Война (СИ) - Шепельский Евгений Александрович - Страница 16

— Угу. О покойных либо ничего, либо правду, — процитировал я. Блоджетт кивнул важно:

— Мудрое замечание, государь!

Конечно, легко быть мудрым, цитируя философов прошлого, о которых тут не знают. Пожалуй, я и свою секту смог бы создать тут, аки Хаббард…

Я проговорил четко:

— Я коронуюсь, Блоджетт. Я стану императором. Хотя сама ситуация меня чертовски бесит. Но корону принять придется, и у меня достаточно ответственности, чтобы это сделать. Как только я коронуюсь — начнется война. Мне придется ее выиграть. Иного выхода, очевидно, нет.

Он встряхнулся, глаза его заблестели совсем не по-старчески.

— Сотни тысяч, что спасли Великие, хватит на первое время, но для полноценной и победной войны на два фронта этого м-мало, ничтожно м-мало… Церковь Ашара нам не поможет, она делает так, как велит понтифик, а понтифик — в Адоре. Купцы Норатора что-то пожертвуют, однако сейчас всем заправляет Морская Гильдия и купцы, не вошедшие под ее крыло, бедствуют…

Я хряпнул по столу кулаком, но прилив злобы удалось пригасить.

— Деньги для войны я добуду, Блоджетт. Деньги не проблема. Деньги ничто — люди все. И не только люди.

Он воздел клокастые брови:

— Добудете деньги?

— Да, умелыми переговорами с одним врагом заклятым. Не спрашивайте, поясню позже. — Мои руки блуждали по вычурной спинке кресла. Сейчас бы помесить кулаками грушу, как я иной раз делал в спортзале… — Горы Шантрама далеко отсюда?

— Около пяти дней пути, если на конях, и втрое дольше, если добираться пешему…

— Отлично. Значит, время терпит.

Он не понимал моих слов, но я не пояснял, рассуждая вслух.

— Частично проблему наполнения кадров в армии решим… Остается флот. Завтра отправлюсь с инспекцией.

— Флот плох, очень плох, г-государь.

— Это я уже слышал. Завтра увидим. Блоджетт, завтра же вечером соберемся на военный совет в узком кругу в ротонде, в моем кабинете. Позже расскажу, как, что и почему. — Я рывком отбросил кресло к стене и шагнул к выходу. Что ж, если за душой Сакнструма явились нечистые, придется поработать экзорцистом.

Глава 9

Глава девятая

На следующий день по серенькому утру выехали мы с Фальком Брауби на тайный смотр военного флота Санкструма, коий квартировал подле Варлойна. Тайный — это значит, ехали без пышного кортежа, без предупреждений, одевшись неброско, в скрипучей каретке, и даже Алые сбросили свои плащи, нарядившись обычными дворянами.

На лице ученого виднелись свежие ссадины — более десятка, некоторые с застывшими капельками крови.

О том, что война близится, Брауби я пока не сказал. По дороге речь зашла о порохе и пушках, и я мягко заметил, что желательно — вот просто очень желательно — то и другое получить как можно быстрее.

Брауби высморкался в большой платок, поглядел в открытое окошко, за которым пробегали острые верхушки елей, сказал гулко, обдав меня запахом перегара:

— Быстро не выйдет, ваше сиятельство… государь. Опыты… они много времени занимают.

— Я дам людей. Дам денег.

— Дело не в людях и не в деньгах. Для хорошего результата потребно время. Месяц, два, три… Возможно даже, полгода.

— Месяц — это крайний срок!

Он взглянул на меня; глаза его покраснели от недосыпа:

— Этого мало… Насчет пороха — я нащупал верную формулу, я так думаю, по крайней мере, но нужны испытания. Полевые испытания с готовым орудием, с пушкой. А ее пока нет. Я разумею концепцию, как вы ее описали. Я уже начал подготовку к отливке опытных образцов. Но с готовой… настоящей пушкой было бы намного быстрей и надежней. Иначе испытания могут затянуться… — Он рубанул пальцами поперек ладони. — Ядро из моей пушки вылетит так. Или так, — он рубанул по запястью. — Или же вообще — вот так, — он ударил пальцами по локтевому сгибу, не стесняясь демонстрировать наследнику престола интернациональный знак облома.

