил Фаттих, – и пока это будет, не видать нам своей армии. Но ведение партизанской, диверсионной войны нам запретить не в силах никакие Штаты, никакая ООН. Вот и воюем. И будем воевать. У меня вся мужская половина рода погибла. Оставались я и Мутаз… А теперь только я. Хорошо хоть организация позаботилась о женщинах и детях.

– Так у многих, Сабир.

– Да, но хватит ныть. Скоро начнет светать, так что выходим к деревне. Но где же Афри со своим расчетом?

– Узнаем.

– Я поднимусь наверх, осмотрю местность, проложу безопасный маршрут, а вы тут… братом занимайтесь. С него сползла накидка.

– Поправим.

Фаттих поднялся на вершину склона и осмотрелся, насколько хватало глаз. Он увидел очертания грузового автомобиля прямо в поле – на берегу речки Закра, что выходила из рощи и несла свои воды мимо деревни Каур. Но там она становилась шире, глубже, и местные жители установили мост. Пасли отары и стада на этом берегу. Был еще брод, но южнее – в трехстах метрах от места, где просматривался силуэт.

Подняв бинокль, Фаттих разглядел и грузовик, и выставленный на позицию миномет, и расчет около него. Две фигурки снимали ящики с минами. Он подумал, что Афри, наверное, только вышел. Видно, действительно сломался автомобиль. Ну что ж, пусть постреляет. Если техника и миномет спокойно стоят на берегу, то долиной пройти можно.

Он направил голос вниз:

– Вижу расчет Афри. Он только готовится к обстрелу. Евреев там нет, иначе уже разнесли бы его в клочья. Подымайтесь.

Боевики вынесли носилки, и тут с юга прогремела пулеметная очередь. У палестинских расчетов не было пулеметов. Значит… стреляют израильтяне.

– Назад, – отдал команду Фаттих и поднял бинокль.

Пули пробивали железо грузовика, как жесть. Это означало, что стрелял крупнокалиберный пулемет. Но и у спецназа израильтян нет таких пулеметов. Странно. Впрочем, ситуация разъяснилась быстро.

Раздался рев двигателя, и из рощи выехал бронетранспортер, американский М-113. Этими машинами янки комплектовали войска Израиля. А на М-113 установлен 12,7-мм крупнокалиберный пулемет «М-2» «Браунинг», он-то и распотрошил автомобиль. Расчет попытался уйти вниз к реке, но появились израильские спецназовцы, вооруженные американскими штурмовыми винтовками «М-16». Их было одиннадцать человек – целое отделение. У Гасана Афри не было шансов даже немного оторваться. Израильтяне быстро расстреляли шестерых палестинцев. Бронетранспортер отбросил в реку грузовик, ударил броней по миномету. Где-то восточнее ухнули минометные разрывы, и почти сразу же прогремел более громкий грохот разрывов 175-мм снарядов. Батарея САУ М-107, приданная батальону, достала и до позиций третьего расчета.

Фаттих заколотил руками о землю, захлебываясь в ярости и ругательствах. Когда очнулся и посмотрел на юг, то увидел только искореженный миномет.

Израильтян не было, и куда они ушли – непонятно.

– Шайтан, не посмотрел, – воскликнул он.

Снизу Файед спросил:

– Куда не посмотрел?

– На место бойни. Еврейский спецназ на М-113 разгромил расчет Афри. Они развернули миномет, но так и не смогли сделать хотя бы один выстрел. Их накрыла группа спецназа на бронетранспортере.

– И что делают евреи?

– Их нет.

– Как нет? Ты должен был видеть, куда они пошли. Не через рощу же? Хотя и там можно укрыться…

– Я… да мне стало так обидно, такая появилась ярость, что закрыл глаза, а когда открыл, то евреев уже не было.

– И сейчас двигаются не слышно.

– Не слышно. Это и плохо.

Юсуф проговорил:

– Если бы евреи имели задачу прочесать местность, то, не обнаружив трупы на нашей позиции и уничтожив расчет Афри, нашли бы следы и сначала тут все посмотрели, а потом уж двинулись к деревне. В Каур, наверное, не сунулись бы, но здесь точно прошли. А их нет. Может, пошли к третьей позиции, которую, похоже, так же, что и нас, самоходная батарея накрыла?

Водитель Кури усмехнулся невесело: