Навсегда с бессмертным(ЛП) - Сэндс Линси - Страница 24

– Совершенно верно. Поблагодаришь меня позже, – добавила она, направляясь к французским дверям.

– За что? – нахмурившись, спросил он.

– Иди, переоденься в плавки и выйди минут через десять. Я вымотаюсь и выйду, а тебе придется остаться и присмотреть за Валери. – Она взялась за ручку двери, но остановилась и оглянулась. – Но помни, что я сказала, и будь с ней помягче.

Андерс проводил ее взглядом и поспешил наверх, в свою комнату, чтобы переодеться в плавки, радуясь, что догадался бросить их туда, когда упаковывал вещи. Когда Люциан купил дом, в нем был бассейн, и Андерс знал, что он часто пользовался им по ночам, но после женитьбы на Ли он накрыл его тентом, который защищал от ультрафиолетовых лучей, а не от солнца. Это позволяло ей купаться в солнечном свете без необходимости увеличивать количество крови, в которой она нуждалась. Это был потрясающий опыт, и Андерс серьезно подумывал о том, чтобы поставить бассейн у себя дома с такой же установкой. Но не поэтому он так нетерпеливо срывал с себя одежду и натягивал плавки. Он рискнул бы быть на солнце, чтобы поплавать с Валери. Хотя, плавание – не то, что было у него на уме. Держа ее почти обнаженное и мокрое тело в своих руках в нагретой солнцем воде, он был бы таким же нетерпеливым, как подростки.

Андерс вышел из комнаты и спустился вниз, но остановился у застекленной двери. Ли сказала – десять минут. Значит ли это, что он не должен выходить раньше, чем пройдет десять минут? Нетерпеливо переступив с ноги на ногу, он взглянул на часы и понял, что не проверял их раньше. По его прикидкам, ему потребовалось тридцать секунд, чтобы поспешить наверх, тридцать секунд, чтобы спуститься вниз, и, возможно, две минуты, чтобы переодеться. Или три, подумал он. Значит, у него есть еще шесть минут. Он нетерпеливо похлопал себя по ноге, прищурившись на женщин. Они оба уже были в бассейне, только их головы были видны, когда они разговаривали и смеялись. Когда Валери повернулась и исчезла под водой, Андерс взглянул на часы. Прошло всего две минуты с тех пор, как он подошел к двери.

– К черту, – пробормотал он и направился к выходу.

Когда он подошел к бассейну, Ли уже поднималась по ступенькам. Схватив одно из полотенец, аккуратно сложенных на шезлонге, Андерс поднес его к ней.

– Как раз вовремя, – объявила Ли, когда он взял ее за руку, чтобы она не оступилась. – Она плывет по кругу, поэтому не может протестовать против моего ухода или объявить, что устала, и убежать со мной.

– Маргарет на тебя так действует, – сухо заметил Андерс.

– Лесть, Андерс? Неужели? – сказала она, ухмыляясь, принимая протянутое им полотенце. Ли не стала вытираться, просто обернула его вокруг туловища и направилась к дому. – Повеселись. Я прилягу вздремнуть. Весь этот свежий воздух только что вымотал меня.

Андерс улыбнулся ее преувеличенному тону, радуясь, что Валери его не услышала. Она бы сразу поняла, что женщина просто расчищает им дорогу, чтобы они могли побыть наедине. Кстати ... Повернувшись, он посмотрел на Валери в бассейне. Она была на обратном круге, плывя к его концу бассейна, ее руки пронзали воду, ноги брыкались под поверхностью, и тело было прекрасным в ярко-синем купальнике.

Андерсу всегда нравились женщины с мясом, и у Валери оно было. Она никогда не ходила по подиуму в Париже, но после их утреннего поцелуя эта мысль постоянно крутилась в его голове. Постоянно. Только она была не на подиуме, и на ней ничего не было, не говоря уже о последней моде. Черт. Он был так же плох, как и другие бессмертные, которых он видел, попавшими под чары спутниц жизни, признал Андерс. Он был довольно самодовольным, наблюдая, как другие барахтаются на работе, не в состоянии сосредоточиться ни на чем, кроме своей спутницы жизни. Он был благодарен, что никто, кроме Ли и Люциана, не видел его идиотизма. Ни один из них не стал бы дразнить его по этому поводу ... много. Но Брикер? О да. Юному бессмертному захотелось бы иметь над ним власть.

