Вера наших отцов (= Вера отцов наших) - Дик Филип Киндред - Страница 6

Как и всегда. Он уже привык к этому за все прошедшие годы. Привык, как и все остальные. Я увижу Абсолютного Благодетеля Народа — сказал он себе. — Быть может, я буду первым. И что это будет? К какому подклассу негаллюцинаций будет он принадлежать? Какой-нибудь новый неизвестный тип? Нечто, грозящее перевернуть мой мир? Но как я выдержу это, сохраняя внешнее спокойствие, после того, что я видел по телевизору, например, «Железо», «Пасть», «Разрушитель», «Труба»? Или что-нибудь похуже? Гадать было бесполезно. И чересчур страшно.

На следующее утро товарищ Тзо-Пин и товарищ Петель ждали его в кабинете, вернее поджидали, как охотники поджидают дичь. Чьен без лишних слов вручил им «экзаменационное сочинение» с арабским стихотворением.

— Вот это, — сказал он звенящим голосом, — работа преданного члена партии или, может быть, кандидата в члены. Эта же… — Он хлопнул по второй пачке листов, — реакционный мусор, несмотря на ортодоксальность…

— Прекрасно, товарищ Чьен, — кивнул Петель. — Не будем углубляться, ваш анализ дал верный результат. Вы слышали, вождь вчера упомянул ваше имя в вечернем телевыступлении?

— Конечно, я слышал.

— Не сомневаюсь, вы сделали соответствующий вывод, что мы все вовлечены в дело особой государственной важности. Вождь выделяет вас, это ясно. Собственно, он связался со мной лично и… — Петель принялся рыться в своем разбухшем портфеле. Черт, кажется, потерял. Ну ладно… — Он посмотрел на Тзо-Пина, тот чуть уловимо кивнул. — Абсолютный Благодетель хотел бы увидеть вас во время обеда на его ранчо у реки Янцзы, вечером в следующий четверг. Миссис Флетчер особо ценит…

— Кто такая миссис Флетчер?

Слегка запнувшись, Тзо-Пин сухо объяснил:

— Жена Абсолютного Благодетеля. Его зовут… Вы, не сомневаюсь, никогда о нем не слышали… Его зовут Томас Флетчер.

— Он кавказец, — объяснил Петель. — Работал в Новозеландской компартии, принимал участие в захвате власти — это было нелегко, как вы помните. Эта информация не является секретной — в строгом понимании слова.

Но с другой стороны, не стоит слишком распространяться на эту тему. — Он помолчал, играя цепочкой часов. — Наверное, будет лучше, если вы забудете об этом. Конечно, как только вы его встретите, то поймете по его лицу, что он кавказец. Как и я. Как и многие из нас.

— Национальность, — отметил Тзо-Пин, — не имеет отношения к понятию верности вождю и партии. Чему свидетель господин Петель, стоящий перед вами.

Но Абсолютный Благодетель? — изумился про себя Чьен. — На экране он не казался кавказцем…

— Но на экране… — начал было он.

— Изображение подвергается ряду особых видеокоррекций, — пояснил Тзо-Пин. — Из идейных соображений. Большая часть товарищей на высоких постах знают об этом.

Он значительно посмотрел на Чьена.

Значит, они знают. И молча соглашаются. Все, что мы видим каждый вечер, — это иллюзия. Вопрос — до какой степени иллюзия? Частично? Или полностью?

— Буду готов, — сухо сказал он.

И подумал: где-то вышла промашка. Они — те, кто стоит за спиной Тани Ли, — не предполагали, что я так быстро получу доступ. Где препарат? Они успеют связаться со мной или нет? Скорее всего, нет.

Он испытал облегчение. Он будет допущен к вождю и увидит его таким же, как видел на экране. Это будет очень приятный и поощряющий партийную энергию обед в компании наиболее влиятельных партийцев Азии. Уверен, что обойдемся мы и без фенотиазинов, — подумал Чьен. Чувство облегчения становилось все сильнее.

— А, вот она, наконец, — вдруг сказал Петель и выудил на свет божий белый конверт. — Ваша пригласительная карточка. Утром в четверг ракета компании «Синорокет» доставит вас на виллу вождя. Офицер, отвечающий за соблюдение протокола, проведет с вами беседу. Форма одежды — парадная: фрак и белый галстук, но атмосфера будет в высшей степени непринужденная и сердечная. И, как всегда, много тостов. Я побывал на двух таких мальчишниках. Товарищ Тзо-Пин, — Петель изобразил кривую улыбку, — пока не удостоился чести. Но, как говорится, все приходит к тому, кто ждет. Это сказал Бен Франклин.

