Пленница тьмы (СИ) - Лиске Лора - Страница 8

Гнетущее молчание сопровождало нас весь путь до второго уровня. И только вопли грешников раздавались повсюду. К ним невозможно было привыкнуть. Они били по нервам с ювелирной точностью, вызывая панический ужас и осознание, что совсем скоро мой голос смешается с тысячами других голосов.

Мы остановились около тяжелой железной двери. Урфик опустил рычаг на стене и спустя несколько минут затащил меня внутрь душной земляной камеры. Людские крики ворвались в голову, в клочья растерзав остатки самообладания. Я забилась в лапах Урфика, вопя от страха. Пыль летала в воздухе — острая, словно металлическая стружка. Длинные цепи свисали с потолка, на концах которых покачивались острые крючья. Свободных цепей было мало. Сначала мне показалось, что на этих крючьях болтаются мясные туши. Ну не может быть, что люди… не может! Но они выли, стонали и дергались, слишком по-человечески, чтобы поверить в обратное. Урфик потащил меня к свободному крюку. Никто не обратил внимания на мой визг, никто не бросился на помощь.

Я поскользнулась на мокром полу и рухнула на колени, выставляя перед собой руки. В нос ударил резкий запах разлагающегося мяса: на залитом кровью полу среди сотен камней разной тяжести, лежали рыхлые куски, покрытые пылью, которые и издавали это зловоние.

Урфик схватился за цепь и потянул, опуская крюк. Издав громкое бряканье, цепь поддалась. Я поползла вперед, не разбирая дороги. Колени скользили по полу, освежеванные висящие тела мелькали перед глазами. Острая боль пронзила грудную клетку — крюк прошил ее насквозь, окровавленным концом выйдя наружу. Я схватилась за острие, торчащее из груди — источник боли, намертво застрявший в теле.

Урфик дернул цепь, и меня вздернуло в воздух. Захлебываясь в агонии, я болтала ногами, не чувствуя пола. Но вскоре на щиколотках защелкнулись кандалы. Стопы коснулись твердой поверхности, когда Урфик ослабил натяжение цепи.

Уродец ухмыльнулся напоследок, отошёл от меня и осмотрелся. Снял с крючьев несколько неподвижных тел и потащил их к выходу. Хлопнула дверь.

Пыльный туман опустился к полу, рассеиваясь у потолка. В блеклом свете блеснул металл. Люди бесновались, остервенело брякали цепями, задрав кверху головы. И я смотрела — на чудовищных размеров механизм, медленно пришедший в движение. Винтовые лопасти раскручивались, с каждым кругом набирая обороты, поднимая в горячий воздух осевшую на пол стружку и камни.

Миг, и вся мощь адского вихря обрушилась на трепещущие тела грешников. Пыль драла кожу, снимая слой за слоем. Кровоподтеки появлялись от ударов беспорядочно летящих камней.

Цепи звенели, поддаваясь направлению ветра. Крюк в груди раздирал плоть, увеличивая в размерах и без того ужасную рану. Тело объяла боль. Вопли, крики: все смешалось в устрашающем гуле работающих лопастей.

Я пыталась вытащить крюк. Поначалу, пока тело не стало похоже на кусок освежеванного мяса. Сил осталось лишь на тихие стоны сквозь распухшие губы и мало что значащее шевеление пальцами.

Острый камень перебил колено, цепь натянулась под весом моего завалившегося набок тела. Крюк раскурочил рану в груди, причиняя мучительную боль. Из последних сил я подняла руку и ухватилась за цепь, подтянулась, становясь на уцелевшую ногу.

Затуманенное сознание было на грани помешательства. Контроль над мыслями удерживать становилось сложнее, но я знала, что боль — в голове. Поглотит она разум или станет спасением зависело только от меня самой.

Грешники. Ад. Мы все попали сюда не случайно. У каждого из нас был свой скелет в шкафу, но если вытащить его у всех на виду, то прятать будет нечего. Нужно вспомнить и достать из глубины души то, о чем старалась забыть. Тайны. Страсти. Грехи. Они привели меня в ад, из-за них я терплю наказание. Но у наказания есть только одна цель — раскаяние. И если оно мне поможет… значит, я не верном пути. Куда? Одному дьяволу известно. Но не попробовав, так и не узнаю.

