Хищная любовь - Диденко Борис - Страница 7

Мафиозные кланы давным-давно стремятся к подобной «официальной части»: у них есть звания — солдаты, офицеры и т.п. Но общественное мнение не признаёт этой субординации — теневого «табеля о рангах», и «благородным» гангстерам это, должно быть, очень обидно. А следует признать и объявить официально воину — народ против хищных угнетателей, стадо буйволов против стай гиен и шакалов. Сейчас признаны лишь политики и финансисты, постепенно получают свои права «сексуальные меньшинства», осталось лишь дело за уголовниками, и они должны, наконец-то, получить свои нелюдские права. В принципе, это не что иное, как создание в обществе кастовости, или сословности, адекватной реальному положению дел.

К тому же надо признать, что т.н. гражданское («правовое») общество есть не что иное, как порождение именно уголовных структур, их «законнорождённое» детище. Через беспредел — к правосознанию, прямо-таки, «через тернии к звёздам», — в уродливой миниатюре. При бесконтрольном разгуле уголовщины невозможно создать приемлемое общежитие из-за перманентного взаимного смертоубийства. И вот почти все, во всяком случае большинство граждан, поневоле соглашаются беспрекословно подчиняться общему для всех Закону. Подобное произошло в США, когда дикий разгул беззакония со стороны тамошних «ковбоев» и гангстеров довёл общество до крайности.

Правда, если бы «СУДЫ Чарльза Линча» получили для себя хотя бы неофициальное признание и стали повсеместными, то тогда возможно было бы создание в Америке «традиционного» общества, как и в России. Вспомним, как российские крестьяне расправлялись с конокрадами — с помощью «пер-анусного» деревянного кола: а отводи бы они их каждый раз в околоток, те бы там откупались у продажных чиновников и вновь оказывались бы на воле. Зато в итоге в России появились бы «права личности». Но в США бандитов (т.е. хищных гоминид) оказалось слишком много, к тому же постоянно прибывало иммиграционное «подкрепление», и для создания традиционного общества необходимых условий не создалось. «Суды Линча» получили на некоторое время распространение, но приобрели в основном расистскую, анти-негритянскую направленность. Америка стала Америкой: империей — главным средоточием и экспортёром мирового зла.

А то, что пальму первенства в этом «соцсоревновании» США настойчиво отдавали СССР, являлось чисто отвлекающим маневром, по типу «валить с больной головы на здоровую» (хотя тоже бывшую не очень уж и «здравой»). В резолюции совещания промышленных магнатов США, проведённого сразу же после знаменитой речи Черчилля в Фултоне, положившей начало «холодной войне», было заявлено: «Россия — азиатская деспотия, примитивная, мерзкая и хищная, воздвигнутая на пирамиде из человеческих костей, умелая лишь в своей наглости, предательстве и терроризме». Если заменить первые слова резолюции на «США — американская». то ничего, в сущности, не изменится. Вот уж, действительно, неясно что здесь: не то «держи вора!», не то «нечего на зеркало пенять, коли рожа крива», а может быть — «вор у вора украл дубинку».

Точно так же, как в гангстерской Америке, в лагерных зонах беспредел устраняется лишь признанием власти «авторитета» — общего для всех пахана. Кстати, если в зоне авторитетом бывает суперанимал (обычно «суровый, но справедливый»), то там царит порядок, справедливость (конечно же, своеобразно понимаемая, с «местным колоритом» как бы), если же у власти в зоне оказываются суггесторы (как правило, коварные и беспринципные), то тогда неминуемо наступает знаменитый «беспредел». Точно так же обстоят дела и с высшей государственной властью. Там нередко оказываются такие чудовища, что просто диву даёшься — как же это люди не понимают, что ими правят нелюди, которым если и есть где место на Земле, так это — в нешироких, но достаточно глубоких ямах, в которых их удобнее забивать камнями: и не вылезти, и не промахнёшься!!

