Марья-царевна из Детской Областной (СИ) - Баштовая Ксения Николаевна - Страница 41

И будем надеяться, что до этого времени мужчина не умрет.

Вот почему такая невезуха, а? Стоило Маше попасть в эту неправильную "сказку" как местный лекарь тут же куда-то пропал! Уехал, мол, в свой Китеж! Не мог подождать пару недель? Что там его за нетерпячка била?

…Проводив взглядом царевну, Кощей устало потер пальцами глаза. За прошедший день потеряно уйма времени… И не сделано практически ничего полезного. Только что к прабабке съездил. Да и то ее предсказания ничего толком не дали. Что делать, куда бежать, за что хвататься… Множество вопросов, в итоге превращающихся в один — как спасти рушащийся мир? — и ни одного ответа.

Еще и царевна… Что вот с ней делать? Нет, ну жениться — это понятно. Вообще — зачем она нужна? Что, без нее вообще никак нельзя было прожить?

Советник ведь знает намного больше, чем говорит…

Хотя… Огненный Змей ведь совсем недавно в библиотеке царской сидел. Может там удастся что-то найти, какие-нибудь бумаги, летописи старинные?

Никто, конечно, и не говорит, что можно будет мгновенно найти ответ на вопрос, как спасти Мировое Древо, но ведь какие-то намеки все равно должны быть…

И кстати, к слову о Древе и его гниении. Нужно будет обязательно завтра уточнить, что там на границе Нави творится. Все ли спокойно, или Ниян уже готовится напасть?

…Значиха — книгочея, отвечавшая за царскую библиотеку, встретила на пороге, в пояс поклонилась:

— Нужно что с меня, мой царь? Ученики заняты все, поручение советника выполняют, по волотам царские указы просматривают. Часть нашли, но все еще ищут.

Кощей поморщился: за всеми этими треволнениями у него совершенно вылетел из головы спор Усыни с Дубыней.

— Все еще здесь?

Значиха — статная крепкая женщина с пепельно-седыми волосами (явно из вунтерих) — только руками всплеснула:

— Да что ты, мой царь? День к закату клонится, спать все пошли: с книгами ведь при лучине не поработаешь — искра упадет, все огнем пойдет. А так в бумагах рыться — только глаза ломать.

Вот сам царь как раз-таки об этом не подумал…

Но отступать уже было поздно. Тем более, что сам царь в темноте видел. Не так хорошо, конечно, как манилка какой или крикса, но да, пока солнце за горизонт не уйдет, резы рассмотреть сможет.

— Иди, — махнул рукою мужчина, — я сам здесь разберусь.

Книгочея звякнула толстой связкой на поясе:

— Тома некоторые к полкам прикованы.

Кощей только отмахнулся:

— Давай ключи, и можешь идти.

Женщина низко поклонилась.

…Царь долго бродил между полок, вглядываясь в кожаные корешки книг. Конечно, значиху можно было оставить здесь, она бы подсказала, где искать нужные бумаги… Да только знать бы, что сейчас нужно?! Какие инкунабулы листать, какие пергаменты перебирать…

Тут не знаешь даже, что за письмо тебе пришло, и куда оно делось! Что уж там про все остальное говорить…

Остановившись подле одного из шкафов, царь задумчиво провел ладонью по сафьяновым корешкам. В палец впился какой-то острый шип, и мужчина, тихо ругнувшись, отдернул руку. На коже выступило пятнышко крови.

Кощей, недолго думая, вытер палец об одежду и потянулся за томиком. Может, ничего особенного в нем и нет, но почему-то металлические накладки с сафьяна отошли, раз палец занозил. А раз так — либо переплет плохо сделан, либо книгу часто брали.

Толстая инкунабула была из тех, о которых говорила книгочея — к полке ее, конечно не приковали, но тяжелый замок, запечатывающий страницы, висел. Подобрать нужный ключ удалось с третьей попытки.

Кощей тревожно покосился на темнеющее небо за окном. Скоро солнце вообще за горизонтом скроется — и тогда точно ничего не разглядишь — при всех своих талантах.

Наскоро перелистнув несколько страниц, мужчина пробежал взглядом убористые строчки.

Украшенные орнаментами начальные резы, миниатюры на полях…

Летопись о старых годах. О тех веках, что прошли еще до Сотворения Мира.