Детство казалось слишком далеким, воспоминания расползались по уголкам разума, и чтобы собрать их воедино требовалось слишком много концентрации и сил. Куда легче было вернуться в прошлое всего на несколько лет назад, в ту пору, когда у меня появились деньги, связи и мужчины. Каждый из них оставил свой отпечаток в моей жизни. Одни более явный, другие — едва заметный. Но суть была одна. Все эти отпечатки — грязные пятна на душе.

И я стала вспоминать.

Первым мужчиной стал одноклассник Валера. Ничем не примечательный парень, проявивший ко мне интерес. С ним было быстро, больно и впоследствии стыдно. Но свое дело он сделал и вскоре переключился на новую “любовь”, надолго лишив меня желания повторить первый опыт.

Отношения с молодым врачом Кириллом, который лечил меня от аллергии, продлились всего месяц. Но он показал мне секс с иной стороны — очень даже приятной.

До появления постоянно любовника, я заводила мимолетные отношения и искала того самого, который идеально подойдет моему вкусу.

Сейчас же жалела. О каждом. Ни один из мужчин не принес мне счастья, ни один не подарил и толики тепла, которая была нужна. Хотелось рыдать. Столь глупой и бессмысленной казалась жизнь. И я сама толкала себя в пропасть, с наслаждением ступая по порочному кругу. Мне было больно. И поделом.

Бальтазар всего лишь палач, а я сама пришла к нему с накинутой петлей на шее. Но поможет ли запоздалое раскаяние?

Стоило о нем подумать, как движение лопастей замедлилось. Кровь застилала глаза, но я пыталась рассмотреть что-то в пыли. Может, Урфик пришел за мной или новую жертву принес? Три дня еще не истекли, в этом я была уверена. И уж точно не ожидала, что явится сам Бальтазар.

Но это был он. Стоял в паре шагов от меня. И Урфик суетился за его спиной.

Демон снова проверял меня, взглядом пристальным в душу заглядывал. Будто и не было на мне мяса и костей. Лютое пламя светилось в его глазах — предвестник неконтролируемой ярости.

Со свистом рассекая туманный воздух, демон впечатал кулак в каменную стену позади меня. Я слабо шевельнула головой в его сторону. Бальтазар крушил стену, нанося отточенные удары один за другим. Искры разлетались вокруг него, от столкновения камня с металлом.

Урфик застыл истуканом. Грешники притихли.

Выпустив пар, демон посмотрел на смятые на руках доспехи.

— Вели убрать здесь, — бросил Урфику и за цепь мою взялся.

— Да, Господин.

Бальтазар подошел так близко, что моя кровь, стекая изо рта по подбородку, запачкала его железные сапоги. Демон дернул цепь, сорвал ее с потолка. Я рухнула на пол и скорчилась у его ног. Он намотал конец цепи на руку и зашагал на выход, закинув меня на плечо. Живот и грудь обожгло раскаленным железом. Стиснув зубы, я замычала, на большее не хватило сил.

Весь недолгий путь до господских покоев Бальтазар отбивал шаг по каменному полу, изредка рыча слова, смысл которых был непонятен.

Едва я успела рассмотреть знакомые очертания комнаты, как встретилась лицом с полом. А затем крюк в моей груди зашевелился и резко вышел наружу. Я закричала, словно открылось второе дыхание и закрыла рукой рану, из которой хлестала кровь. Но, получив удар по голове, потеряла сознание.

Приходила в себя неохотно, словно разум привык находиться в отключке. В голове царила пугающая пустота. Я смутно помнила все, что произошло в аду, но то, что было до него… ни одного воспоминания.

Одеревеневшие конечности не слушались, а голос Бальтазара, наблюдавшего за моими жалкими потугами, подталкивал к тому, чтобы радостно удариться затылком об пол и впасть в приятное забытье. Наконец, ему надоела моя возня, и он, обмотав тряпкой руку, помог подняться, поддерживая за талию. Я удивленно на него покосилась. Что-то с ним не так.

Мне учтиво предложили сесть и, я с размаху плюхнулась на ближайшее кресло, до которого добралась неуверенным шагом. Горячее. И уж очень оно похоже на господский трон.

Бальтазар скрипнул зубами, и, оказавшись рядом, крепкой оплеухой отправил меня пол.

— Знай свое место, — процедил демон, занимая господское кресло.