В более поздние исторические времена культура и цивилизация несколько повлияли на поведение (но не нравы!) правителей, но — лишь внешне, нисколько не изменив их психологическое нутро. Внутренний агрессивный и сексуальный извращённый «реликтовый» фон остался полностью нетронутым. Он лишь приобрёл для себя сублимационные формы, — нравственный прогресс здесь невозможен. Агрессивность и сексуальная извращённость перетекли в политику — внутреннюю и внешнюю. Если Нерон, Калигула не стремились «хорошо» вести войны, удовлетворяясь «дворцовым разгулом» (в периоды их правления империя терпела военные неудачи), то верховные чудовища Средневековой. Новой и Новейшей истории не могли их не вести, другого выхода для своих агрессивных потенций у них не было. Все они стали заложниками друг у друга, ибо финансовые воротилы мира создали новые правила игры, и никто не мог их нарушить. Как только кто-то из них начинал впадать в естественный для себя царственный разгул и разврат, то это немедленно сказывалось на положении государства и его правителе. Хотя, конечно же. «счастливые» исключения бывали. Например, «Король-Солнце» Людовик XIV довольно-таки счастливо скоротал свой солнечный, действительно безоблачный королевский век, доведя, правда, Францию до крайнего истощения.

Если бы предоставить возможность всем современным высшим сановникам беспрепятственно предаваться любым формам разврата и дать выход для их агрессивности, к тому же сделать их «бессменными», дабы они не боялись смещения со своего государственного поста, то внешняя политика прекратила бы течение своё. Конечно же, при этом государственным мужам ещё и необходимо быть подлинными хозяевами в своём доме, что далеко не всегда обстоит именно так, правят бал не они. Образно говоря, если бы Рейган пил и плясал, подобно советским правителям брежневского периода, то холодная война так и закончилась бы вничью, выдохлась. Но Рейгану такой возможности «расслабиться» не давали его финансовые кукловоды, а Брежневу, наоборот, ими же предоставлялся «режим наибольшего благоприятствования» в протекании его — государственного звучания — маразма. Горбачеву те же силы потворствовали в его говорильном пороке, «спикеризме», как вероятной сублимации его латентной (скрытой) орально-генитальной гомосексуальности. Так же точно и Ельцину подливала в стакан некая невидимая «окаянная рука», и он пропил и СССР, и Россию в буквальном смысле. Так пропивают ради шумной гулянки с многочисленными сомнительными «дорогими друзьями» единственную корову-кормилицу, а на закуску пускают последнюю курицу (Курилы, острова на Амуре).

Второй момент (в плане развития темы «нелюдской проблематики»). Та же закономерность (хищное, безнравственное доминирование) прослеживается и в творческой человеческой деятельности, ибо сексуальность связана и с творчеством, как с одной из своих собственных сублимаций. Можно говорить, что творчество (весь созидательный труд) — это как бы третья производная — F"'— всё той же базисной функции жизненной энергии (animal spirits), и также зависит от степени и характера имманентно присущей человеку агрессивности. Вот почему столь много творится мерзости и непотребства в художественном творчестве, в сферах «высокого искусства». Там тоже заправляют хищные «творцы» и их приспешники (эпигоны). «Каков поп — таков и приход».

Некогда, в XIX веке искусствоведами поднимался вопрос о «культурном терроризме», присущем всему европейскому художественному творчеству, о диктате немногочисленных «классиков», законодателей мод, которому вынуждены подчиняться все остальные. Искусство, литература на 90% отображают или воспевают зло как таковое, откровенно паразитируют на нём. Но это тема требует для себя особого, более полного освещения, чему будет посвящена книга «Хищное творчество. Этические отношения искусства к действительности» (здесь использован парафраз с известной магистерской диссертацией Н.Г.Чернышевского, одним из первых серьёзно «зацепившего» хищных «творцов»).

Можно определённо утверждать, что хищные гоминиды побеждают человечество на двух фронтах: у них в руках практически вся финансовая и политическая (в ряде обществ дополненная мощнейшей религиозной догматикой) власть в мире, и также почти полностью они доминируют в сфере массовой культуры (искусство, литература, СМИ). Лишь сексуальная сфера всё ещё противостоит им. Численность нехищных людей, их норма — «уверенная» гетеросексуальная ориентация — оказываются хищным гоминидам не по… зубам, «фигурально» выражаясь. Демографический взрыв есть не что иное, как высвобождение диффузного и неоантропического видов из-под биологического контроля их численности хищными гоминидами. Хотя вполне вероятно, что эти последние могут готовить человечеству некий «убийственный сюрприз».