Волкан (СИ) - Уткин Михаил - Страница 26

«Теплоцвет белесый. Голодный. Не опыленный»

− Знаешь, мне сильно не нравится слово «голодный», и я не вижу никаких «взлетающих радуг».

− Да вот же! — воскликнула Кассиди ткнув в ближайший бутон лилии.

«Теплоцвет белесый. Сытый. Опыленный»

Я прищурился и увидел сквозь листики подмигивание огонька, словно биение пульса красноватого цвета… Цвет «сути огогоня»… Ого! В свежей листве промелькнул крошечный огонек, едва различимый в свете Солнца, он не замедляясь нырнул в одну из раскрытых лилий, а та мгновенно захлопнула венчик. Меня это зрелище слегка успокоило:

− Похоже лесовики тут делают зачистку от «икры взорвавшегося огогоня». Дезинфекция, значит, от вредителей методом цветков-пожирателей огня…

Последней фразой я подавился, поскольку чувство прекрасного усилилось так, что казалось его можно было черпать ложкой прямо из воздуха, как медовую патоку. Что уж говорить о всех остальных членах моего отряда. Гримасы болезненного восторга — максимально сократившие все мышцы лица уже внушали ужас. Поддался даже не пробиваемый возничий, но он хотя бы пытался растирать щеки ладонями, показывая, что еще не совсем сдался наваждению.

Эльфы остановили танец. Ведущий, над головой которого так и виднелось простое обозначение капитана очевидности: «эльф лесной», поднял завитой в пять оборотов рог, похож на бараний, да еще и древесный, судя по проросшим из него пучкам корней и листьев, которые ничуть не мешали тонким пальцам эльфа его сжимать.

Танцор приник губами к середине этого «рога» и раздался звук, на который мне на миг захотелось хмыкнуть, − совершенно не музыкальный, словно не умеющий играть на трубе мальчишка с натугой сказал в нее «бу-бу-бу». Однако, судя по лицам остальных, — все услышали что-то неимоверно прекрасное.

Впрочем это самое «прекрасное» накрывало и меня. Шло причем, судя по всему, от трех «бурых ленивцев», извлеченных неведомо откуда эльфийками. Они торжественно подняли неуклюже ворочающихся зверьков над головами. И, надо сказать, на большеглазых странных мордочках ленивцев, этот восторг был написан реально широченными мазками.

Еще мгновение и длинноухие красотки подбросили длиннопалых существ высоко в небо… Я думал что большего восторга я испытать не могу в принципе, но я ошибался… Странный бафф лилии обрел кайму и показал уже +150 чувству красоты, а я охнул от невыносимости этого груза и упал на колени, молитвенно сжав на остатках соображения руки…

Лесной эльф, крутанувшись в балетном па, взмыл следом за ленивцами, что обрели возможность взлететь. Мгновение! И две зеленые молнии сабель просвистели песню смерти, а куски ленивцев посыпались на землю, сопровождаясь кровавым дождем. Бафф красоты тут же пошел скручивать счетчик, а я скрипнул зубами:

− Д-да… воистину, красота требует жертв…

Кассиди же смотрела на меня радостно и едва обрела речь, захлебывалась восторгом воскликнула:

− Ты видел, да? Музыкальный фейерверк! Ничего прекраснее я не… Горн? Судя по выражению твоего лица, ты видел что-то другое?

Эльфы тем временем, переглянулись и легкой походкой пошли по дороге прочь, а их силуэты с каждым шагом становились все прозрачнее. Крики радости и счастья, продолжали нестись им вослед, но все реже… Жрица нетерпеливо дернула меня за рукав. Она еще улыбалась, но то и дело недовольно поджимала губы, явно пытаясь сбросить наваждение.

− Другое видел, да, − пробормотал я, одновременно ощущая, как отодвинутое восторгами чувство опасности вновь подняло голову и начало быстро нарастать. Я вскинулся и рявкнул самым сержантским тоном, на который был на тот момент способен:

−Взво-од! Отставить все это! Вытащить головы из «жёпп», вытереть с ушей все что налипло и слушать мою команду! Во-от! Молодцы! Орлы! Чудо богатыри! Вижу на ваших честных лицах истинную работу солдатского интеллекта, а не все эти цветочки, пестики тычинки!