Валери дотронулась до бортика бассейна, сделала глубокий вдох, полукружие в воде и оттолкнулась от бассейна, чтобы поплыть к противоположному концу. Андерс проводил ее взглядом, а затем спустился по ступенькам в воду, наслаждаясь прохладной жидкостью, стекающей по его ногам, икрам, коленям, бедрам. Бассейн был нагрет солнцем, но все же прохладнее, чем его кожа, и первое же прикосновение воды к паху было шокирующим пробуждением. Черт. Этого было почти достаточно, чтобы утолить его голод по Валери. «Почти ключевое слово в этой мысли», – признал Андерс с кривой, самоуничижительной улыбкой, проходя через воду к тому месту, где она повернулась в конце своего последнего круга. Затем он просто стоял и ждал, пока она сделает свое сальто на другом конце и пойдет назад. Андерс был разочарован, когда Валери остановилась на полпути и вынырнула на поверхность. Смахнув с лица волосы и воду, она огляделась, без сомнения в поисках Ли, рассмеялась и сказала: – Боже, две недели – большая разница. Я не могу сделать и половину кругов, которые я …

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ее голос замер, улыбка исчезла, когда она заметила, что Ли исчезла, а Андерс погрузился в воду перед ней. Заметно сглотнув, она спросила: – Где…?

– Ли сейчас легко устает, – прервал ее Андерс. – Она не любит, когда ее об этом спрашивают. – Он двинулся к ней по воде и добавил: – Она попросила меня составить тебе компанию.

– О. – С настороженным выражением лица Валери отодвинулась к краю бассейна. – Ну, тогда, наверное, мне тоже пора.

– В этом нет необходимости, – сказал Андерс, останавливаясь и давая ей пространство. – Кроме того, если ты выйдешь, кто за мной присмотрит?

Валери помолчала с неуверенным видом. – Ли сказала, что ты не плаваешь.

– Что ж, она ошиблась, и я бы тоже хотел сделать пару кругов, если ты не против остаться и присмотреть за мной. Плавать в одиночку никогда не бывает полезным, а мне нужно размяться, иначе я стану дряблым. – Это была наглая ложь. Что бы он ни сделал, он не будет дряблым, но его слова возымели эффект, на который он надеялся. Ее глаза расширились и опустились на то, что было видно над водой.

– За тобой? Дряблый? Да, конечно, – насмешливо фыркнула Валери. – Сколько часов в день ты тренируешься, чтобы достичь такой формы? Десять, пятнадцать часов?

Андерс усмехнулся и покачал головой. – Боюсь, я не могу взять на себя много ответственности. Просто повезло, что у меня необычный метаболизм.

Это было не совсем так. Он разработал некоторые методики, чтобы улучшить худое и поджарое тело, которое дали ему нанотехнологии.

– Неужели? – с отвращением спросила Валери. – Не одолжишь мне на время обмен веществ?

Андерс усмехнулся. Он хотел бы подарить ей его на всю жизнь, очень долгую жизнь, но не сказал вслух об этом. Вместо этого он произнес: – Почему? У тебя красивое тело.

Валери поморщилась. – Никто не говорил, что у тебя проблемы со зрением.

– И никто не говорил мне, что у тебя проблемы с телом, – мягко возразил он.

Она криво усмехнулась. – Я не думаю, что на планете есть женщина, которая не знает об этом. Если они не тощие, то не хотят быть еще толще, они наоборот хотят быть тоньше и наоборот. Те, что посередине думают, что у них нет бедер, или у них толстая задница, или, или, или, – вздохнула она. – Воистину, мы живем в эпоху, когда женщины становятся невротиками по отношению к своему телу.

Андерс мог бы сказать ей, что она права. Он прочел достаточно женских мыслей и знал, что есть очень немногие, кто не жалуется на свою фигуру. По крайней мере, смертные женщины. С другой стороны, бессмертные женщины – совсем другое дело. Они знали, что наноботы сделали их оптимальными, с телом, находящимся в пиковом состоянии. Это лишало их возможности самокритики. Это было похоже на высокий балл по IQ-тесту. С научными результатами, говорящими, что ты очень умный, было трудно чувствовать себя при этом глупым. Точно так же, зная, что у тебя идеальное тело, трудно представить, что ты толстый или физически несовершенный. Конечно, это не мешало им думать, что у них большой нос, или тонкие губы, или какие-то другие недостатки, но, по крайней мере, это избавляло их от части самобичевания, которым люди, казалось, были полны решимости мучить себя.