Маэстро - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 85

Но Кэтти-бри по-прежнему держала руку и лицо в огне.

Тиаго, отведя руку со щитом далеко влево, почувствовал, что два клинка Дзирта До’Урдена «приклеены» к нему, но противник выпустил оружие. По инерции он продолжал вращаться, напрягая мышцы ступней, ног, бедер, груди, и описал круг в этом прекрасном и смертоносном танце.

Гордый молодой Бэнр издал восторженный крик, предчувствуя легкую победу, когда закончил разворот и снова очутился лицом к лицу с обезоруженным противником.

И тогда радостный крик сменился воплем изумления – Тиаго разглядел жертву, которая стояла на прежнем месте, на расстоянии удара мечом.

Но вовсе не была обезоружена.

Потрясенный Тиаго уставился на острый наконечник стрелы, вложенной в лук, который держал в руках Дзирт, – Тиаго понятия не имел, откуда мог взяться этот лук. Изумление было последним, что он испытал в своей жизни в этот краткий ужасный миг, перед тем, как зазвенела тетива Тулмарила и ослепительная белая вспышка поглотила все мысли воина-Бэнра.

Голова Тиаго попросту взорвалась.

– Побрякушки, – сухо произнес Дзирт и, сделав резкое движение левой рукой, выставил лук, чтобы преградить путь летевшему на него клинку – хотя Видринат уже не направляла рука владельца. – Честно добытые и применяемые с должным мастерством.

Кэтти-бри, вытащив голову из белого пламени, смеялась и качала головой, поражаясь простоте решения. Затем погасила волшебный шар, дунув на пламя и произнеся одно лишь слово.

– Что ты узнала, девочка? – спросил Атрогейт.

– Известняк, – произнесла она, демонстрируя каменный обломок.

– Он слишком твердый, – возразил Атрогейт. – В виде мрамора – может быть, но все равно нет, мрамор слишком хрупкий!

– Кристаллический, – добавила Амбра.

– Что ты узнала?! – нетерпеливо воскликнул Громф.

– Эту башню построил не маг, – обратилась волшебница к могущественному дроу. – И не жрец, и не дворф, и не дракон, и не гигант, – добавила она, по очереди оглядывая Амбру, Атрогейта, сестер-драконих и Сесилию. – Хотя все они, без сомнения, помогали строить.

– Теперь ты говоришь загадками?! – Громф даже не пытался скрыть раздражения.

– Все они помогали, и их помощь, разумеется, была необходима, – сказала Кэтти-бри. – Чтобы сдерживать магию.

– Говори проще, женщина, – взмолился заинтригованный лорд Пэрайс. Ученый шадовар наклонился вперед, к Кэтти-бри.

– Главную башню тайного знания построил Предвечный, чудовище, которое сейчас живет в Гаунтлгриме, – уверенно объявила она. Она видела это. Среди нестерпимого жара осколок камня раскрыл свою истинную сущность, и сквозь это белое пламя, при помощи кольца повелителя элементалей, Кэтти-бри снова смогла заглянуть на Уровень Огня и в воспоминания Предвечного.

На нее уставилась сотня растерянных, по большей части недовольных и недоверчивых лиц.

– Корни были созданы первыми, шаг за шагом, а дерево выросло позже, – поведала волшебница, и окружающие растерялись еще больше.

– Выросло? – одновременно повторили лорд Пэрайс и Сесилия, и Кэтти-бри кивнула.

– Как будто она была живая? – спросила Амбра, и женщина снова кивнула.

– Значит, мы не можем вырастить ее заново, и Гаунтлгрим обречен, – сделал вывод Атрогейт.

– Наоборот, можем, – улыбаясь, возразила Кэтти-бри и взглянула в лицо Громфу. – Да, можем.

Не успел меч Тиаго коснуться пола, а Дзирт уже выпустил вторую стрелу, на этот раз целясь в трех женщин, стоявших на балконе.

Та, что стояла посредине, лишь улыбнулась, глядя на магическую стрелу, которая летела ей в лицо. Она окружила себя защитными чарами, и стрела взорвалась, превратившись в дождь безвредных разноцветных искр задолго до того, как приблизиться к женщине.

