Жизнь Ленина - Прилежаева Мария Павловна - Страница 3

Володе теперь тоже представилось, что он ничуть не боялся.

Он очень любил Олю.

Сегодня Володя узнал, как сильно любит свою дорогую сестрёнку.

Они весело пошагали домой. Их догоняла песня. Крестьянские девушки возвращались с поля и пели:

Зеленейся, зеленейся,

Мой зелененький садочек.

Расцветайте, расцветайте,

Мои алы цветики.

ГИМНАЗИСТ

Наступил августовский день 1879 года, когда Володя пришёл в гимназию держать экзамены в первый класс. Двухэтажная каменная гимназия стояла в центре города, недалеко от Волги. Здесь Володя будет учиться восемь лет.

Но сначала экзамены. Учителя строго сидели за экзаменационным столом. Учеников вызывали по очереди. Володя смело вышел к доске. Учителя задавали вопросы. Володя отвечал без запинки. Дали задачку. Быстро решил.

- Даровитый мальчик! - говорили учителя между собой.

- Сын Ильи Николаевича Ульянова, директора народных училищ.

К тому времени Володин отец стал уже директором, учителя не только в Симбирске знали и уважали его, но и во всей Симбирской губернии.

- Способный сын у Ильи Николаевича и весьма подготовленный, согласились гимназические учителя.

И поставили Володе по всем предметам пятёрки.

- Наш Володя гимназист! - встретили дома.

Братья и сёстры тормошили и поздравляли его. Мама примерила Володе гимназическую форму с блестящими пуговицами. Завтра он пойдет на уроки в первый класс. Мама смотрит в окно. Теперь у неё два гимназиста, Саша и Володя. И гимназистка Анюта. Время летит, дети растут.

Вечером в доме Ульяновых в столовой зажжена висячая лампа под белым абажуром. Дети собрались готовить уроки на завтрашний день. У пятилетнего Мити уроков нет. Высунув от усердия язык, Митя рисует пароход с дымной трубой и высокие волжские волны. Володя отделался быстро: не так много задано первоклассникам. Отточил карандаши. Он любил, чтобы было много карандашей и чтобы были тонко отточены. Карандаши - загляденье! В тетрадях ни пятнышка, учебники в чистых обложках. Уложил в ранец, всё приготовил на завтра. Теперь чем заняться? С хитрым видом принялся что-то мастерить из бумаги. Смастерил кузнечика, сбегал к няне за ниткой, привязал. Скок! кузнечик прыгнул к Анюте под нос на учебник.

- Володя, не мешай. Снова ты с шалостями.

Нитка дёрнулась, кузнечик убрался. Через секунду на Сашину тетрадку скок!

- Володя, отстань.

Кузнечик не отстаёт. Скачет и скачет, никак не уймётся.

За столом смех, пока кто-нибудь не поймает кузнечика, оторвёт нитку и бросит.

- Угомонись, - говорит Володе Анюта.

Володю угомон не берёт. Как бы ещё пошутить?

- Митя, а Митя!

Митя тихонько взвизгнул, предчувствуя что-то забавное, а может быть, страшное. Володя приставил два пальца к вискам:

- Идёт коза рогатая, идёт коза бодатая, кого бы ей забодать?

- Не меня, не меня!

Рога идут, приближаются к Мите, медленно, прямо к нему. Митя кубарем, с визгом и смехом, скатился со стула под стол. В дверях появился отец:

- Володя, идём ко мне.

Ещё не остывший от шалостей, Володя вошёл в кабинет. Здесь стоял книжный шкаф, в простенке меж окон большой письменный стол, а у другой стены овальный столик и диван для посетителей.

- Сядь, - сказал отец. - Посиди.

И углубился в работу. С малых лет Володя чувствовал уважение к кабинету отца. Папа много работал, очень много. Выезжал в губернию, в деревенские школы за сотни вёрст и в зимние морозы, и в осеннюю грязь. Не было, наверно, ни одной начальной школы в Симбирской губернии, куда бы Володин отец не приезжал помогать учителям. А дома надо писать отчёты, планы, педагогические статьи и заметки. Отец работал с утра до ночи.

- Володя, - позвал он через некоторое время.

Володя охотно подошёл. Шалости уже вылетели у него из головы.

- На сегодня окончил работу, - сказал отец, аккуратно складывая в папку свои бумаги. - Кончил дело - гуляй смело. А другим не мешай, несердито погрозил он Володе. - Ну, как в гимназии дела, гимназист?