— То есть вообще не вылетит.

— Вылетит. Полетит низенько и недалеченько. А потом упадет — бесславно. И так будет раз за разом. А еще канал ствола может разорвать. Это вчера случилось с малым образцом. — Палец с закопченным обломанным ногтем указал на ссадины. — К счастью, я предвидел это и голову мне, все же, не оторвало.

Наступила пауза. Я думал.

— Готовая пушка, Брауби?

— Угу.

— Вам нужно трофейное орудие?

Он снова высморкался, достал медную фляжку и предложил мне. Во фляжке был самогон — примерно семьдесят градусов.

— Угу.

— Хм…

— Для скорейшего завершения испытаний мне нужно знать точную длину пушки, диаметр ее ствола и безопасную толщину стенок. Да, господин архканцлер, ваше сиятельство, будущий государь, мне срочно необходим образец!

Дорога вскарабкалась на утес. Тут я велел остановиться, выбрался из кареты и подошел к самому краю обрыва. Те самые три корабля, что вчера обстреляли Варлойн, все еще курсировали вдоль берега на значительном, правда, расстоянии. Я добыл подзорную трубу, навел резкость, но даже с максимальным приближением увидел лишь три смутных пятна. Брауби остановился рядом. Я передал ему подзорную трубу. Он долго всматривался, бормоча ругательства.

— Образцы, — промолвил наконец.

— И много, — добавил я. — А через две недели придет еще больше.

Он удивился, но я не стал пояснять, заметил только, что вечером приглашаю его на совет.

Образцы, хм… Как же мне добыть эти образцы?

Я оглянулся, сделав это лениво и незаметно. Двое конников следовали за нами по извивам дороги, держась на расстоянии примерно так в километр. Адора и Рендор надзирали за моими действиями.

Брауби сказал задумчиво:

— Вы торопите так, словно вскоре может разразиться…

Я промолчал.

С утеса я хорошо видел широкую бухту, где квартировал флот Санкструма. Ну, как квартировал — по сути, это было кладбище кораблей, тянувшееся почти до Счастливого — того самого поселка контрабандистов, откуда мы с Шутейником стартовали в Норатор.

Увиденное не вызвало у Брауби эмоций. А вот я… Впрочем, я был готов к этому зрелищу.

Десятки кораблей лежали вповалку на песке, наваливаясь дырявыми бортами друг на друга; два десятка каменных молов служили пристанищем полузатопленным судам, которым не нашлось места на берегу. Ряд сухих доков — очевидно, это были когда-то сухие доки — не имел крыш, как видно, зимние ветры сорвали дранку, но перестилать ее не стали, и сквозь кровельные ребра я мог видеть грузные туши кораблей.

— Есть еще стоянки? — спросил я, нервно вырывая фляжку из рук ученого.

— Стоянки?

— Для военного флота?

— Да, в Китране. Там же и крупные верфи. Но Китрана…

— В Китране дэйрдрины.

— Угу. И они не слишком интересуются флотом. Боюсь, тамошние стоянки — они выглядят примерно так же скверно.

— А где берет корабли Морская Гильдия?

— Часть — старые, из китранских верфей, до того, как их захватили эти безумцы, часть — закупает в Адоре.

Мы спустились вниз. Въезд на кладбище кораблей был заперт дорожной перекладиной, возле нее виднелась скособоченная, серая будка часового. На уступе крыши за цепь подвешен надраенный колокол-рында. Самое же интересное, что за шлагбаум можно легко пройти — остатки частокола виднеются там и тут, и, судя по следам топора, их банальным образом пустили на дрова. Чуть в отдалении высился маленький, и такой же кривой домик с узкими делянками грядок у самых стен, на которых взошли какие-то лопухи.

— Турнепс, — тут же определил Брауби, поглядев на грядки. — Репа. Однако…

За постройкой слышалось квохтание кур. Живущий здесь человек явно рассчитывал только на себя.

Черная железная труба над домиком источала густой белый дым с таким характерным ароматом… За мутным окном кто-то орал пропойным голосом непристойную песню.

— На репе гонит… Не слишком приятный, — сказал алхимик. — Пить можно. Но отрыжка…

В домике охранника гнали самогон.