Практикум по привороту или мама-одиночка для двоих (СИ) - Созонова Юлия Валерьевна - Страница 119

- Кто посмел?! Какая неблагодарная тварь посмела бросить в меня… Этим?! Это у какого х… Какого хренового плакальщика случился внезапный приступ суицидальных наклонностей, а?!

И дабы получше выразить своё отношение к данной ситуации, Руашь не придумал ничего лучше, как хорошенько потоптаться по останкам букета. С чувством, с толком, с расстановкой и таким зверским выражением на лице, что я невольно стала припоминать, где и когда успела перейти ему дорогу. А когда поняла, о чём думаю, тяжело вздохнула и отступила назад, прячась за спину боевого мага.

К моему вящему сожалению, я Лексу всё-таки не противник, а Валесс хотя бы, в случае чего, просто и незатейливо ему в морду даст. А если Лекс не поймёт с первого раза, добавит, для прояснения сознания так сказать.

- Мои цветочки! – обиженно воскликнул Ксандр, сложивший два и два и получивший в итоге четыре. То есть, понял, что собранный им букетик не пережил встречи с раздражённым некромантом и нашёл своё упокоение среди каменных плит пола. И это нашего химеролога несказанно расстроило, да так сильно, что он обиженно, по-детски надул губы и печально протянул. – Это же были мои цветочки…

Зря, ох зря Ирис внимание сиятельного к себе привлёк… Разъярённый Руашь, услышав из уст синеволосого заветное признание, громко и зло выдохнул сквозь зубы и тряхнул головой, словно пытаясь привести мысли в порядок. Или хотя бы отбросить самые кровавые из них, явно не собираясь проводить свои лучшие годы в тюрьме.

К вящему сожалению некромантов и некромагов за беспричинные убийства всё-таки сажают, а не делают внушения, хлопают пару раз по заднице и отправляют восвояси. И хотя смерть для некоторых индивидуумов была бы явным благословением, оказаться за решёткой из-за их скоропостижной кончины никому не хотелось.

- Ну вот, - тем временем расстроено вздохнул Ирис, присев на корточки и подняв с земли растоптанную кувшинку. Посмотрел на несчастный растерзанный цветок и поднял обиженный взгляд на тихо звереющего некроманта, который к своему недовольству не увидел у будущей жертвы ни признаков страха, ни признаков хоть какого-то раскаянья. – Что я теперь своей девушке подарю, ты, морда черноволосая?

Морда на такое обращение обиделась. Причём сильнее, чем на сам букет, угодивший ему в лицо. Великий и Ужасный Лекс Руашь, король местных кладбищ и погостов, укротитель жити и нежити, похититель девичьих сердец и свежих трупов, разоритель могил и обладатель ещё сотни разнообразных титулов, мог представить всё…

Кроме такого вопиющего пренебрежения к собственной персоне и отсутствия даже намёка на страх или раскаянье в глазах искренне расстроенного смертью букета химеролога. Ирис же сидел с таким несчастным выражением лица, что ему начали сочувственно подвывать сидящие за ближайшим склепом зомби, кидая из засады вырванные с корнями цветочки, росшие тут же, на могилках.

Предсказуемо промахиваясь по страдающему синеволосому и совершенно непредсказуемо попадая всё в того же Лекса. Который сначала молча стоял, пытаясь осмыслить происходящее, а после одним резким движением руки пригвоздил разошедшихся умертвий к месту и начал наступление на свою беспомощную жертву.

Я нервно прикусила кончик большого пальца, выглядывая из-за плеча Валесса и пытаясь придумать, что можно сделать, что бы спасти непутёвому синеволосому. Но как назло дельных мыслей в голову не шло, кидаться зельями было чревато, а выпускать меня из-за своей спины боевой маг не собирался от слова совсем. Он раз за разом шипел на меня и заталкивал обратно, в безопасное по его мнению место и совершенно точно не оставляя мне и шанса влезть на поле предстоящего боя. И хотя мне была приятна такая работа…

Я всё равно обиженно сопела и дулась на него, переживая за единственного химеролога в нашей команде. Нет, понятно, что убивать его по-настоящему никто не будет и Руашь, даже при всём своём напыщенном самодовольстве не жаждет найти себе на энное место приключения и проблемы с законом.