Интересно, не эту ли книгу Огненный Змей читал в первый день, как Кощей царевну из Яви похитил? Больно уж инкунабула по размеру да толщине похожа.

Мужчина перелистнул еще несколько страниц.

Знакомые фразы, знакомая история… Три мира, созданные Родом из разбитого мирового яйца: Явь, Правь и Навь. И правит Навью мертвый царь — царь Ниян. Служит ему верно челядь живая и мертвая. И мир магии — лишь часть от мира мертвых… И заглядывается мертвый царь на Явь и Правь, думает свою власть на мир людей и богов распространить…

И восстание, поднятое теми, кто еще оставался жив, теми, кто не перешел грань между жизнью и смертью, не застрял на ней навечно.

И граница, поставленная на Пучай-реке между миром живых — Навью и миром мертвых — Пеклом.

И первый царь, надевший железную корону…

Царь Кощей.

Семьдесят пять веков с лишком от Сотворения Мира между Пеклом и Навью прошло… Несколько поколений правителей Нави сменилось…

Дурной мир лучше доброй ссоры.

Но многие века нет между Навью и Пеклом ни того, ни другого.

Поднимает голову мертвый царь, рвется в бой Маровит, выдыхает ледяное пламя Злодий… Перемирия длятся несколько месяцев, не больше. Переменится луна к новолунию, и вновь на берегу Пучай — реки кипят бои…

Следующие страницы были вырваны.

Кощей медленно провел кончиками пальцев по торчащей бумаге.

Который раз он уже смотрел эту летопись? В первый раз еще в детстве листал. У отца все выведать пытался, что на вырванных страницах может быть. А тот молчал да глаза отводил.

Только рассмеялся как-то, когда уже сын постарше стал, а вопросы все те же остались. Усмехнулся печально, взлохматил ладонью волосы отроку и обронил: "Эти листы, еще когда я юнцом был, вырваны были. И отец мой то же самое мне сказывал…"

Кто вырвал страницы? Когда? Зачем?

Мужчина провел кончиками пальцев по самому низу страницы, вглядываясь в последние перед вырванными листами строчки.

"…Похитив царевну, замуж ее кликал…"

На резы, украшенные орнаментом упал луч заходящего солнца. Царь покосился на окошко.

А ведь кстати, к слову о царевне.

Жениться, мужчина особо, конечно, не стремился, но ведь позвать царевну надо три раза… За этой беготней уже два дня потерялись. А так можно будет позвать и побыстрее от нее избавиться.

Советник ведь, кажется говорил, что ночью свататься нельзя. Но солнце еще не закатилось, сумерки только стоят. А значит можно быстро наведаться к невесте, быстро спросить, быстро получить ответ…

Вот только каким он будет?

А если она опять согласится?

И страницы из книги вырваны… Листов пять, не меньше…

Но ведь отец царевен похищал, жили они в Нави. Значит, по крайней мере, в этом Огненный Змей не соврал, есть такая традиция…

В любом случае, до заката — всего ничего осталось. Только и хватит времени, чтоб до терема царевны дойти, вопрос задать да обратно вернуться.

И даже если она вдруг согласится…

Нельзя же сразу сказать, что все так уж плохо!

Останется ведь еще третья попытка!

Васенька на этот раз появляться отказался. Хихикнул из-под постели:

— А надо? Баиньки уже давно пора!

Когда Маша заглянула под кровать, все что она обнаружила — это лишь свалявшуюся пыль. Похоже, в хоромах царской невесты подметали плохо. А то и вовсе ничем таким не озабочивались.

Хорошо хоть, мыленка, про которую вчера говорили, и в которую таки решилась зайти Маша, прежде чем пройти в свою спальню, оказалась самой что ни на есть обычной русской баней. Причем баней на этот раз хорошо истопленной, готовой к применению

А раз так, то почему бы и нет? Тем более, что за свою жизнь Орлова пару раз в бане была, что тут и как делать знала.

Голову на этот раз она решила не мыть…

Орлова вздохнула и присела на сундук, опершись спиною о стену. Рядом, на крышке сундука лежала, небрежно брошенная скатерть-самобранка. То ли с утра не убрала, то ли Васенька из сундука вытащил.