— К товарищу Чьену, должен отметить, эта честь пришла несколько преждевременно. — Тзо-Пин пожал плечами с видом философа. — Но моего мнения не спрашивают.

— И еще одно, — сказал Петель. — Возможно, лично встретившись с вождем, вы будете в некоторой степени разочарованы. Даже если это так, будьте внимательны и ни в коем случае не показывайте истинных своих чувств. Мы привыкли, — нас даже приучили, — видеть в Абсолютном Благодетеле не просто человека, а нечто большее. Но за столом он… — Петель пошевелил пальцами, — во многих отношениях не отличается от нас грешных. Он может рассказать анекдот с бородой или выпить лишнего…

Откровенно говоря, заранее никогда не известно, как пройдет вечер, хотя, как правило, такие обеды кончаются не раньше следующего утра. И потому будьте предусмотрительны и примите дозу амфетамина. Офицер, отвечающий за протокол, снабдит вас таблетками.

— Вот как?

Довольно неожиданная и интересная новость!

— Для внутренней крепости. И чтобы, как говорится, пузырь хорошо держался. Вождь отличается большой выносливостью. Очень часто он все еще свеж и полон сил, в то время как остальные участники застолья давно уже свалились под стол.

— Выдающаяся личность, наш вождь, — сладко пропел Тзо-Пин. — Я считаю, что его некоторая… неумеренность только доказывает, какой он славный парень. Плоть от плоти народной. Настоящий человек Возрождения, гармоничный во всех отношениях, как, например, Лоренцо Медичи.

— Очень верное и удачное замечание, — согласился Петель.

Он так пристально наблюдал за Чьеном, что последнему опять стало неуютно, вернулось зыбкое ощущение страха, как вчера вечером. Не попаду ли я из одной ловушки в другую? — подумал он. — Вчерашняя девица — вдруг она стала агентом секпола?

Он решил, что всеми способами постарается уклониться от встречи с безногим. Будет ходить домой совсем другой дорогой.

Ему повезло. В тот день он сумел скрыться от калеки, и на следующий тоже и так далее, до самого четверга.

Утром в четверг калека-толкач неожиданно выкатил из-за какого-то грузовика и блокировал Чьену дорогу.

— Как мое лекарство? — требовательно поинтересовался он. — Помогло? Я уверен, что помогло — состав очень древний, времен династии Сунг. Я вижу, он вам помог. Правильно?

— Дайте пройти, — сказал Чьен сквозь зубы.

— Будьте так добры, ответьте мне!

Тон его не имел ничего общего с нытьем уличных мелких торговцев, особенно калек. Именно тон подействовал на Чьена. «Командирский голос», как говаривали офицеры марионеточных империалистических войск много-много лет тому назад.

— Я знаю, что было в вашем пакете, — заметил Чьен. — И с меня довольно. Если я передумаю, то достану это вещество в нормальной аптеке.

Большое спасибо.

Он попытался уйти. Но тележка с ее безногим пассажиром устремилась в погоню.

— Со мной говорила госпожа Ли, — громко заявил калека.

— Правда? — поинтересовался Чьен и прибавил шагу.

Он заметил свободное аэротакси и отчаянно замахал рукой.

— Сегодня вечером вы будете на вилле у реки Янцзы. Возьмите препарат.

Немедленно.

Калека, пыхтя от усилий, которых требовал темп Чьена, протянул конверт.

— Прошу вас, партиец Чьен. Ради вас и всех нас. Мы должны выяснить, что это. Великий бог! Возможно, это даже не человек, а инопланетное существо. Это было бы самое страшное. Вы не понимаете? Ваша ничтожная карьера — пустое место, если только представить… Если вы не сможете выяснить…

Такси остановилось у обочины, дверца плавно отъехала, Чьен полез в кабину.

— Пожалуйста, — попросил калека. — И бесплатно. Это ничего вам не будет стоить. Возьмите и примите перед началом обеда. И не принимайте амфетаминов — они из группы таламостимуляторов, а фенотиазин — адреналосупрессант, они взаимопротивопоказаны…