Но это вовсе не значит, что он не постарается причинить Ксандру как можно больше боли и отправить его на долгое проживание в стенах больничного крыла. Тут даже не узнаешь сразу, какие именно повреждения нанесёт оскорблённый в лучших чувствах некромант. И когда тот замахнулся, собираясь ударить так и не сообразившего, в какой он опасности, Ириса, я зажмурилась, прижавшись к напряжённому боевику.

Что бы тут же икнуть от удивления, когда в наступившей тишине прозвучал безэмоциональный, лишённый каких-либо эмоций, но пугающий до жути голос:

- Это мой химеролог, Лекс. И только я могу его бить, шпынять, унижать и издеваться над его хрупкой душевной организацией. Поэтому будь так любезен, Руашь… Убери свои нахальные ручки от моей жертвы. Иначе…

- Иначе, что, Дайер? – Лекс насмешливо изогнул бровь, тем не менее, отступив на шаг от встрепенувшегося Ириса. При этом весь его вид просто таки кричал о том, что это было величайшее одолжение с его стороны.

Но я почему-то не верила в это от слова совсем. А  вот в то, что связываться с нашим обожаемым некромантом он не желает – вот в это да, в это я очень даже верила. И выглядывая из-за плеча боевика я могла поклясться любимой алхимической треногой, благополучно спёртой из больничного крыла: Лекс Руашь, гроза и немилость всея факультета, сейчас испытывал определённые опасения за собственную жизнь. Если не сказать больше…

Нахальный, доставучий, язвительный и невыносимый некромант, провозгласивший себя негласным Королём собственного факультета, тихо, но весьма заметно побаивался невысокой, скромной, неприметной девушки. А та всего лишь стояла в стороне, скрестив руки на груди, и смотрела на него в упор, не открываясь, совершенно безразличным взглядом.

Безукоризненно выглаженная форма, аккуратно собранные в пучок волосы и небрежно заткнутые за пояс перчатки. Орфелия Дайер воплощала собой образец невозмутимости, собранности и молчаливого такого предупреждения. Очень красноречивого, не внять которому означало подписать себе смертный приговор.

- Я знаю, что ей подарить, - громко прошептала на ухо Валессу.

- И что же? Редкий труп? – пошутил боевик, всё-таки позволив мне выбраться из укрытия, но крепко прижимая меня к себе и не давая лишний раз рыпаться. – А может, опасный, тёмный фолиант с уникальными ритуалами экзорцизма?

- Где я тебе редкий труп найти смогу? – озадаченно мигнула, с подозрением уставившись на хихикающего парня. – Тьфу на тебя, Валесс! Ты там издеваешься что ли стоишь?! – услышав согласное хрюканье, вздохнула и почти беззлобно произнесла. – Тьфу на тебя ещё раз! О чём ту только думаешь-то, если умеешь?! Я вообще-то имела в виду табличку «Не влезай, убьёт!», а ты… Ну где, где я тебе теперь редкий труп найду?!

Валесс предсказуемо подавился смехом и уставился на меня ошарашенным взглядом. После чего осторожно поинтересовался:

- Ты что… Это… Действительно труп искать собралась?!

- Угу, - с самой серьёзной миной покивала головой, посмеиваясь про себя от священного ужаса, застывшего на лице боевика.

- Ли-и-из… Даже не думай! – испуганно зашептал Валесс, крепче прижимая меня к себе и пытаясь тем самым скрыть дрожь страха. И я даже не могу сказать точно, от чего именно ему страшнее: от того, что я задумалась о поисках подарочного трупа или от того, что ему придётся вместе со мной отправляться в это незабываемое путешествие. А учитывая прошлые опыты посещения кладбищ…

Валесс заранее предчувствовал неприятности и очень, просто очень жаждал их избежать.

- Уже подумала – ещё и мстительно на ногу ему встала, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться в голос.

- Лиз! – в голосе любимого боевика послышались панические нотки.

- Двадцать с лишним лет Лиз, дальше что? – я и бровью не повела, продолжая гнуть свою линию. Не то, что бы я действительно собиралась искать редкий труп или, упаси меня боги, охотится за диковинным фолиантом с не менее странными и страшными ритуалами экзорцизма…

Но ему об этом знать пока совершенно не обязательно!