Поэтому Дзирт решил стрелять без передышки, но прежде чем он вложил в лук новую стрелу, его окружила непроницаемая тьма.

Подобные приемы не были для него неожиданностью, и он инстинктивно бросился на пол. Он столько раз сталкивался в бою со сферами тьмы, созданными дроу, что точно знал, сколько раз надо перекатиться по полу, чтобы выбраться из сферы, – с учетом того, что сам он стоял в центре.

Несколько мгновений спустя Дзирт поднялся на одно колено, готовый стрелять.

Но он по-прежнему находился в кромешной тьме.

Он все равно выстрелил, представляя себе направление, в котором находился балкон, но выпустил только одну стрелу. Нужно было двигаться как можно быстрее.

И поэтому он снова бросился на пол и перекатился несколько раз. Движения его становились замедленными, но он не мог понять, почему. Пол как будто бы стал менее твердым – казалось, Дзирт упал в лужу густой смолы и тонул в ней. Смола удерживала его, вцепилась в него, пыталась утянуть на дно.

В часовне царила тьма, а Дзирт уже не двигался, лишь из последних сил пытался шевелить конечностями; он оторвал плечо от пола, но тут же рухнул обратно, сломленный, побежденный.

Глава 21

Суетное высокомерие

Громф Бэнр находился в отвратительном настроении – еще более отвратительном, чем обычно. Эта ведьма, знакомая с Предвечным и Уровнем Огня, отняла у него ведущую роль.

Он сидел в своем великолепном кресле, за своим великолепным письменным столом, и пристально смотрел на полог палатки, за которым только что скрылась Сесилия.

Даже она поверила лживым россказням Кэтти-бри.

И этот шадовар, лорд Пэрайс, с которым Громф беседовал как раз перед тем, как к нему заглянула Сесилия. Архимаг ничего не понимал. Как они могли поверить выдумкам Кэтти-бри? Как мог хоть кто-нибудь из этих ученых магов счесть хорошей идеей выпустить огненного Предвечного из его клетки?

И хуже всего было то, размышлял бывший архимаг, что все они поверили простой женщине из расы людей и не слушали его, Громфа.

Он постучал сложенными домиком пальцами, как делал обычно в минуты глубокой задумчивости, и попытался изобрести новую линию поведения с сестрами-драконихами. Возможно, они станут его последней надеждой и помогут остановить Кэтти-бри. Эти бестолковые Гарпеллы будут беспрекословно слушаться ее, а если придется разубеждать дворфов, то они совершенно точно не послушаются его, Громфа.

В этот миг в мыслях Громфа прозвучала чья-то просьба, и архимаг не сразу сообразил, что происходит.

«Я хочу поговорить с тобой лично, архимаг».

Когда Громф наконец сообразил, кто к нему обращается, то вытаращил глаза от удивления, и губы его изогнулись в зловещей ухмылке.

– Входи! – произнес он вслух и одновременно повторил это слово телепатически. – О, входи же, прошу тебя!

– Знай, что я пришел по просьбе улья иллитидов, – ответил голос, как в голове Громфа, так и в комнате, и маг увидел Киммуриэля, который шагнул откуда-то издалека при помощи «искривления пространства», которым владели псионики. – Я связан с ними даже сейчас, архимаг, и им не понравится, если ты безрассудно попытаешься выместить на мне свой гнев, – предупредил Киммуриэль. – Им все известно о последствиях появления Демогоргона и нарушения барьера Фаэрцресса, и эти последствия не слишком благоприятны для них.

Как хотелось Громфу одним лишь словом уничтожить этого наглого идиота! В тот самый момент, когда он завершил заклинание и обнаружил в своем кабинете в Академии Магик материализовавшегося князя демонов, Громф понял, что Киммуриэль перехитрил его, разрушил его репутацию, очернил его имя. И вот теперь Киммуриэль стоял здесь, в палатке Громфа, совершенно беззащитный.

А может быть, и нет.

Громф проглотил злобные слова, вертевшиеся у него на языке, и заклинание, с помощью которого он собирался уничтожить Киммуриэля. У него не было никакого желания злить коллективный разум иллитидов. Среди всех уровней вселенной нашлось бы немного существ, которые наводили страх на архимага Громфа Бэнра, но он совершенно не хотел становиться объектом гнева улья иллитидов.