Володя рассказал, как дела. Ничего дела.

Из зала донеслась негромкая музыка.

Они тихонько вошли в зал. Был полумрак. В подсвечниках рояля горели свечи. Мама играла. Что-то светлое, ясное, как летний солнечный день, играла мама. Володя с отцом сели в уголке, долго слушали музыку.

БУДЬ ТОВАРИЩЕМ

Зазвенел звонок к уроку. Второклассники с шумом занимали места. Была весна. Окна были открыты. Вдруг с улицы на подоконник вскочила кошка.

- К нам новичок! - хохоча, крикнул кто-то.

Вошёл учитель. Мальчик, сидевший у окна, недолго думая схватил кошку, сунул в парту, захлопнул крышкой.

- Начнём урок, - сказал учитель, поднимаясь на кафедру и поправляя на носу пенсне.

"Мяу", - промяукала кошка.

- Что такое? - строго сдвинул брови учитель.

В классе послышались кашель и шорохи, у кого-то шлёпнулись на пол книги. Гимназисты старались всячески заглушить мяуканье кошки в парте. А она всё пуще: "Мяу, мяу, мяу".

Мальчик перепугался, что влетит от учителя, и выпустил кошку. Кошка как ни в чём не бывало направилась между партами к учительской кафедре. Второклассники замерли.

Учитель побагровел, пенсне упало с носа, повисло на шнурке.

- Что за безобразие? Кто принёс?

- Мы не приносили. Она сама вскочила в окно.

- Кто спрятал? Сейчас же сознавайтесь. Кто спрятал кошку? Назовите тотчас!

Ни звука в ответ. Никто не оглянулся к окну, где тот мальчик сидел ни жив ни мёртв от грозного крика.

- Смутьяны! - сказал учитель. - Будет доложено инспектору.

Урок прошёл в глубокой тишине. После звонка, когда учитель удалился, Володя вышел перед классом:

- Будем молчать!

- Верно, Ульянов! Не выдавать! Ни за что!

С последней парты поднялся один второклассник, длинный, тонкий, неслышный. Бочком незаметно ушёл. "Куда он?" - удивился Володя. Но некогда было раздумывать. Обсуждали происшествие. Никто не обратил внимания на то, что Длинный ушёл.

- Ребята, - сказал Володя, - молчать, как один.

- Как один! - подхватил второй класс.

Было и боязно, и дружно, и какой-то у всех был подъём.

Длинный вернулся, сел за парту.

В конце перемены появился инспектор, выпячивая грудь в зелёном мундире:

- По местам!

Вмиг второклассники были за партами. Стояли. Что будет?

Инспектор леденящим взглядом обвёл второклассников и... задержался на мальчике, спрятавшем кошку.

- Вон из класса! Единица за поведение. В карцер!

Мальчик, ошеломлённый, поникнув, отправился в карцер. Все были поражены. Как мог инспектор узнать? Кто-то наябедничал. Кто?

Володя оглянулся на Длинного.

У того горели уши, пугливо шныряли глаза...

Плохо стало в классе. Каждая, даже небольшая, проказа и малейшая шалость становились известны инспектору. Ежедневно кого-нибудь то в карцер, то без обеда. Мальчики стали подозрительны. Боялись дружить. У всех вертелась мысль: "Кто же, кто ябедничает инспектору?"

Однажды в перемену Володя увидел: из кабинета инспектора выскочил Длинный и, прячась, шмыгнул в ребячью толпу. "Он", - понял Володя.

- Он ябедничает, - сказал Володя товарищам.

Многие уже и сами догадывались.

- Я его изобью! - сжимая кулаки, возмущался Дима Андреев, Володин товарищ. - Ребята, подстережём его на улице, проучим.

- Лучше по-другому проучим, - сказал Володя. - Объявим бойкот.

- Что такое бойкот?

- Не разговаривать, не отвечать на вопросы, не замечать, будто его нет.

Как раз вошёл Длинный. Глаза, как всегда, жалко суетились и бегали. Он заметил, все умолкли при его появлении.

- Какой сейчас у нас будет урок? - спросил Длинный.

Никто не ответил. Один мальчик подбежал к доске, написал крупно: "С ябедами не разговариваем" - и быстро стёр тряпкой.

Длинный съёжился и, втянув голову в плечи, ушёл за свою парту.

Володя его презирал. Когда Длинный попадался навстречу, Володя глядел мимо. И все так. Длинный остался один, совершенно один. Никто не говорил с ним ни слова. На него не глядели. Не замечали.