Я дернул себя за бороду, собираясь с мыслями, все ж таки + 70 этой красоты так и продолжало висеть в интерфейсе, что внятности речам не добавляло, и продолжил:

− Берем лошадей, наковальню с инструментом и свои доспехи с оружием. Бегом отправляемся на километр назад по дороге. Останавливаемся там лагерем, осуществляем прием пищи и ремонт доспехов. Ждать в течении часа моих дальнейших распоряжений. Если не появлюсь, командование возвращается караванщику. Выполнять!

Солдаты начали переглядываться, медленно чесать в затылках, словно вспоминая «а кто это вообще такой?» Впрочем, возничий, который уже кажется начал соображать, крикнул:

− Эльфы в ту сторону пошли!

Физиономии «чудо богатырей» просветлели, движение пошло бодрее, и уже через несколько секунд, ведя лошадей под уздцы, воины ринулись в указанную сторону.

Кассиди легкомысленно помахала им на прощание ручкой и рассмеялась:

− Леш, ты чрезвычайно не последователен. Только что ты мне доказывал, как нам необходимо идти вместе с боевыми местными, а сам тут же их отсылаешь…

Я вновь дернул за бороду и буркнул:

− Ты кстати, тоже иди с ними, проследи там…

Девушка сразу посуровела и отрицательно помотала пальцем у меня перед носом:

− Даже и не думай! Да, у меня все еще 80 единиц этого баффа красоты, что сбивает, но не думай, что мои жизненные установки хоть как-то изменились. Если опасность, то половина моя!

Я нехотя кивнул:

−Ты хорошо еще держишься, у меня 20 всего этой дурацкой красоты осталось, ан все еще корежит от желания целовать песок, по которому лесовики ходили…

Мои слова прервал протяжный хриплый звук прилетевший из-за холма. Кассиди вновь рассмеялась:

− Как будто кто-то в трубу губами…

− …трепещет, − закончил я настолько похоронным тоном, что улыбка у девушки мигом пропала, взгляд стал острым, а в руках появился взведенный арбалет.

Я дернул ее в сторону телег:

− Быстро! Прячемся!

Глава 20

Прошло много лет с той поры как папаша, наконец, перестал меня отлавливать при очередном побеге из дома, но до сих пор услышав безобидную в общем-то для всех фразу: «кто не спрятался, я не виноват», чувствовал как мгновенно пропитывалась потом майка от яростного скачка адреналина, властно требующего мгновенно исчезнуть.

Все детство ненавидел чертовы прятки, которые затевались моим… зачинателем в любой момент и где угодно. Я прекрасно помнил самый первый раз. Папаша появился, в детском саду, когда мне было четыре года. Мужик с жестоким треугольным лицом потребовал у мамы, склонившей голову, «забрать щенка на хату», после чего, едко усмехнувшись, плюнул зубочисткой, которая больно уколола меня в ногу.

И в этот же день − детский сад, с его комковатой манной кашей и подобными «глобальными» проблемами, остался в прошлом. Фразу: «кто не спрятался, я не виноват» услышал уже буквально через десять минут, после чего получил смолистой шишкой в лоб.

Папаша вел меня короткой дорогой, через пустырь, как раз с этих пряток начался вал издевательств и насмешек, в которых я жил все детство. Шишки шлепали и шлепали меня по голове, склеивая волосы. Я ревел и ничего не соображая, пытался укрыться за деревьями, камнями, бетонными плитами. Но за протяжными «ра-аз, два-а, три!» — не успевал. Менялись пустыри и времена года, менялся счет, менялось наказание. Я научился игнорировать беспомощность, отслеживать направления и ощущать угрозу. Но это не пригодилось мне ни разу во взрослой жизни, а вспоминалось всегда с горечью и досадой за потерянное детство.

Однако сейчас чувство опасности, заставило в мгновении ока вспомнить мои детские «прятки», и оно нарастало. Нет ни предупреждений, ни системных сообщений, ни дебаффов… Однако в ушах словно противный папашкин голос, ехидно тянул: два-а-а-а-а! А на травяной лужайке в принципе негде спрятаться, от чего слабеют и подкашиваются ноги. Стоп! Это же игра, тут совершенно точно укрытий полно! Я поплевал на пальцы и провел ими по ушам, что почему-то помогло отбросить чувство беспомощности. После чего, словно само собой прошипелось странное: