Валерьянка для кота. Вторая книга (СИ) - Гринвэлл Ольга - Страница 17

Трясущимися руками Лера схватила телефон, с минуту в ужасе глядела на него. Господи! В мгновение ока воспоминания обрушились на Леру: она идёт по дождливым улицам Лондона, тренькает ее тогда ещё старый айфон — незнакомый номер. Она даже не собиралась отвечать, но кто-то был слишком назойлив. И эти ужасные, никогда не забываемые слова, что ее мамы больше нет. Ох, как бы хотелось все повернуть назад, отмотать как кинопленку, вырезать всё страшное и жить счастливо ...

Лера почувствовала, что ей нечем дышать, стиснула в руках телефон, словно желая его раздавить. Нет, с Котенковым все в порядке. Она бы уже знала. Ведь никто ей на этот раз не звонил... Девушка ещё раз внимательно посмотрела на дисплей — ни одного входящего звонка или сообщения. Решившись, набрала номер подруги.

— Рос... — замолчала.

— Ну, во-первых, с добрым утром, — буркнула та в ответ. Росинка любила поспать в выходные дни.

— Недоброе.

— Что случилось?

— Он не ночевал дома.

Подруга сразу все поняла.

— Где он?

Лера молча пожала плечами, но Росинке и не нужны были слова.

— Я позвоню ему. Будь на связи.

Казалось, прошла вечность. Взгляд Леры застыл на чёрном прямоугольнике телефона. От звука звонка девушка вздрогнула.

— Лер, послушай, не знаю, что у вас произошло, но с твоим Котенковым все в порядке. То есть он жив и здоров.

Облегчение набежало тёплой волной, которая тут же схлынула, разбиваясь об острые камешки разочарования и обиды.

— Не поняла?

— До него дозвониться не смогла, но его секретарша сказала, что Михаил Антонович прибудет через сорок минут. Так что можешь успокоиться — жив твой ненаглядный!

— Успокоиться? — Лера топнула ногой. — Ненаглядный?! Я уж точно сделаю так, что ему нечем будет глядеть. Козел!

Голос Росинки ещё доносился из трубки, но Лера уже не слушала. От душившей злости в глазах потемнело.

* * *

Лев Степанович притворился, что дремлет — не хотел, чтобы медперсонал беспокоился о нем. Дочь только что ушла. Лера провела с ним около двух часов, привезла свежие фрукты, словно его тут морили голодом. Мужчина усмехнулся. Как же ему хотелось верить, что его девочка изменилась. Он повернул голову к тумбочке, на которой красовался ещё один букет, на этот раз темно-малиновых хризантем.

Они так долго разговаривали сегодня. Обо всем. Вспоминали Леркино детство, проказы и даже без боязни говорили о ее матери. Уже под конец Лев Степанович затронул тему бизнеса — уж так ему хотелось, чтобы дочь наконец-то окунулась в деловой мир, но Лера быстро сменила тему разговора. Все эти два часа Льва Степановича не покидало чувство, что дочь чём-то встревожена. Он пробовал выпытать у неё про отношения с Мишей, но она только смеялась — показалось, неестественно — и отмахивалась.

Дверь отворилась, и в проёме возник стройный силуэт. Вера. Они виделись только вчера, но Лев Степанович успел соскучиться. Она подошла к кровати.

— Не спишь, Лёва?

Хм, не проведёшь ее. Мужчина открыл глаза.

— Отдыхал чуток.

— Как ты себя чувствуешь? — Вера Павловна присела на стул рядом. — Какие красивые цветы! Необыкновенный цвет.

— Дочка принесла. — Женщина слегка приподняла бровь, и он пояснил. — Вчера и сегодня. И вон ещё, море еды.

— Ой, и я принесла тебе всякую всячину... — расстроенно вздохнула.

— С вами я совсем скоро форму потеряю. Не могу дождаться, когда доктор разрешит прогуливаться по парку.

— Скоро, совсем скоро. Ты, главное, придерживайся рекомендаций, — Вера Павловна похлопала его по руке. — А я вчера была в гостях у Миши с Лерочкой.

— И как они? — Лев Степанович слегка напрягся, что не ускользнуло от внимания женщины.

— Очень хорошо. Мы попили с ними чай, поболтали, а потом Миша с Лерой пригласили нас на воскресный ужин.

— Вот оно как? — мужчина был удивлён. Его Лера совершенно не умела готовить, и кухарку Лену он специально нанял, чтобы дочь хотя бы ела качественную домашнюю еду. — И что же в меню?

— Миша сказал, что Лера прекрасно готовит. Наверное, хочет удивить нас.

Лев Степанович усмехнулся. Да уж, сюрприз не за горами. Завтра же серьезно поговорит с дочерью.

— Значит, у них все в порядке... — задумчиво произнёс и вздохнул. — А то Валерия была словно не в своей тарелке, хотя, кто знает, может, мне просто привиделось.

— Скорее всего, — Вера Павловна рассмеялась, стараясь за смехом скрыть растерянность.

Ей не хотелось тревожить Льва, хотя вчера ей показалось слегка подозрительным поведение сына — уж больно выглядел расстроенным и даже каким-то подавленным.

Глава 23

Лера сидела напротив Егора, опустив голову, громко всхлипывала. Тот молчал, время от времени вынимая из упаковки салфетки и подавая девушке. Электрический чайник щёлкнул, давая знать, что вода вскипела.

— Кофе не дам. Чай с мятой, понятно? — сурово сдвинув брови, произнёс Егор. — Пора уже успокоиться. Уже час прошёл, а ты все слёзы льёшь. Жив же он, твой Мишка.

— Да лучше б он сдох!

— А вот такого говорить нельзя, беду накликать.

— Ненавижу его, — Лера закрыла глаза ладонями. — Он даже не позвонил мне! Я же ждала его... — Она вновь зарыдала в голос.

— Значит, не ненавидишь, раз ждала, а теперь ревешь белугой, — тренер протянул ей чашку с горячим чаем. — На, пей.

Лера вскинулась:

— То есть как это? Да я его на дух не переношу и, между прочим, он меня тоже!

— Ну что за бред, девочка? Зачем тогда его ждала, накрывала на стол, а сейчас горюешь? Да и этот твой муж искал тебя по всей Москве... Нет, между вами настоящая борьба Титанов. Только в браке нет побеждённых и проигравших, есть любящие.

Лера вскочила, заметалась, лицо красное, а в глазах злость.

— Так знай, что этот брак не настоящий! Я заставила Мишку жениться на себе, потому что хотела отомстить и ненавидела. И он питает точно такие же чувства ко мне!

Егор, улыбаясь, смотрел на Леру, качая головой.

— Господи, сумасшедшая! Куда Рита смотрит? Вставай, мужененавистница, пора на ринг. — Девушка в растерянности опустила взгляд на свою руку. — Ничего, покрепче замотаем, — Егор протянул Лере перчатки. — Освобождайся от своей злости, колючка.

* * *

Только по дороге домой, Михаил, наконец, набрал номер Леры. На долгие гудки никто не отвечал, и, выслушав автоответчик раза три-четыре, с раздражением отбросил телефон на соседнее сиденье. Он злился. На себя. Единственным оправданием было то, что он никогда не был женат и не привык отчитываться перед кем-либо в своих действиях. Горько усмехнувшись, подумал, что это не оправдание, а жалкий козлиный лепет. Если жена приложит его чем-нибудь тяжелым, что вполне ожидаемо от Леры, то это будет вполне заслуженно.

В доме было темно, а вокруг стояла осенняя тишина. Тусклые фонари, склонившиеся к подъездной дороге, только усиливали ощущение одиночества. На парковочном месте отсутствовала ярко-оранжевая «Shelby». Михаил выскочил из своего внедорожника, быстро взбежал на крыльцо и нажал кнопку звонка, отчаянно надеясь, что Лера всё-таки дома. Стукнув кулаком пару раз по двери, сунул ключ в замочную скважину.

Михаил сразу почувствовал этот неповторимый запах Леры, ноздри вздрогнули, впитывая его. Черт, да что за фигня? Почему у него возникает стояк от подобной ерунды?

Включив свет, огляделся. Оба-на! Михаил кинулся к столу, накрытому, но с заскорузлой и уже далеко не свежей едой на тарелках. Нетронутой. Свечи в подсвечнике.

Что, его жена ждала кого-то в гости ... или... Мужчина схватился за голову — Лера ждала его? Машинально полез в карман за телефоном, но вспомнил, что оставил его в машине.

Она ушла. Ждала его и, наверное, тревожилась. Тревожилась? Тогда почему не звонила? Слишком гордая?

Михаил выбежал из дома.

На звонки никто по-прежнему не отвечал. Где она на этот раз? Мужчина стиснул зубы. У своей подруги, у отца в больнице или опять у этого Егора? При мысли о том, что его жена находится в обществе другого мужчины, Михаил почувствовал острую боль в районе солнечного сплетения. Да, стыдно, неприятно, невмоготу слышать упрёки, но ведь Лера будет права — он скотина и трепач. Сам предложил перемирие и тут же сам его нарушил.